Cказки Чуковского "Мойдодыр", "Муха-цокотуха", "Айболит", "Краденое солнце" и другие знают все. Мы поговорили с внуком писателя - режиссером-документалистом Дмитрием Николаевичем Чуковским.
- Сказки мой дедушка писал на лету, между делом. А вообще Корней Иванович всю жизнь занимался критикой, переводами, - говорит внук писателя Дмитрий Чуковский. - Первая сказка деда "Крокодил" вышла в 1917 году. Написана она была для его сына Коли - моего отца. Они поехали в Хельсинки. Корней Иванович хотел показать мальчику горы. Там то ли извозчик не справился, то ли лошадь дернула, в общем, маленький Коля упал и получил легкое сотрясение мозга. Поехали домой поездом. Чтобы как-то развеселить сына, Корней Иванович стал сочинять на ходу сказку: "Жил да был Крокодил. Он по улицам ходил, папиросы курил..." Потом записать ее помог мой отец, который запомнил многие строчки наизусть.
- Корней Иванович - человек, который пережил смерть троих детей из четырех, - рассказывает Дмитрий Чуковский. - Самым страшным для деда стала смерть дочки Маши - Мурочки: в 11 лет она умерла от туберкулеза. Дочка была героиней многих его стихов ("Дали Мурочке тетрадь, стала Мура рисовать", "Мурочку баюкают милую мою, баюшки-баю"). Для нее написан "Айболит".
Она умирала мучительно. Можете себе представить: сначала у девочки отказывает нога, потом перестает видеть глаз... И это все на глазах родителей!
Вот что писал Чуковский в дневнике 7 сентября 1930 года. "Боль у Муры дошла до предела. Так болела у нее пятка, что она схватилась за меня горячей рукой и требовала, чтобы я ей рассказывал или читал что-нб., чтобы она могла хоть на миг позабыться, я плел ей все, что приходило в голову... Она забывалась, иногда улыбалась даже, но стоило мне на минуту задуматься, она кричала: ну! ну! ну! - и ей казалось, что вся боль из-за моей остановки..."
- Младший сын Корнея Ивановича Борис был убит на фронте под Москвой, - продолжает его внук. - Второй сын - мой отец. Он умер своей смертью, но тоже на глазах Корнея Ивановича. За четыре года до его ухода.
Был арестован и расстрелян муж Лидии (дочки писателя), замечательный физик, друг и подвижник Ландау Матвей Бронштейн...
- Изводила деда и советская цензура. Корней Иванович все критические статьи о своих сказках вырезал, складывал. И в 60-е годы самые ругательные повесил у себя на лестнице на даче.
Настоящая травля началась после статьи Надежды Крупской, опубликованной в 1928 году в "Правде". Вдова Ленина писала: "Такая болтовня - неуважение к ребенку. Сначала его манят пряником - невинными рифмами и комичными образами, а попутно дают глотать какую-то муть (...). Я думаю, "Крокодила" ребятам нашим давать не надо". Это было равносильно запрещению книг Корнея Ивановича.
"Крокодила" выкинули из сборника сказок.
- Есть миф, что Тараканище - это образ Сталина. ("Он рычит и кричит, и усами шевелит: "Погодите, не спешите, я вас мигом проглочу! Проглочу, проглочу, не помилую".) Кто это первый придумал?
- Кто первый, неизвестно. Но сейчас, например, другая теория есть. Слышал доклад литературоведа. Мол, когда Чуковский писал "Тараканище" (1921 год), Сталин еще был мало кому известен, а гремело имя Троцкого, поэтому есть версия, что это написано о Троцком.
|
- В 1929 году было опубликовано коллективное письмо родителей воспитанников кремлевского детского сада: "Мы призываем к борьбе с чуковщиной". Высокопоставленные дамы писали, что сказки Чуковского вредны для детей, они не отражают советской жизни (см. "Конкретно").
Чуковский был вынужден опубликовать письмо, в котором покаялся, назвал свои сказки "старинными" и пообещал написать сборник "Веселая колхозия". Правда, обещания так и не выполнил.
Не сразу, но власть все-таки оценила талант писателя. Корней Иванович был отмечен орденом Ленина (1957) и четырьмя орденами Трудового Красного Знамени. А за книгу "Мастерство Некрасова" получил Ленинскую премию (1962).
- Корней Иванович умер в 87 лет. В этом своем возрасте он был крепок, работоспособен. Но несчастье поджидало его в виде инъекции, которую ему сделали недобросовестные медработники. Тогда не было одноразовых шприцев, и его заразили желтухой (гепатитом). Когда наконец поставили диагноз - острая форма гепатита, - решили положить его в Кунцевскую больницу. За ним в Переделкино приехал доктор. Корней Иванович еще неплохо себя чувствовал. Моя жена его собирала. Уходя, он оглядел свой кабинет и сказал: "Анечка, я, видимо, сюда больше не вернусь".
Когда деда положили в больницу, он еще немного продолжал работать, но потом стал угасать. Был очень слаб, понимал свое состояние, но шутил. Мы с женой и детьми тогда вместе с ним жили в Переделкине. И был у нас младший ребенок - сын, восьми месяцев. Корней Иванович, моя жена держали ребенка, включали в разных углах комнаты свет и говорили: "Покажи, где лампочка?" Малыш показывал, и все радовались. И вот моя жена зашла в палату и спросила: "Ну как вы, Корней Иванович?" А он, уже очень слабый, ей показал на лампочку и сказал: "Еще могу".
Буквально через пару дней его стали поддерживать искусственно. И было ясно, что это только мучение человеку. Надо отдать должное Лидии Корнеевне (дочери. - Ред.), которая, посоветовавшись с нами и врачами, взяла на себя ответственность сказать медикам: "Выключайте аппаратуру, не надо мучить человека". Для этого была нужна большая смелость.
28 октября 1969 года его не стало.
Писатель жаловался, что его считают фальшивомонетчиком
Советские критики считали, что в сказках Чуковского происходили возмутительные вещи: "Крокодил расхаживал по Невскому, умывальник самоуправно гонялся за грязнулей, а на дереве росли чулки с башмаками, - и это в то время, когда в стране такая напряженка с обувью!"
Чуковский в своей книге "От двух до пяти" (1928) вспоминал: "Сказка "Мойдодыр", например, была осуждена Главсоцвосом за то, что в ней я будто бы оскорбил... трубочистов. С этим приговором согласилась обширная группа тогдашних писателей, в числе 29 (!) человек, которая так и заявила в "Литературной газете": "Нельзя давать детям заучивать наизусть:
Стыд и срам, стыд и срам! - и в то же время внедрять в их сознание, что работа трубочиста так же важна и почетна, как и всякая другая".
"Крокодил" находится на рассмотрении в Главном ученом совете, - писал в ноябре 1927 года в дневнике Корней Чуковский. - Я к Крупской. Приняла любезно и сказала, что сам Ильич улыбался, когда его племяш читал ему моего "Мойдодыра". Я сказал ей, что педагоги не могут быть судьями литературных произведений, что волокита с "Крокодилом" показывает, что у педагогов нет твердо установленного мнения, нет устойчивых твердых критериев, и вот на основании только одних предположений и субъективных вкусов они режут книгу, которая разошлась в полумиллионе экземпляров и благодаря которой в доме кормится девять человек.
Эта речь ужаснула Крупскую. Потом я узнал, что она сказала: "Был у меня Чуковский и вел себя нагло".
Возмутило чиновников от искусства и наличие в сказке "Крокодил" городового. Например, киношники для сценария требовали заменить его на милиционера, а храброго мальчика Ваню Васильчикова сделать комсомольцем.
Чуковский добивался, чтобы в детских книжках было как можно больше картинок. Но и к иллюстрациям его книг придиралась цензура: например, в "Мухе-цокотухе" нашли эротический подтекст.
В 1928 году Чуковский писал в дневнике: "По мнению Гублита, "муха есть переодетая принцесса, а комар - переодетый принц", "рисунки неприличны: комарик стоит слишком близко к мухе", она "улыбается слишком кокетливо", "они флиртуют". Сказка подрывает веру детей в торжество коллектива, в ней выражено сочувствие кулацкой идеологии ("А жуки рогатые, мужики богатые"), она восхваляет "мещанство и кулацкое накопление", "Мойдодыр" "развивает суеверие и страхи", а "Тараканище" и "Крокодил" "дают неправильное представление о мире животных и насекомых"...
Почему у комарика в "Мухе-цокотухе" гусарский мундир? Дети, увидев комарика в гусарском мундире, немедленно затоскуют о монархическом строе. Почему мальчик в "Мойдодыре" побежал к Таврическому саду? Ведь в Таврическом саду была Государственная дума. Почему героя "Крокодила" зовут Ваня Васильчиков? Не родственник ли он какого-то князя Васильчикова, который, кажется, при Александре II занимал какой-то важный пост. И не есть ли вообще Крокодил переодетый Деникин? В каком унижении находится детский писатель, если имеет несчастье быть сказочником. Его трактуют как фальшивомонетчика, и в каждой его сказке выискивают тайный политический смысл".
|
ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ
С пятью рублями в кармане Василий Навроцкий сделал из рекламного листка средств от запоров солидное издание с большими тиражами.