• Главная
• Политика

Начальник отдела ГПУ, который следит за законностью действий чиновников Государственной фискальной службы, Сергей Стороженко был героем расследования "Схем". Журналисты проверяли, достоверно ли прокуроры декларируют имущество. Стороженко проверку не прошел, но должность при этом сохранил. Спустя 3 года мы проанализировали последующие декларации чиновника в поисках ответа на вопрос, извлек ли он урок из расследования "Мамины прокуроры".

Записывать имущество на родственников, которых закон не требует указывать в декларации, — распространенный прием. Вместе с тем законодательство обязывает  чиновников декларировать не только то, что принадлежит им по праву частной собственности, но и все остальные права, включая право пользования и право аренды. Это касается и недвижимости, и транспорта. Проще говоря, если чиновник постоянно или временно за арендную плату или бесплатно проживает в доме или пользуется авто сестры, соседа или двоюродного дяди, он обязан указать это в своей декларации. В противном случае у правоохранителей есть все основания подозревать  декларанта в недостоверном декларировании и незаконном обогащении. Напомним,  законопроект, который восстанавливает уголовную ответственность за незаконное обогащение, принят в первом чтении, он вводит гражданскую конфискацию и наказание в виде лишения свободы максимальным сроком до 10 лет.

"Мамины прокуроры"

Журналисты "Схем" на протяжении нескольких недель наблюдали, как каждое утро Сергей Стороженко отправляется на работу из обнесенного высоким забором коттеджа в микрорайоне Бортничи под Киевом. По прибытию паркует автомобиль Toyota Camry в квартале от ГПУ и доходит до нее пешком. При этом ни коттеджа на 300 кв м, ни "Тойоты" в его декларации за 2015 год не оказалось. Они оформлены на мать прокурора Веру Григорьевну Стороженко. По данным youcontrol, она владеет бизнесом в сфере недвижимости.

Сергей Стороженко скрыл из декларации информацию о том, что регулярно пользуется машиной матери и проживает в ее доме. Этот факт журналистам подтвердил его отец Владимир Стороженко: "Он ездит на Toyota Camry, которую они купили, жена действительно ее покупала. Ну, сын ездит, ну и что, вам тоже, наверное, родители помогают". История с коттеджем аналогичная: "Уже все-таки 32 года, мы хотели, чтобы он жил отдельно, чтобы создавал свою семью". Хотя у прокурора к тому моменту уже было место и для проживания, и для создания семьи. В 2015 году он задекларировал на двоих с женой 760 тысяч дохода. Лично ему принадлежала квартира на 37 кв м, гараж и неуказанное недвижимое имущество. У его супруги Яны — квартира 90 кв м и другая недвижимость, а также единственный на семью (официально) автомобиль — Toyota RAV4. При этом в собственности ближайших родственников прокурора, помимо того коттеджа на 300 кв м, было два дома в тех же Бортничах и почти 700 кв м нежилых помещений в Дарницком районе Киева.

Точное место жительства, марку автомобиля и причину, по которой в декларации отсутствует право пользования имуществом матери, у самого Сергея Стороженко узнать не удалось: от журналистов "Схем" он убежал, буквально.

Необъяснимая недвижимость и бесплатный "Порше"

После выхода расследования Центр противодействия коррупции обратилсяк Генпрокурору и начальнику Управления внутренней безопасности сотрудников. Служебная проверка установила факт недостоверного декларирования в части отсутствия в декларации статутного капитала ООО "Фирма ДЖУН" и ЧП "Фабула-люкс", доля в которых принадлежала Сергею Стороженко. Получив предупреждение о дисциплинарном взыскании, прокурор начал наводить порядок в имущественных вопросах. Он несколько раз подавал декларацию за 2016 год, попутно дополняя ее новыми сведениями. Сначала в ней появилось право пользования на принадлежащую материли Toyota Avensis (2006 г.в), затем и на упомянутую выше Toyota Camry (2007 г.в). Появился в ней и мамин коттедж с земельным участком под ним — с пометкой "другое право пользования". Любопытно, что за год дом с той же площадью в 300 кв м "переехал" на 10 км — из Бортничей в Гнедин. Либо семья прокурора обзавелась еще одним домом, либо — признаки "земельной схемы", когда по документам дом построен на одном участке, а на самом деле стоит на другом. В декларацию за 2017 годСергей Стороженко внес свои 50% капитала в ООО "Фирма ДЖУН", однако, как и в 2016 году, не указал ни копейки дохода или дивидендов от ее деятельности.

В том же году в "бесплатном пользовании" супруги прокурора Яны оказался Lexus RX 350 (2009 г.в). Собственницей авто указана Ирина Лавриненко. Еще одна "бесплатная" машина досталась семье в 2018 году. Некто Григорий Гаевой отдал Сергею Стороженко в пользование Porsche Cayenne (2007 г.в). В декларации за прошлый годтакже указано, что Сергей Стороженко купил нежилые помещения в Киеве площадью 153,9 кв м и стоимостью 1,7 млн грн.

Прокурор провел работу над ошибками: внес в декларации информацию о собственности и правах пользования. Тем же самым он актуализировал другой вопрос: откуда? На каком основании третьи лица бесплатно отдают Сергею и Яне Стороженко свои автомобили? Их ли это авто или же просто оформлены на них во избежание вопросов о происхождении средств? Декларации также не проливают свет на происхождение 1,7 млн грн на покупку недвижимости: нет никаких сведений о продаже части имущества или займе. Не проясняет их и официальный задекларированный доход, хоть он и вырос за 3 года почти в два раза — с 325 до 642 тыс. гривен. Сумма на банковских счетах супругов незначительно сокращалась — с ₴200 тыс. и $21 тыс. в 2016 году до ₴170 тыс. и $19,5 тыс. в 2018 году — но и это не покрыло бы такие расходы даже частично. Выходит, на покупку недвижимости в 2018 году прокурор потратил в 2,5 раза больше годового дохода своей семьи.

2 сентября на встрече руководителей правоохранительных органов с президентом генпрокурор Руслан Рябошапка говорило перезагрузке ведомства и очищении его от коррупции  — "огнем и мечом". 10 сентября профильный комитет ВРУ рекомендовалк принятию президентский законопроект о реформировании ГПУ. Рябошапка назвал дедлайн: образцом для всей правоохранительной системы прокуратура должна стать в 2020 году. Для этого новому руководству придется не только изменить структуру и название ГПУ (в Офис генпрокурора), но провести переаттестацию всех сотрудников и решить, отвечают ли квалификационным требованиям те из них, кто был замечен в недостоверном декларировании.