Содержание:
Пятничное утро 8 сентября 1917 года Киев встретил мирно и спокойно. Войны и революции все еще были где-то там, за пределами городской черты, далеко-далеко, и местные обыватели находились в полной уверенности, что вихри перемен если и коснутся Киева, то вскользь, не изменив привычного жизненного уклада, сложившегося более чем за столетие спокойной мирной жизни.
Начало осени располагало к романтике, и, может, из-за этого самые большие очереди в этот день были замечены у театральных касс. Еще бы, "Интимный театр" (ничего пошлого, "Киевский театр миниатюр" Александра Дейча и Николая Фореггера фон Грейфернура давал исключительно классику) закрывал сезон, а Вера Холодная грозилась вот-вот уехать на гастроли. Далекие от высокого искусства люди толпились у Бессарабского рынка. Сюда ходили не только за продуктами, но и на экскурсии. Вариант - "два в одном": и деликатесами на неделю можно запастись, и на современные технологии поглазеть. Настоящее чудо - морозильная камера рынка, купленная в Ревеле (нынешний Таллин), была единственной в городе. Представляете, люди идут посмотреть на холодильник? А ведь было такое… На фоне других очередей скопление людей возле Педагогического музея выглядело не столь внушительным. Но если посмотреть в исторической перспективе, то именно здесь происходило в какой-то степени судьбоносное событие.
|
Сюда съехались депутаты на "Съезд порабощенных народов России". В его работе приняли участие 92 делегата от украинцев, грузин, латышей, литовцев, эстонцев, евреев, белорусов, молдаван, казаков, бурятов, татар, крымских татар, тюркских и мусульманских организаций, Совета социалистических партий России, поляков. Это событие, состоявшееся с 8 по 15 сентября (21-28 сентября по старому стилю) 1917 года в Киеве, современные историки и политологи вспоминают не часто. Как-то не совсем однозначно вписывается "Съезд порабощенных народов" с его антисепаратистской концепцией в привычное клише деятельности Центральной Рады, возглавляемой Михаилом Грушевским. А собрание то было знаковым! Практически состоялась реальная попытка объединить общей идеей уже разбегавшиеся части Российской империи и сформировать из них новое мирное и жизнеспособное государство - федеративное, устроенное по национальному принципу. Инициатором собрания выступила Центральная Рада Украины, что было вполне объяснимо. Рада пыталась договариваться с Временным правительством Александра Керенского. Грушевский понимал: пока Питер лихорадят бунты и восстания, условно спокойный Киев может смело добиваться автономии и говорить о независимости. Осторожно, шаг за шагом, но стремиться к своему. Состоявшийся съезд был скорее вызовом, заявкой на свое "я", нежели конкретным действием к отделению. Но этот шаг был сделан.
Киев имел на это историческое право. Мало кто знает, но в начале XX века город был самым динамично развивающимся если не в мире, то по крайней мере в Европе. Тогда сошлись сразу несколько поводов для этого. Статус "сахарной" столицы, развитие ремесленничества, соответственно большое количество рабочих мест, бурное развитие культурной жизни, общая привлекательность для жизни. Подтверждение тому - данные статистики, констатирующей, что за последние 20 лет прирост населения в Киеве превысил 5%. Для примера: в Нью-Йорке - 3,74%, в Берлине - 2,48%, в Париже - 1,56%. Первая мировая, череда революций и - самое страшное - Гражданская война поставили точку на этом развитии, но 8 сентября 1917 года депутаты "Съезда порабощенных народов" верили в другие перспективы.
Понятно, первопричиной прошедшего съезда была политическая игра. Керенский тянул время и категорически выступал против украинизации воинских частей, оказавшихся на подконтрольных Центральной Раде территориях. Грушевский добивался международного признания и пытался как можно быстрее оформить какую-никакую государственную независимость. И прошедшее публичное мероприятие стало ступенькой к этой цели. Тем более что из Питера сюда приехал официальный представитель Временного правительства - Михаил Славинский. Между прочим, поэт, публицист, редактор и… уроженец Киевской губернии. Игра продолжалась.
Именно Славинский, выступая в первый день съезда, заявил, что "к настоящему времени все народы России уже державны", повсеместно намечаются различные формы автономии - "от простой земской до политической автономии"; фактически автономна уже Украина; в Сибири, на Кавказе, в Эстонии и Латвии идет тот же процесс… Депутаты и зрители (а на заседания можно было купить билеты) отреагировали на его слова аплодисментами и криками "Браво!". После этого говорили много, долго и пафосно. Казаки намекали на собственную автономию, крымские татары практически заявили о ней как о состоявшемся факте. Охладил всеобщий восторженный пыл Симон Петлюра, заявивший: "Временное правительство, объявив Россию демократической республикой, не объявило ее республикой федеративной. Мы должны заявить и Временному правительству, и Демократическому совещанию, что настала пора обратиться к народам России, чтобы они послали своих представителей в состав Временного правительства. И только эти представители… смогут залечить раны страны", - сделал вывод Петлюра.
Очевидцы вспоминают: эмоциональное выступление Петлюры крайне не понравилось Грушевскому, что-то пошло не по его сценарию, и "моральному авторитету всей украинской нации" срочно пришлось брать слово и сглаживать конфликт. Что он и сделал. Последними словами в его речи были: "За Российской федерацией последует европейская федерация, а затем - всемирная". И снова буря оваций и крики "Браво!".
В итоге съезд образовал "Совет народов" с резиденцией в Киеве. Планировалось, что здесь появится и координационный центр, где подготовят закон о федерации к предстоящему Учредительному собранию, а впоследствии будут направлять действия молодых национальных государств. До октябрьского переворота, сломавшего все эти планы, оставалось около месяца…
В результате работы съезда было принято несколько резолюций.