Кольца PIZDETS и Швайнокарась: донецко-гостомельский ювелир создает украшения по мемам военного времени
За ее плечами две эвакуации и очередное возвращение к любимому занятию. Екатерина Титова из Донецка начала заниматься ювелирным делом с 2008 года вопреки пожеланиям семьи, которая видела в дочери психолога.
Уже добившись успехов на ювелирном поприще, вынуждена была в 2014 уехать из Донецка и поселиться в Гостомеле… Откуда в начале 2022-го вместе с детьми пришлось выбираться пешком, под обстрелами.
Но занятие ювелирным делом – не бросила. Сегодня в ассортименте Екатерины — кулоны областей страны, персонажи украинских мемов, кольца и браслеты с мотивирующими надписями. О том, как стала ювелиром, о пережитом кошмаре начала войны и изделиях-мемах, Катерина рассказала Коротко про.
Первые шаги: “Ювелиры крайне неохотно делились опытом”
- Я училась на психолога в Горловке, на 5-м курсе пошла работать в консалтинговую фирму, вела тренинги по продажам. Уже получив диплом, поняла: не хочу быть психологом, хочу быть ювелиром. Ничего меня к этому не подталкивало - ни одного знакомого или родственника ювелира у меня не было, да и я ничего не знала о ювелирном деле. Просто прилетело в голову, что хочу - и все!
Родственникам эта идея не понравилась. Мне говорили: “Ты с дуба упала? Какой в ж*** ювелир? Иди работай по специальности!” Целый год я бодалась со своей семьей.
До этого, за 2-3 года, изучила весь серебряный ассортимент, который был в магазинчиках Донецка. Увидела, что у всех все одинаковое. В других городах искала ювелирные магазины, рассматривала ассортимент - понимала, что он такой же, как и везде. Мне нравились эксклюзивные вещи, но прежде чем я начала их изготавливать, прошло года три. Тогда был кризис-2008 - меня не хотели брать даже психологом в школу. Сидела дома и думала, что делать дальше.
Самые популярные кольца - сразу показывают отношение к происходящему. Фото: ФБ Екатерины Титовой
В то время интернет еще не был так развит, как сегодня, а ювелиры ооочень неохотно делились своим опытом. Для дядек старой формации делиться опытом значило вырастить себе конкурента.
Кроме того, в то время нужна была лицензия, чтобы работать ювелиром. Просто взять и начать работать, как можно сегодня, тогда было нельзя. Чтобы иметь лицензию, нужен был какой-то диплом. Поэтому в 23 года я поехала в Харьков учиться - нашла в Харькове училище сферы услуг.
Меня снова ждала жизнь в общаге, приехала к 15-16-летним детям (в это училище приезжали после 9-го класса). Они на меня смотрели, как на чью-то маму: мои одногруппники только узнавали, что кровать сама себя не застилает, а посуда сама себя не моет.
Отучилась в Харькове, защитила диплом, сделала дипломное украшение - вернулась домой. Моя бабушка через знакомых нашла маленький ювелирный заводик в Донецке, в который меня согласились взять. Мне передали: “У нас есть свободный стол. Если она так хочет, пусть приходит учиться сама”.
Я пришла, на заводе сидят дядьки и тоже смотрят на меня с недоверием. А когда узнали, что у меня высшее образование, решили, что я блаженная. Говорили: “Если бы у нас было высшее образование, ноги бы нашей здесь не было: это тяжелый труд”.
И это действительно тяжелая работа. Ты лупашишь по 8 часов, возишься с мелочью, вся она одинаковая (завод конвейерно делал одни и те же модели, причем десятилетиями).
Пока работала, задалбывала сотрудников. Стояла над душой, говорила: “Коля, научи меня!”. Коля отвечал: “Я работаю”. Я: “Ну как доработаешь, научи меня”. Коля: “Ну, ладно”. Потом: “Андрюша, где мне купить инструмент?” Андрей: “Для этого тебе нужно поехать туда-то”. Ведь у меня ничего не было.
9 месяцев я там проработала, а после нас сократили. За время работы на заводе я взяла основное - научилась пилить, моделировать, вставлять камушки, узнала, как раскатать серебро и сделать из него кольцо и так далее.
С мужем и детьми. Фото: ФБ Екатерины Титовой
Начало работы и отъезд из Донецка
- Я вышла замуж, забеременела и начала понемногу работать дома. Открыла свою собственную технику, стала использовать медь и акриловое стекло. Меня нашли люди, которые выпускали книжки с мастер-классами - мы сделали брошюру с мастер-классами в моей технике. Со временем ювелирка превратилась для меня из хобби в работу.
В 2014 году, когда в Донецке стало небезопасно, предложила мужу уехать. Сказала, что первое время смогу нас прокормить. Муж работал в институте, был футбольным арбитром. А я как ювелир ни от чего и ни от кого не зависела. Уже тогда у меня были прокачаны соцсети, я получала много заказов. Понимала: если возьму свой инструмент с собой, нормально выживу. Так и вышло. Оказалось, что моя “дурная фигня”, как считали наши родные, может прокормить меня и мою семью.
Мама сказала: слушайте, а мы как-то проезжали Бучу, и там так красиво и сосны. Туда мы и поехали. Это было лето 2014 года, нас никто нигде не ждал. В 2019 году купили дом в Гостомеле, отремонтировали его и начали там жить. У нас тут дети в школу, в садик ходили. На втором этаже нашего дома обустроила себе мастерскую.
Фотография, как Екатерина с дочкой бегут, спасаясь от обстрелов, попала на обложку британского таблоида The Sun. Фото: instagram.com/titowa_jewellery
Жизнь после полномасштабного вторжения: “Из Гостомеля бежали лесами”
Катерина вспоминает, что в первый день вторжения сидела в мастерской. Гостомель атаковали, на аэродром летели черные вертолеты. Русские десантники высадились возле нашей "Мрії". Пахло горелым.
- От боевых действий прятались в подвале. Это маленький подвал для консервации, неполные 2 на 2 метра, спать там мы не могли. В это время вокруг нашего дома шли бои: на наш перекресток перла вся орда.
«У меня есть кольцо с крымским мостом, а моста уже почти нет», - говорит Екатерина. Фото: ФБ Екатерины Титовой
Утром обошли все вокруг, в сарае соседей нашли российского танкиста, который там спрятался. Танкиста потом забрали наши.
С утра начался второй бой, пошла вторая волна россиян - мы снова спрятались в подвале, от танковых залпов тряслась земля. В полдень прилетело в наш дом. Мы услышали, как летят стекла, поняли: надо выбираться и бежать.
Пока собиралась, увидела, что в зале не осталось ни одного окна, а от мастерской мало что осталось. Взяли подготовленные заранее деньги и документы, схватили детские вещи…
Сперва направились на стеклозавод, где местные сидели по несколько дней: там было бомбоубежище, вода, генераторы - там мы заряжали телефоны и узнавали новости. Когда добрались до стеклозавода, замерли в ужасе: перед забором были окопы, тела людей, брошенная техника. На заводе никого не было, рядом пылало и гудело: снаряд попал в газовую трубу. Нужно было двигаться дальше.
Понимали, что перекресток хорошо простреливается - мы побежали лесами, полями. Дорогами было нельзя: обстреливали машины, задерживали людей, а после мужчин держали в плену.
Так шли полями-лесами до Ирпеня. Потом до Романовки, через подорванный мост. С детьми пошли пешком 12-14 км. Нам повезло: из Ирпеня нас подвезли до Романовки. Под обстрелами добежали до автобуса, запрыгнули в него и за 7 минут добрались до Киева. Наши родные дали нам защиту на пару дней, а потом мы отправились в Винницу.
Вернулись домой, как это только стало возможно. Сразу после деоккупации сидели на низком старте и все спрашивали, когда можно ехать. И только после 12-13 апреля нам разрешили. Первым поехал муж - к счастью, все было чисто: видно, заходили наши саперы, даже в пианино заглядывали.
Дома нас ждала разрушенная крыша, не было окон - полная жесть. Нам сразу начали писать люди с предложениями помощи. Приехали - и за один день переложили крышу. Мы затянули окна целлофаном, на тот момент еще не было электричества, интернета, со связью были проблемы. Все, что было - газ и вода. Потихоньку все восстанавливали, поставили новые окна.
«Родина-мать» показывает "шахедам", что она о них думает. Фото: instagram.com/titowa_jewellery
Все из серебра: "Родина-мать" с непристойными жестами, кольца “Ви**буйся” и мотивирующие браслеты
- После полномасштабного вторжения я перешла на серебро. Недавно поняла, что меня особенно вдохновляют мемы. В том, что это нужно даже во время войны, меня убеждали подписчики, когда я была в Виннице.
А кулон со стальными яйцами Екатерина носит сама - говорит, придает силы. Фото: instagram.com/titowa_jewellery
Друзья-ювелиры прислали мне кто что мог. Один - лобзик, второй - воск, третий - полировочную пасту. Первое, что мне хотелось сделать - был петушок из Бородянки. Изготовила маленький кулон, сзади написала “Выстоим”. В апреле у меня купили два таких кулона, а дальше оно так и пошло.
Потом был пес Патрон, он был везде. Летом узнала, что есть такой герой мемов - Швайнокарась. Изначально его придумали, чтобы оскорблять украинцев – типа карась с головой свиньи, но со временем Швайнокарась стал частью нашей культуры.
Одно из последних моих изделий - "Родина-мать", которая двумя руками показывает “фак”. Во время атаки "шахедов" она была на пике популярности - ее продолжают заказывать до сих пор.
Еще меня вдохновляют мотивирующие надписи. Например: “Мне можно, тебе можно”. Эта надпись посвящена нашей привычке родом из детства все себе запрещать.
Браслет, колье и кольцо с надписью “Ви*буйся” - это к замечаниям некоторых о том, что украинцам надо все время выделяться и быть не как все.
Кольцо с надписью Pizdets стал бестселлером. За полтора года полномасштабной войны сделала и продала уже до сотни таких.
В прошлом году начала делать символы городов Украины. У меня есть мариупольская, винницкая, житомирские башни и харьковский градусник.
Серьги под названием "Саша и Володя в Гааге" находятся в Сокровищнице Национального музея истории Украины (в ее фонды попадают самые интересные изделия украинских ювелиров. – Ред.). Там же проходила выставка украшений, созданная украинскими мастерами после 24 февраля - и кулоны из "Азовстали", и брошки из побитого обломками снаряда металла… Тогда мне позвонили и сказали, что хотели бы иметь мою работу в своих фондах, предложили ее выкупить. Я сказала, что готова ее подарить: для меня это честь. Приехала, подписала все документы.
Так что продолжаем работать. Я уже столько прошла, пережила и увидела… Не собираюсь сдаваться! Пример Украины каждый день придает мне сил.
Серьги «Саша и Володя в Гааге». Фото: instagram.com/titowa_jewellery
