Пастернака в нобелевские лауреаты протащило ЦРУ?
В Стокгольме преданы гласности архивы Нобелевского комитета за 1958 год.
Но еще до этого российский журналист Иван Толстой в своей книге «Отмытый роман. Загадки первого русского издания «Доктора Живаго» заявил версию о том, что Пастернака в лауреаты продвинуло... ЦРУ. Якобы именно американская разведка инспирировала издание романа на русском языке и «в последний момент» распространила его среди членов Нобелевского комитета.
ЦРУ было крайне заинтересовано в присуждении Пастернаку престижной международной премии. Потому что тогдашний советский лидер Никита Хрущев считал его «махровым антисоветчиком» и чуть ли не личным врагом. А подтолкнуть высокое жюри к нужному выбору американцам якобы помог не кто иной, как Генеральный секретарь ООН швед Даг Хаммаршельд, входивший тогда в число членов шведской академии, формирующей Нобелевский комитет. Кстати, в СССР его открыто называли агентом ЦРУ. Мол, Даг сумел сагитировать академиков и весь Нобелевский комитет, желая привлечь внимание мира к «антисоветским пассажам», содержащимся в романе.
Но в открывшихся архивных материалах подтверждений этой версии не нашлось. «Там нет никаких признаков того, что решение было принято по политическим соображениям, - сообщил известный шведский исследователь Кай Шулер, первым ознакомившийся с архивами. - Хаммаршельд, которого представляют главным «агитатором», не присутствовал на заседании, не входил в Нобелевский комитет и не имел отношения к выбору «отцов-нобелевцев».
Версию об участии ЦРУ в подготовке триумфа Бориса Пастернака прокомментировал для «КП» председатель Нобелевского фонда Михаил СУЛЬМАН:
- Я считаю это абсурдом. Нобелевская медаль плыла в руки Пастернака и без помощи ЦРУ. Его ведь выдвигали еще с 1946 года. Писатель стал мировой величиной. А тут еще на Западе вышел «Живаго», мгновенно ставший бестселлером. ЦРУ вовсе не требовалось выпускать рукопись «в последний момент» непременно на русском - нет такого параграфа в уставе Нобелевского комитета, который предписывает обязательное наличие издания на родном языке автора. Академики заранее обеспокоились поиском оригинала, чтобы именно по нему, а не по искусству переводчиков судить о достоинствах произведения.
И ВСЕ ЖЕ
Понятно, что на документах Нобелевского комитета мы не найдем штампа «Одобрено ЦРУ». Эти следы надо искать в других архивах...
Но все же интересно, кто оплатил срочное издание на Западе русской версии романа. И почему тогдашний секретарь Нобелевского комитета Андерс Эстерлинг, поддерживавший другого номинанта, перед самым голосованием вдруг поменял свое мнение.
УТЕЧКА
Как роман попал на Запад
Владимир ЗИБРОВ (Наш соб. корр.)
«Здравствуйте, синьор Пастернак, я итальянский журналист Серджо Д'Анджело. Прошу, доверьтесь мне» - с этих слов началась детективная история, связанная с выходом в свет «Доктора Живаго».
Встречу с Пастернаком на его даче в Переделкине в мае 1956 года Д'Анджело подробно описал полвека спустя в книге «Дело Пастернака: воспоминания очевидца».
- Когда в моих руках оказалась самиздатовская копия «Живаго», я сразу почувствовал, что это великая вещь, и помчался к автору, - вспоминает Д'Анджело. - Я произвел хорошее впечатление на Ольгу, подругу писателя, и благодаря ей он проникся ко мне доверием. Дав добро на выход романа, Пастернак сказал: «Пусть он увидит мир». А потом добавил: «Теперь вы приглашены на мою казнь». Он понимал, что появление на Западе «Живаго» даром ему не пройдет.
Д'Анджело провез текст через границу, и роман вышел на итальянском языке 23 ноября 1957 года. А та самая самиздатовская копия вскоре и оказалась на рассмотрении Нобелевского комитета.
В СССР решение нобелевцев отметить «антисоветчика» было воспринято резко негативно. Началась травля Пастернака, его называли «Иудой, продавшимся за тридцать сребреников». И тогда писатель принял решение отказаться от премии.
Рим.
