Политчутье: Небо и земля
Кажется, в стране не осталось политика, не принесшего свой венок к подножию образа «последнего романтика борьбы за независимость Украины». Близится период иконотворчества. Опасный потому, что отправляет на небеса то до боли живое, что еще способно совершить революцию сознания, единственно достойную из всех земных революций.
В сентябре 1989 года группа творческой интеллигенции и диссидентов основали в Киеве Народный Рух Украины за перестройку - не фронт, название с атакующим смыслом, как в прибалтийских республиках. Украине, исторически сложившейся из нескольких частей, предстояло в движении, но не в сражении друг с другом сблизиться по духу. «Мы - единый народ. Мы не дадим разделить нас по Збручу, Днепру или Перекопу!» - вот как видели главную цель романтики.
Им навязывали бои. С одной стороны - не желающая уходить в запас армия коммунистической партноменклатуры. С другой - радикальные отряды сторонников крайностей. Да и внутри самого Руха обозначилась трещина. С каким сладострастием спустя время вчерашние соратники требовали отстранения Чорновила от руководства организацией, потрясая перед лицом его же стоптанными тапками, вещдоком из рабочего кабинета - мол, пора в утиль! Наступает эра прагматиков!
Ему не прощали ничего: ни успехов, ни ошибок. А отказ от вторичного участия в президентских выборах в 1999 году (в 1991-м Вячеслав Чорновил проиграл их Леониду Кравчуку) и вовсе истолковали как слабость. Тезис Вячеслава Максимовича о необходимости так называемой массовизации Руха как партии - «только сила, имеющая максимальную поддержку в обществе, имеет моральное право предлагать обществу лидера!» - разбивался о сиюминутную жажду взять власть одной командой. А что с ней делать, куда грести - к Штатам, к Европе, к России - потом разберемся… Правда, очень похоже на логику нынешних вождей, не имевших подобных сомнений?
В своем последнем выступлении 25 марта 1999 года перед студентами Кировоградского пединститута Вячеслав Максимович объяснил разницу: «Я не романтик. Романтиком я был в вашем возрасте, в
60-е годы, когда придумал катапульту, которая запускала бы над Крещатиком антикоммунистические листовки… Я уже так давно в политике, что стал прагматиком. Но я идейный прагматик. А эти люди - заземленные прагматики: должности, деньги, положение в обществе…»
Такие слова ударом КАМАЗа не уничтожить.
