Прививка равнодушием
На этой неделе исполнилось 10 лет с тех пор, как Георгия Гонгадзе не стало. Генпрокуратура закончила разбираться с делом генерала Пукача. В лучших традициях совдепа отрапортовала к круглой дате (как бы ни звучало это кощунственно): Пукач - организатор, экс-министр МВД Кравченко - заказчик. Единственный заказчик, как многократно подчеркивалось. Подоплека очевидна - где-то на самом верху политической пирамиды дело об убийстве журналиста к круглой дате решили закрыть. И забыть как страшный сон.
Совпали, получается, желания власти и народа - закрыть и забыть. Ведь что бы ни говорили, отклик нашего читателя весьма и весьма характерный. Десятилетняя волокита, имитирующая расследование самого резонансного в новейшей истории Украины преступления; вереница заявлений сменявших друг друга следователей и генпрокуроров, которые «существенно продвинулись в расследовании»; калейдоскоп версий в прессе - об обстоятельствах, причинах, заказчиках, иногда на уровне научной фантастики - все это, накапливаясь в сознании, превратило общественное негодование в иронию, жажду справедливости - в равнодушие… И с какой бы целью ни убивали Гонгадзе - или подставить власть, или расправиться с неугодным власти журналистом, - на лучший подарок истинные заказчики убийства и надеяться не могли.
Потому что сегодня, в отличие от 2000 года и даже от 2004-го, общество готово услышать любой ответ - пусть не правдивый, но правдоподобный, чтобы забыть о набившей оскомину теме. Мог ли кто-то в 2004 году, когда еще не избранный президентом Виктор Ющенко клялся на Майдане, что доведет до конца дело Гонгадзе, предположить, что общество - именно в связи с этим делом и именно после этих клятв - получит такую надежную и опасную прививку - равнодушием?
Журналисты и сейчас снова пропадают без вести. Друзья и близкие Василия Климентьева, посмевшего копнуть против «сильных» харьковского масштаба и пропавшего 11 августа 2010 года, убеждены, что его уже нет в живых. А харьковские чиновники позволяют предположения - Климентьев на югах отдыхает (см. возвращаясь к напечатанному). Как это похоже на заявления политиков по поводу исчезновения Гонгадзе образца 2000 года. Они тогда от растерянности тоже пытались свести все к шутке. Хотя есть и разница: в 2000-м от власти справедливости потребовали сотни тысяч украинцев (помните «Украину без Кучмы?»), а сейчас беда стала достоянием десятка коллег, друзей и правозащитников. А это в свою очередь значит, что и случай Климентьева - не последний. Что любая неудобная заметка для чиновника или авторитетного человека любого уровня может закончиться для ее автора автомобильной поездкой к собственной могиле. И ничего не будет - ни объективного следствия, ни общественного негодования, ни наказания виновных, потому что никто не захочет снова принимать участия в фарсе, подобном тому, в какой еще много лет назад превратили расследование убийства Гонгадзе.
Не исключено, что судом над Пукачем дело не завершится. Об этом, в частности, говорят адвокаты родных погибшего журналиста. У Кравченко не было личных мотивов, чтобы стать единственным «заказчиком» и «подстрекателем» того убийства. Да и виновен ли он, герой милиции, победивший банды 90-х, - тоже большой вопрос… Это значит, что расследование будет длиться еще десять лет или больше - и так же бесплодно, как все минувшие годы. В условиях, когда истина не нужна никому - ни государству, ни обществу, - иначе просто не может быть.
…На этой неделе Леся Гонгадзе - мать погибшего журналиста - дала интервью газете «Сегодня». Она не признает, что череп, найденный в Таращанском лесу, принадлежит ее сыну, она не верит, что Леонид Кучма или Юрий Кравченко распорядились убить ее сына, она по-прежнему надеется, что он жив («Может быть, Георгия упекли в психбольницу?»). В каждом ее слове - боль.
И в каждом слове нардепа-регионала Николая Джиги та же боль. Ему больно, что близкого друга - Юрия Кравченко - решено «назначить» единственным виновным в деле Гонгадзе…. Люди, которым больно из-за всего случившегося, еще есть. И они по-прежнему хотят докопаться до правды.
Только вряд ли им это удастся. Теми, кто принимает решения, их мнения в расчет не берутся.
Фото Артема ПАСТУХА.
