"Сорок лет никто из родных не знал о моем существовании"
Чтобы написать этот материал, я ждала сначала июля, потом августа. Вместе с Дмитрием мы ожидали его племянника, живущего во Владивостоке, который обещал приехать к родственникам в Украину. Мне хотелось рассказать о встрече родных людей, которые узнали о существовании друг друга только недавно. Но у Олега приехать не вышло. Теперь неизвестно, когда состоится эта встреча и состоится ли вообще. А история 43-летнего Дмитрия Миненко, жителя райцентра Шишаки на Полтавщине, достойна не просто газетной публикаций, а целого романа.
Любила только приемная мама
- Нина Степановна и Иван Григорьевич Миненко усыновили меня в конце августа. Как раз перед тем, как мне предстояло пойти в первый класс, - рассказывает Дмитрий. - Помню, с нетерпением ждал момента, чтобы меня поскорее забрали из детдома! Помню дорогу, по которой мы ехали из Гадяча в наш собственный дом в Шишаках. Но в семье меня любила только мама. Бабушка, ее мать, относилась ко мне довольно холодно, разделяя внуков на родных и приемного. От отца, который оставил нас через шесть лет после моего появления в семье, не чувствовал никакого тепла. Мы и сейчас с ним чужие.
- Нина Степановна не была против твоих поисков родни?
- Она боялась, что я оставлю ее, если найду женщину, которая родила меня. У нас даже споры на этой почве возникали, приходилось ее успокаивать. А во мне всегда жило желание узнать, кто я, из какого рода и почему оказался в детдоме.
Закончив учебу в Харьковской зооветеринарной академии, Дмитрий вернулся домой с дипломом ветврача. Однажды как ветеринар пришел на вызов к бывшей начальнице паспортного стола. В ходе разговора о жизни попросил ее навести справки об Ольге Сергеевне Бригинец 1940 года рождения. Своей биологической матери.
- Перед этим я обращался в Гадячский детдом, где находился с трехлетнего возраста до усыновления. Но бывшая директор побоялась разглашать полную информацию обо мне, а ведь все документы, как я потом узнал, лежали в архиве, - рассказывает Миненко. - Там был даже оригинал моего свидетельства о рождении, который подсказал бы правильное направление поиска. И если бы не страх директора, я бы застал живым своего брата. Сергей умер от рака за два года до того, как разыскал родню. А искал я ее целых двадцать лет!
Дом, где жил, давно снесли
В журнале поступления детей, который приоткрыла перед Дмитрием директор детдома, он успел увидеть только фамилию матери и год ее рождения, которые и сообщил бывшей начальнице паспортного стола. Ниточка расследования привела в ЗАГС Железнодорожного (сейчас Соломенского) района столицы, где оформлялась запись о его рождении, оттуда - в роддом Железнодорожной больницы, где он появился на свет, и, наконец, на улицу Гайдара, 12, откуда 19 мая 1975 года скорая привезла Ольгу Бригинец со схватками.
- Когда я узнал, что мама меня не бросила в роддоме, меня это очень обрадовало, ведь я знал, что в Железнодорожную больницу везли рожать приезжих, бездомных, цыганок, тех, кто имел намерения оставить ребенка, - продолжает Дмитрий. - Казалось, еще немного, и я сам могу у нее обо всем расспросить. С замиранием сердца ехал на Гайдара, 12 (ныне Семьи Праховых. - Авт.). Но дома по этому адресу не оказалось - его давно снесли. Я спрашивал людей, возможно, кто-то помнил Ольгу Сергеевну Бригинец. Но никто такой не мог вспомнить. Хотя, рассказывали, в первой квартире проживала вдова то ли режиссера, то ли артиста театра, которая в начале семидесятых годов приютила у себя беременную женщину. Ее постоялица сильно пила, за родившимся ребенком не следила. Бывало, оставляла малыша на хозяйку квартиры, а сама исчезала куда-то на несколько суток. Она и вдову споила…
- Речь шла о твоей матери?
- Мне не хотелось в это верить. В документах детского отделения Железнодорожной больницы было указано, что меня, пятимесячного, доставили туда в крайней степени истощения, с рахитом и воспалением бронхов с астматическим компонентом. В записи значится, что патронажная сестра никогда не могла застать мать ребенка дома, и посторонняя женщина (хозяйка квартиры) позвонила в милицию, чтобы та забрала грудничка. Видимо, надоел мой постоянный плач. А может, побоялась, что я умру. Милиция вызвала скорую. В больнице я провел три месяца. За это время мать ни разу ко мне не наведалась. После меня направили в детский дом, расположенный в Буче под Киевом (его уже нет), а когда исполнилось три года, перевезли в Гадяч.
|
Разбросало детей по свету
Поиски Дмитрия были очень мучительными. Хотя благодаря его упорству картина во многом начала проясняться. Он узнал, что мама непродолжительное время работала уборщицей на железнодорожном вокзале столицы, откуда была уволена за пьянство. Именно в это время забеременела от одного из руководителей железной дороги, занимавшего невысокую должность. Он имел жену, двух детей и связывать свою судьбу с пьющей гулящей женщиной не собирался. На то время, когда Диме стало известно об отце, его уже не было в живых.
Миненко писал о своих поисках на ТВ в программу "Жди меня". Однако на его письмо не обратили внимания.
- Самое обидное в этой истории то, что, разбросанные по разным уголкам земли, мои сестры тоже искали друг друга, и их письма вместе с моим оказались в "Жди меня". - Дима вытирает набежавшие слезы. - В каждой из трех заявок встречалась фамилия Бригинец. Только старшая сестра Наталья из Уссурийска Приморского края, знавшая о том, что мама давно умерла, разыскивала брата Сергея и сестру Елену. Лена тоже разыскивала Сергея, поскольку помнила лишь его. А я не знал о них и разыскивал маму Ольгу Бригинец. Однако журналисты не сопоставили эти факты.
Найти родню в итоге Дмитрию помогли журналисты программы "Говорить Україна"
- К сожалению, мы все потеряли Сергея, - вздыхает наш герой. - Он имел высшее юридическое образование, жил в Москве и умер в одиночестве.
Скитались по интернатам
Со своей старшей сестрой Натальей Дмитрий общается по скайпу.
- Когда мне сказали, что меня разыскивают, я подумала, что это Сергей, - рассказывает Наталья Васильевна. - О том, что у меня есть младший брат, я даже не подозревала! Наша мать пила, гуляла. Пока жива была бабушка, еще как-то держалась, а как бабушки не стало, совсем пришлось худо. Мать приводила домой собутыльников, и мы с Сережей прятались по соседям. А потом она подожгла дом, и нам негде стало жить. Мне было тогда семь лет, и меня определили в Прилукский детский дом. Почему Сережу тогда не забрали, не знаю, но мать сама решила его судьбу. Из детдома я попала в больницу, и однажды медсестра подошла ко мне и говорит: "Там мальчика подбросили из твоего села, и фамилия у него такая же, как у тебя. Пойди, посмотри на него". Я зашла в палату, а он такой маленький, в шапочке, сидит… Это был мой братик!
Утратив родительские права на двух детей, Ольга подалась на заработки в Киев, где родила еще двух. Увы, их тоже ждала участь сирот.
- Мне было три годика, но я запомнила, как мама таскала меня по городу, и мы просили милостыню, - вздыхает Елена Бригинец, еще одна найденная сестра Дмитрия. - Часто попадали из-за этого в приемник-распределитель. Потом скиталась по детским домам и интернатам.
- К счастью, род воссоединился, - улыбается Дмитрий. - Я обрел также двух двоюродных сестер, несколько племянников и племянниц. Пусть через сорок лет, но лучше поздно, чем никогда…
Кстати
Судьба самой Ольги Бригинец печальна: она умерла в 36 лет от рака желудка и была похоронена больницей, где провела свои последние дни, на том месте, где сейчас стоит Соломенский суд Киева. Ее могила оказалась стерта с лица земли. Простил ли Дмитрий свою непутевую родительницу?
- Давно... - уверяет Дмитрий. - Перед смертью она прислала письмо своему брату в село Кошаны Козелецкого района Черниговской области, где она и сама жила до 1967 года. Просила прощения у всех. И каялась, что разбросала детей по свету.
