От реформ не спрятаться, не скрыться… А уже качает и тошнит
От этого постоянного дежавю и правда можно сойти с ума. Не успела новая власть притереть бедра к кожаным креслам, как отовсюду посыпалось: реформы, реформы, реформы… Пять, десять, двадцать лет назад мы слышали то же самое. Внимали, жевали, пытались переварить и пресытились так, что теперь уже от этого слова хочется плеваться. Извините, правда надоело!
Или подыщите другое понятие, или помолчите, пока не будет, что предъявить. Потому что если у власти от болтовни о реформах растут кошельки и щечки, добрые дяди из-за рубежа приносят ей пряники и гранты, то простой народ получает в лучшем случае шиш. В худшем - сверху еще немного проблем.
Так было и так предвидится, потому что, кроме деклараций, пока не видно ничего, за что можно было бы зацепиться вере и надежде.
Чего хотим-то: наказать или обласкивать?
Ну, например, о самом грустном - о тюрьме и воле. Только-только куратор этого направления в старом правительстве Денис Чернышов отчитался о своих успехах и достижениях, как новый министр юстиции Денис Малюська анонсировал в телеэфире "радикальные реформы в пенитенциарной системе". От строительства нескольких колоний по принципу Норвегии и Дании, читай, заведений европейского типа, до перехода к видам наказаний, которые с тюремным заключением не связаны. Надевать электронные браслеты, отправлять на общественные работы… Потому что 55 тысяч заключенных - это "безумная неэффективность государства".
Последние пять лет, заметим, колонии не строились, а закрывались, и это тоже объяснялось стремлением к эффективности. "Закон Савченко", выпустивший разом на свободу армию зэков, тоже должен был бы преподать нам урок необдуманного популизма. Что касается "наказаний, не связанных", то прокуратура и полиция давно и слезно жалуются на мягкость санкций и приговоров, которые усиливают рецидив бандитизма.
- 55 тысяч заключенных для страны с 40-миллионным населением - это очень мало при нашем уровне преступности, - считает бывший руководитель пенитенциарной службы Сергей Старенький. - Что касается реформ, то нужно наконец определиться, какого результата мы ждем: наказать бандита, перевоспитать его или чтобы они друг друга в тюрьме поубивали. Отсюда и выбирать модель. Если перевоспитать - то любить и холить, как в Дании. Если обязать возместить ущерб - создать производства в колониях и обязать работать, как в Америке. Если хотим, чтобы мучился, - бросить за колючую проволоку и охранять периметр, как в Колумбии. Пусть там делают, что хотят.
Вот такой концепции - на результат - не было и нет. Все реформы заключаются в метании между гуманным отношением к "оступившимся" и воплями о необходимости ужесточать наказание.
Меняем названия, а не подход
Что вам больше нравится: Генеральная прокуратура или Офис генерального прокурора? Мне лично - до лампочки. Меня волнует другое. Сколько бы ни говорил Луценко о своей эффективности на главном посту в ГПУ, но реальное количество громко заявленных и не доведенных до конца коррупционных производств, эстрадные спецэффекты с вертолетами в "деле налоговиков" или схемы размещения минометов в "деле Савченко - Рубана", процессуальные нарушения там, где прокуратурой рулил "народ" в лице распоясавшихся радикалов, оставляют новому генеральному непочатый край работы.
Тут бы ворохи разобрать, мусор выносить, зерна от плевел отделять. Заставить прокуроров подогнать вялотекущее следствие. А мы о переименовании заботимся. А еще о перекройке Уголовно-процессуального кодекса, дался он им всем. О координации Генеральной прокуратурой, пардон, Офисом, всех органов уголовной юстиции - тут уж Рябошапка высоко замахнулся.
- Во многих цивилизованных странах прокуратура не является отдельной, а тем более координирующей структурой, - говорит юрист-правозащитник Татьяна Яблонская. - Она входит либо в систему Минюста, либо в судебную систему, и это правильный подход.
Что касается реформ, то в первую очередь нужно изменить подход к обвинению, которое прокурор упорно поддерживает в суде, даже если у человека есть алиби, устранить ту страсть, с которой обжалуются оправдательные приговоры, заставить прокуроров открыть глаза на фальсификации.
- Прокуроров наказывают, если они в суде изменяют свою позицию. В моей практике был один только случай по обычному уголовному производству, когда прокурор отказался от обвинения, - вспоминает Татьяна Яблонская. - После заседания суда я спросила его: почему, вам же придется плохо? Он ответил: пусть что угодно делают со мной, но больше не могу сажать невиноватых.
Правосудие в дефиците
И самый любимый конек, на который взбирается каждая власть, сладостно подергивая уздечку, - судебная реформа. Тут кроили - перекроили, а все равно есть что резать. Осерчавший на Фемиду президент даже потребовал еженедельно сажать по коррумпированному судье, позабыв, что для "посадки" нужно как минимум поймать его с поличным.
Но что правда - то правда: после реформы Порошенко недоверие к судебной власти осталось. Но и судей в Украине почти уже нет. Из-за перетряски, которая называется квалификационным оцениванием, из-за жесточайшего давления на вынесение решений многие профессионалы просто покинули работу. К началу 2019 года цифра "отказников" превысила 3000 человек, а новых судей не назначают. Тех, кто остались, впору пожалеть и дать поплакать на плече - такое огромное количество навалилось на них дел.
И что опять предлагается? Сокращение штата. Если в Верховном суде оно оправдано, то в районных судах назревшая беда станет катастрофой. Сегодня слушания дела о разводе или разделе имущества уже приходится ждать по полтора года. Тут страдают не судьи уже, а люди, не имеющие возможности решить свои проблемы.
- То, что сделали, нельзя назвать судебной реформой. И то, что предлагается сейчас, - тоже, это всего лишь точечные изменения, - говорит судья бывшего состава Верховного суда Галина Каныгина. - Реформа - это когда каждый человек получит быстрый и справедливый доступ к правосудию. Для этого нужно максимально наполнить кадрами суды первой инстанции и назначить профессионалов, которые бы специализировались по разным видам права, во вторую инстанцию - апелляционную и окончательную. Кассационная инстанция, то есть Верховный суд, должна рассматривать дела только в исключительных случаях. Так происходит в большинстве государств.
…Реформы, реформы, реформы. Они были и снова обещаны нам в полиции, в медицине. Но тут уже что говорить - наберите "102" или "103". Может быть, вам повезет.
КОММЕНТАРИЙ ПОЛИТОЛОГА
У общества был другой запрос
- Создается впечатление, что новая власть пользуется трендом "изменить все, что было при прежнем президенте" и, по сути, декларирует то же самое, что декларировалось при Порошенко, - говорит политолог Алексей Якубин. - На самом деле у людей, которые избрали в украинский парламент новые лица, был совсем другой запрос - на социальные реформы, которые снимут гнет коммунальных тарифов, позволят снизить цены на продукты, повысят общее качество жизни. Возможно, Владимир Зеленский искренне считает, что при Порошенко все делалось неправильно, а он сделает так, как надо. Но пока мы видим ту же политику, что и была, только в другой обертке. Это может существенно снизить рейтинг новой власти.
Также политолог отмечает, что поспешная декларация новых реформ может быть направлена на западных партнеров - для получения кредитов и финансирования новых программ.
ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ
Три генпрокурора, два кабмина… Секрет незаменимости Авакова
Назначением "старого лица" президент недоволен, но деваться ему было некуда, считают эксперты.
