На сайте президента изложен указ, которым Владимир Зеленский утвердил Комплексный стратегический план реформирования органов правопорядка на 2023 – 2027 годы. Документ направлен на органы прокуратуры, МВД, Национальную полицию, Госпогранслужбу, Государственное бюро расследований, Бюро экономической безопасности, Службу безопасности Украины и Гостаможслужбу.
Как известно, в определенных структурах из этого перечня уже прошли реформы. Стоит ли снова ждать перемен и зачем вообще разрабатывался этот план, KP.UA поинтересовалась у экспертов.
На странице в фейсбуке Офиса вице-премьер-министра по вопросам европейской и евроатлантической интеграции сказано, что новый план разработан на выполнение семи рекомендаций Европейской комиссии, которые Украина получила вместе со статусом страны-кандидата на членство в ЕС. Над разработкой задач работала созданная Офисом генерального прокурора межведомственная рабочая группа с участием международных экспертов и тесного сотрудничества с Консультативной миссией ЕС. Представительство Европейского Союза в Украине уже поздравило президента с важным событием.
– Любой план – это лишь заявление о том, что хотели бы сделать. Горизонты прописаны правильные. А имеет ли этот документ шанс на реализацию или будет реализован, зависит он функционеров и исполнителей. От их желания что-то изменить, чтобы выстроить европейскую систему правопорядка, – говорит бывший советник министра МВД, руководитель Центра предотвращения и противодействия коррупции Владимир Мартыненко.
Красной нитью сквозь план проходит, конечно, борьба с коррупцией, прозрачность работы правоохранительных органов и безусловное соблюдение прав человека.
- С соблюдением прав человека вопросов, пожалуй, меньше. Мы знаем вопиющие случаи нарушений, но они анализируются, отрабатываются меры предосторожности. Взять хотя бы внедрение проекта Custody Records - заимствованной из британского опыта системы, которая фиксирует на видео все действия полицейских во время задержания личности и отношении к задержанному в полицейском участке. Конечно, и она может давать сбои, однако работает общественный контроль, нарушения получают огласку, и это правильно, - отмечает эксперт.
Совершенно другая история, по убеждению Владимира Мартыненко, с коррупцией. Это комплексная проблема, связанная со многими факторами.
– Здесь нужно подходить системно. Прежде всего – это уровень оплаты труда. Не может человек, борющийся с преступностью, получать меньше охранника в супермаркете. И я говорю только о городах, где относительный мир, я не говорю о полицейских подразделениях, работающих под пулями. Второе – это реформирование системы услуг, предоставляемых подразделениями МВД. Проблемы есть и в миграционной службе, и в сервисных центрах. Если дефицит бланков, а с ним и ажиотаж вокруг загранпаспортов удалось преодолеть, то торговля водительскими удостоверениями вышла на промышленный уровень. Министр Игорь Клименко анонсировал реформы в этом направлении, поэтому будем наблюдать. Видеокамеры в классах, где сдают экзамены на вождение, мы внедряли еще пять лет назад.
Львиная доля пунктов плана написаны обобщенно. Декларируются развитие, усовершенствование, последовательность, общественная безопасность, верховенство права, модернизация, цифровизация, унификация правоохранительных действий. Впрочем, есть и конкретные задачи. Например, разработка и введение в действие Национального плана по предотвращению преступности, рассчитанного на три года. Из такого плана будут выходить региональные. Это так называемая превенция – опережение отрицательных процессов.
– Такие планы полиция делает каждый год или на определенные периоды. В государственном масштабе планов не было, но они действительно будут нужны, - считает Владимир Мартыненко. - Объясню на конкретном примере: когда война закончится, с фронта будут возвращаться в огромном количестве люди с оружием, с физическими и психологическими травмами. Не все смогут или захотят возвращаться в свои мирные профессии. Есть риск создания организованных криминальных групп. Так было во все времена, во всех странах после войны. Чтобы этот риск минимизировать, нужно позаботиться о новых рабочих местах, лечении, реабилитации, принять закон о гражданском оружии, создать реестр оружия.
Еще интересный момент – это определение ключевых показателей эффективности (KPI), на основании которых будет производиться оценка качества работы органов правопорядка и прокуратуры.
- Предчувствую, что останется та самая система, которая сейчас побуждает фальсифицировать дела или скрывать заявления о преступлениях - регистрировать их как обращение граждан, - отмечает адвокат Александр Сирота. – В цивилизованных странах давно отказались спрашивать, почему в этом месяце раскрыли на два преступления меньше, чем в прошлом. Там другой подход. Если в каком-то районе города участились грабежи, туда направляют силы, проводят рейды, задействуют агентуру для поиска предводителей преступных групп, ищут места их базирования. Грабежей и разбоев стало меньше – значит, сработали эффективно.
Как минимум, последние восемь лет наша правоохранительная система находится в состоянии сплошных реформ. Только в прокуратуре с 2014 года они прошли дважды или трижды. И вот, значит, опять надо чего-то ждать? Например, “расширение границ дискреции (принятие решения по своему усмотрению. – Ред.) прокурора в уголовном производстве...”
– Указ президента никого ни к чему не обязывает. Он написан для Европейского Союза – даем обещания, что будем усовершенствовать. Но все, что совершенствовали до этого – это фактически уничтожали систему непрофессиональными реформами, - считает бывший заместитель генерального прокурора, адвокат Алексей Баганец.
Юрист критикует план за перегруженность "модными" и слишком разумными терминами, не имеющими конкретного содержания.
- Прокурор не должен заниматься дискрецией – свободно толковать законодательство. Прокурор должен строго соблюдать законы и конвенции, декларирующие принцип верховенства права. А мы его просто растоптали, потому что можем принимать законы, противоречащие Конституции.
Что касается КРИ – критериев оценки эффективности, то, по мнению эксперта, первое, что нужно – это отказаться от хвастовства отчетами о количестве зарегистрированных уголовных производств, количестве проведенных обысков или сообщений о подозрениях. Потому что половина таких коррупционных дел лопается как мыльный пузырь.
- Эффективность органа правопорядка, например, органа досудебного расследования или прокуратуры, зависит прежде всего от количества завершенных уголовных производств и направленных в суд обвинительных актов. Второе – это количество обоснованных обвинительных приговоров, вынесенных судами первой инстанции, и количество вступивших в законную силу приговоров. При этом, если хотим стать европейской страной, должны признать, что должны быть и оправдательные приговоры, и отчитываться, сколько людей незаконно задерживали, сколько сообщили недоказанных подозрений или сколько провели безосновательных обысков. Критерии оценки эффективности разработаны давно, просто на них не хотят обращать внимания, - подчеркивает юрист.
Реформирование Службы безопасности Украины в комплексном плане в качестве отдельной задачи не выделено. Однако ассоциированный эксперт Украинского института будущего Иван Ступак считает, что это следует из пункта "унификация правовых основ организации системы органов правопорядка с установлением критериев разграничения направлений деятельности".
– Реформа СБУ обязательно будет, когда закончится война. Наши западные партнеры давно говорят, что Служба безопасности Украины имеет слишком большие полномочия, начиная от контрразведки и завершая лесозаготовкой. Это не соответствует тому, как видят эту службу в Европе. До войны можно было говорить о собственном видении, но сейчас мы очень зависим от помощи партнеров и будем вынуждены выполнять их рекомендации. СБУ должна заниматься контрразведкой, борьбой с диверсантами, разоблачением коллаборантов, то есть своими прямыми функциями.
Интересно, что отдельно в комплексном плане стоит пункт о внедрении института детективов. Речь идет не о частных вроде Пинкертона, а об аттестованных работниках правоохранительных органов, объединяющих в себе функции оперативника и следователя. Сейчас такие детективы официально работают в НАБУ, в Национальной полиции – в качестве эксперимента. Впрочем, юристы оценивают этот эксперимент как не очень удачный, поскольку законодательная база, подготовка и бумажная загрузка следователей не позволяют качественно смешать "два в одном".