Психотерапевт Александр Стражный: "Синдром акулы" - это не о жестокости, это о нашем лекарстве
Мы можем насмехаться, когда изнутри нас скручивает страх, и петь, когда болит. Мы научились ненавидеть до безумия, но не сможем стать палачами. Мы принимаем бой, потому что никогда не примем поражение...
О том, как повлияла война на наше сознание, чувства и поведение, расспрашиваем психотерапевта и писателя Александра Стражного – автора книги “Украинский менталитет. Иллюзии – мифы – реальность”.
Воля или смерь, но лучше воля!
- Александр, вы исследуете украинский менталитет много лет. Изменила ли его война?
– Еще Карл Юнг говорил, что в менталитете присутствуют архетипы – прообразы моделей человеческого поведения. И эти архетипы всегда проявляются в экстремальных ситуациях. Поэтому я не сказал бы, что война что-то очень изменила.
Менталитет народа формируется веками и даже тысячелетиями. А украинцы всегда были вынуждены воевать и с кочевниками, и с поляками, и с турками, и с теми же русскими. Несколько десятилетий отсутствия войны несколько затушевали определенные качества. А сейчас они проявились – как самые лучшие, так и самые плохие. Война является катализатором происходящих в ментальности процессов.
- Давайте сначала о лучших качествах. Полтора года войны, а волонтерское движение держится. Многие удивляются, что есть люди, которые не устают помогать защитникам, хотя государство волонтерам иногда втыкает палки в колеса.
- Украинскому народу, по крайней мере лучшей его части, присущ лозунг: "Воля или смерть, но лучше воля!" Это передается из поколения в поколение.
Есть, конечно, такие, кому безразлично, кому "не мое дело" или "какая разница". Они всегда есть в любом обществе. Но обязательно есть и такие, кто пафосных слов не произносит, но имеет крепкий внутренний стержень: воля или смерть, но лучше воля. Эти люди понимают, что, если не будут помогать армии, когда не будут донатить, может быть смерть. А украинцам нужна свобода!
Плюсы и минусы "срачей"
- У вас был интересный пост в пользу "срачей" в фейсбуке. Это сленговое слово уже претендует на полноценный термин, потому что в соцсетях действительно идет много зажигательных, но отчасти совершенно бессмысленных споров. Почему это полезно?
– О пользе я сказал как врач-психотерапевт. Мы все настраиваем наших клиентов на то, что не нужно удерживать в себе напряжение. Сейчас любой украинец, где бы он ни находился – в своем доме или другом конце света, переживает как минимум синдром свидетеля. И напряжение присутствует в каждой жизни.
Где его выплескивать? В Японии рабочие лупят прутьями по манекену своих начальников, у нас такой традиции нет. У нас выплескивают либо в семье, либо в соцсетях. Конечно, лучше в соцсетях.
Кстати, мне лично слово "срач" не нравится. Я бы сказал "жесткие дискуссии", когда не лезут за словом в карман. Плюс в том, что идет психологическая разгрузка: насыпал кому-то на голову, что тебе мозолит, и свободен. Минус в том, что кто-то может принять это близко к сердцу, обидеться.
Поэтому нужно понимать природу таких жестких дискуссий, и если на голову падает что-то неприятное, психологически отклониться – пусть летит мимо. Надо принять для себя, что не все должны поддерживать твои собственные мысли и позиции.
– Но принять бывает тяжело, особенно в состоянии напряжения. "Срач" потому и "срач", не перерастающий в конструктивную дискуссию. Каждый сам по себе топает ногами. Это тоже наша ментальность или наша усталость?
– Это не ментальность, и не усталость, и не сугубо украинская черта. Почему вы решили, что в других сегментах интернета такого нет? Везде есть. Вот в американском так друг друга кроют... Разве что брань у них своя.
Споры, не перерастающие в конструктив, присущи всем народам. Другое дело, что в том же польском сегменте больше корректности, хотя тоже бывает всякое. Западный менталитет исповедует толерантность – к чужому мнению, к сексуальной ориентации, к взаимному несогласию. Наши люди более простые, они "от земли", не держат слово в кармане. Это не плохо и не хорошо. Просто так оно есть.
Украинскому юмору уже посвящают международные конференции
- Как объясните "синдром акулы"? Вне войны в ДТП, от болезней, от рук преступников ежедневно гибнут сотни россиян, но мы тому не радуемся. А вот эта зубастая рыбка из Красного моря объявлена чуть ли не нашим народным героем.
– Психология войны настроена таким образом, что враг не должен быть жив. Но на каждый факт смерти от обыденных причин реагировать невозможно. Здесь же нестандартный случай. Парень скрылся из России, чтобы не погибнуть на войне, а его достала акула. Акула – бандеровец! Это такой же повод для юмора, как барабаны в бомбоубежищах для африканской делегации.
Украинский народ вообще юморной, и сейчас себе не изменяет. Я собираю украинский юмор во время войны, по этой теме уже устраивают международные конференции. Украинская нация в этом отношении является мировым феноменом. Я не знаю, шутят ли сейчас в Сирии, мне кажется, что нет. Я спрашивал у израильтян, они тоже очень юморные. Но и у них такого нет, когда открываешь фейсбук, и каждый раз наталкиваешься на новые шутки, мемы, фотожабы.
Это наша национальная психотерапия, люди тем самым поддерживают себя в психологической норме. Мне понравилась запись одного русского советника: "У нас мобилизация, а они ржут!" Да, мы смеемся, и это тоже наше оружие.
То есть акула – это не о жестокости, это о нашем лекарстве, чтобы не скатиться в депрессию, в ПТСР, чтобы держаться в ресурсном состоянии.
Акула – Смеясь над акулой, украинцы лишаются стресса. Соцсети
Не победишь, если будешь жалеть
- А как вы относитесь к дискуссии, что симптом "расчеловечивания" по отношению к россиянам может укорениться в нас?
– Мне она была интересна, я пытался проследить, у кого какая мысль. И сделал для себя вывод: кто ближе к обстрелам, тот выражается жестче. А те, кто за границей, предпочитают нас научить, что нужно быть человечнее. Вспомнилась история, рассказанная мне военными. Приехал к ним на фронт свежий капеллан, начал говорить, что как ударили по одной щеке, Господь учит подставлять другую. Так они его чуть не растерзали.
Если на тебя лезет враг, то он враг, и к нему должно быть именно такое отношение. Ибо не выиграешь войну, если будешь жалеть или пытаться понять. Наши ребята и так жизнью своей рискуют, чтобы как-то орка не добить, а взять в плен, чтобы он где-то в поле не скончался. Надо быть человечным, нужно быть христианином, но это когда на голову не сыпется. Когда сыпется, нужно уметь за себя постоять.
- Каждый раз, когда появляется информация о новых жертвах ракетных обстрелов, о пытках и убийствах мирных жителей, соцсети вскипают ненавистью. Некоторые пользователи хотят, чтобы наши военные поступили с россиянами, как те с украинцами – не жалели ни старых, ни малых. А такое могло произойти на самом деле?
– Разница в украинской и московской ментальности есть. И заключается она в том, что московитский нрав жесток, а украинский – кроток. И это не просто так, это историческое объяснение. У нас плодородная земля, она дает все для жизни, нам чужой земле не нужно. А северным народам – московитам, варягам, скандинавам - нужно было кого-то завоевывать, потому что это значило выживать. У них там ничего хорошего не растет. Поэтому они более жестокие, это тысячелетиями передается из поколения в поколение.
Украинцы произрастали в благодатном климате на благодатной почве, им не нужно было быть завоевателями. Когда приходил враг с оружием, они выбивали его, и теперь мы знаем, что надо бить. Но когда пленник или старый или малый беззащитный, жестокость – это не наше.
Путь тяжелый, политый кровью
– В начале великой войны украинцев очень объединял патриотизм, народ и власть казались едины. Но из-за всех тех коррупционных скандалов, из-за военкомов с зарубежными имениями началось расслоение. Одни зарабатывают на войне, другие вытаскивают ее на своих плечах. Многие сейчас начинают говорить о желании мигрировать. Не из страха – из-за разочарования.
– Я не скажу, что у меня есть советы на все случаи жизни. Не уверен, что вообще есть рецепты, как жить, когда грабят миллионами, а с этим ничего не поделаешь.
Может быть, если бы не война, был бы Майдан. Сейчас его поднимать никто не будет, и это невозможно в условиях войны. Думаю, Украина просто еще проходит свой путь к благополучию. Путь очень тяжелый, политый кровью.
Нам предстоит учиться опыту у экономически сильных стран. Я в Венгрии 25 лет и ни одной взятки не дал, ни один чиновник не намекнул на взятку. Я не знаю, что делается в Венгрии наверху, но на уровне обычной жизни именно так и есть.
– Война делает нас уязвимыми. Даже вчерашнего друга мы готовы объявить врагом, если он думает и говорит не так, как мы. Свежая еще история с Илоном Маском...(в октябре 2022 года Маск предложил Украине отказаться от Крыма, мол, тот был русским с 1783 года (до "ошибки" Хрущева. - Ред.)
– Мир не должен думать только так, как мы. Но и мы не должны думать так, как этого хотят другие. Если кто-то говорит вздор, как Маск об "ошибке Хрущева", то почему мы должны это проглотить? Мы реагируем, чтобы показать миру нашу точку зрения. Такая реакция – это наше полное право.
Не бывает леса без агрессии
– Похоже, снова происходит поиск внутреннего врага. Раньше это были "донецкие", но война показала, что они пострадали сильнее всего. Сейчас по соцсетям ходит выражение, что самый страшный враг – это наше "быдло" завистливое, жадное. Кого подразумевают?
- Я видел это изречение. Те, кто его постит, по-видимому, считают, что они "быдлом" не являются. С моей точки зрения, как раз наоборот. Простые люди защищают Украину, работают на восстановлении, возделывают землю. Так кто быдло? По-моему, это те, кто ворует.
- А нормально, когда быдлом обзывают друг друга представители разных политических лагерей?
- В мире нет оранжереи, где не было бы внутренних распрей. Может, Люксембург в такой живет, но не уверен. Вот Америка – двополярная страна, где битвы между политиками и их сторонниками еще более жестокие. Не может существовать лес без агрессии между его обитателями.
Сплошное спокойствие – это нереально для нашего вспыльчивого общества. У нас, как хозяйки начинаются ругаться, все село лежит – за животы от хохота держится. Но наши люди незлобивые. Соседки поругались, а потом сели, самогона выпили... У нас нет вендетты, как в Италии, нет культа святой мести.
– О нашем обществе мы привыкли судить по соцсетям. Но большой процент людей ими не пользуются. Так можно ли Фейсбук или Телеграм считать социальным срезом и относиться серьезно к тому, что там происходит?
– К соцсетям можно относиться несерьезно. Это не обязательно общение. Однако это действительно определенная иллюстрация общественных процессов и общественных настроений. Я это говорю как исследователь.
Как исследователь, даже не знаю, где еще можно искать разные спектры жизни людей. Для меня соцсети - настоящий подарок. Я вижу гораздо больше с ними и уже готовлю четвертое издание книги об украинском менталитете. Это фиксация, фотография жизни, пусть чуть-чуть с фотошопом, но очень ценная информация.
К соцсетям, прежде всего, нужно присматриваться политикам, чтобы понимать, в каком окружении они существуют. И я уверен, что политики соцсети мониторят.
Родился в 1958 году в Очакове. В Киеве окончил Национальный медицинский университет. По специальности врач-психотерапевт.
Второе призвание – литература. Автор более трех десятков книг, изданных в Украине и за границей. Общий тираж более 200 000 экземпляров.
Ряд изданий посвящен медицинской психологии, психологии самого человека и человеческих отношений, ряд изданий носят художественный характер.
Две книги – "Майдан" и "Менталитет Майдана" – освещают события зимы 2013 – 2014 годов, в которых медик сам участвовал.
Книга "Украинский менталитет. Иллюзии – мифы – реальность" вышла в 2008 году, переиздавалась в 2017 и 2018 годах.
