Сергей Лазарев: Мой положительный образ порой меня подбешивает!
Сергей Лазарев прет, как танк - в хорошем смысле этого слова. Казалось, вылезти из-под обломков группы Smash! было нереально - сам Сергей говорит, что тогда потерял все.
Ну ничего - встал на ноги, начал записывать хиты, и пошел к вершине музыкального Олимпа, хотя был большой риск стать третьеразрядным артистам, зарабатывая на корпоративах по 700 евро, исполняя "Belle".
Потом, сколько его клевали за то, что он поет на английском - ни в какую! Упорно гнет свою линию. И у него получается. Хиты звучат на радио, сам Сергей востребован, что подтверждает его постоянное участие во всяких шоу на федеральных каналах. Из последнего - "Призрак оперы". Плюс в театре играет, и неплохо.
А на днях вот собрал пафосный "Крокус Сити Холл", где дал первый большой сольник в Москве. И мы впервые смогли понять, кто же составляет аудиторию Сережи. Во-первых, молоденькие девушки. Их было большинство. Было очень много маленьких детишек с родителями. Рядом со мной в танцполе скакала девочка лет 6-ти, которая с одухотворенным лицом, подняв вверх кулачок, подпевала: - "Electric Touch"! Рядом с ней прыгала и родительница. Очень много пришло парочек. И взрослые люди присутствовали - но в основном в сидячем партере.
Лазарев, конечно, выложился по полной программе - придумал отличное шоу со всевозможными световыми и видеоэффектами. Почему-то вспомнился концерт Джорджа Майкла в Москве нескольколетней давности. Правда, Лазарев позадорнее скакал. Пел живьем, да. Были и старые любимые хиты, и новые песни, и перепевки - например, очень удачно вышла у него "Love to hate you" британцев Erasure, которую в силу возраста большинство в зале не знали.
Под конец был сюрприз - дуэт с Владом Топаловым. Зал тут же встал на уши. К слову сказать, Крокус - вообще сложный зал, его сложно раскачать. Но у Сергея удалось - под конец уже даже неподъемный амфитеатр танцевал, вдохновившись его харизмой. Доказал - в первую очередь, наверное, самому себе, но и, конечно же, всему шоу-бизнесу нашему, что все делает правильно, что можно идти своей дорогой, и при этом быть успешным артистом. А когда мы пообщались, то стало понятно, что перед нами - неглупый, немного усталый, но чрезвычайно целеустремленный молодой человек, который, конечно, живет своим делом, но и по сторонам смотреть не забывает.
- Вы, конечно, молодец - первый концерт и так все удачно прошло! Но без правильной команды было бы сложнее?
- Безусловно. Во-первых, на концерте был живой звук. Мне помогли в этом музыканты-иностранцы, которые со мной уже работали. Нашел я их в Англии. Еще несколько лет назад мы с ними работали с программой ТВ-Шоу. И сейчас вновь с ними. Сценографию, делал Алексей Сеченов, который знаком всем по премиям Муз-ТВ. За всю визуальную часть отвечал он. За свет, за экран, за декорации и т.д., и т.п. Плюс балет, плюс невероятные танцоры, костюмы, хореография, потому что, опять же хореографы, которых я приглашал - иностранцы. Я, несмотря на то, что я российский исполнитель, очень часто смотрю в направлении Запада. Мне это ближе по духу, по ментальности. Определенное количество людей конечно, пришло просто посмотреть - какой это Сергей Лазарев? Хотя и фанаты московские полноценного выступления двухчасового никогда не видели. И для них это тоже было впервые. Я очень много гастролировал за все это время по России. Но Москва всегда была обделена. И фанаты, когда узнали, что у меня будет концерт, в первый же день было скуплено огромное количество билетов, потому что они просто не верили своим глазам. И, наконец, свершилось.
- Почему все же работаете с иностранными музыкантами, чем наши не угодили?
- Я объясню, чего мне не хватает от российских музыкантов. Я не хочу говорить обо всех - у нас есть достойные профессиональные артисты, замечательные. Но на моем пути они просто не встречались. Либо они уже работают с кем-то и уже как-то переманивать нехорошо. А новых слишком долго взращивать. Но я обязательно займусь этим, просо чуть позже. Моя музыка вся в большинстве своем пишется на Западе – я пишу альбомы в Америке, в Англии и там авторы иностранные, посему изначально все придумывается мозгами иностранными. И я в это вкладываю огромное количество сил, времени и денег, чтобы это звучало хорошо на пластинке. Поэтому, перенося это на живое исполнение, крайне сложно сохранить это качественное звучание. Когда я пробовал с несколькими российскими командами разучивать мои песни, это все превращалось в кабак. "Лобали-тара-тара". И что, это моя песня? Меня это шокировало. Я говорил, ребята, не получается у нас. После нескольких раз я понял, что мне нужны просто другие мозги в голове у музыкантов. Те мозги, которые не слышали всей советской эстрады, всего советского прошлого. Которые не знают слов песен "Мурка" и т.д., и т.п. То есть нет у них этого. Мне нужны мозги, которые слушали Jamiroquai, которые слушали другую музыку изначально.
- Вы такой положительный, не планируете свой имидж менять в сторону "плохого мальчика"?
- Тот образ положительный, который складывается относительно меня, порой меня подбешивает. Потому что, на самом деле, я не такой пушистый и замечательный, как многие обо мне говорят. И во мне есть тоже минусы, негативы какие-то. Просто я это стараюсь не выплескивать, не показывать. Я берусь за какое-то дело, когда понимаю, что это на 100 процентов с творческой точки зрения мне интересно. За что я не берусь, я погружаюсь в это полностью на сто процентов. Поэтому есть определенный результат – и он заметен. Если так посмотреть, то кажется, что у Лазарева все так замечательно идет. На самом деле все сложнее. Во-первых, это колоссальный труд и есть и ошибки, есть и падения, есть какие-то неудачи. Просто я не зацикливаюсь на этом, и я не люблю об этом говорить. Я просто не люблю давать эти огромные интервью: "Как же мне плохо, Боже мой, это не получилось". Вообще слова "у меня это не получилось", отсутствует. Оно не должно волновать никого, кроме меня. Я должен себе сказать это. Но я не должен об этом разглагольствовать публично, говорить, потому что это не должно западать у зрителя в голове. Это на мой взгляд.
- А как же, если это все равно звучит в рамках, допустим, телевизионного проекта, каковым является "Призрак оперы". Сидят судьи и говорят, что Лазарев тут не очень спел, не получилось. Это как воспринимается?
- Ну, так, что не очень – не было сказано. В том-то и дело. По зрительскому голосованию вообще получилось так, что я лидером оказался. Я на гала-концерте это сам услышал во время дневника, что за меня пришло самое большое количество SMS и звонков. Что касается жюри…
- Я сейчас не буду говорить про "Призрак" даже по количеству баллов. По членам жюри, опять же за весь проект "Призрак оперы" у меня всего две четверки в начале проекта, а потом у меня были исключительно пятерки. И выше только Филипп Киркоров получил. Опять же, все это субъективно очень. Я не говорю, что я пою лучше, чем Лев Лещенко, или там Дима Билан, или Киркоров, или Тамара Гвардцители. Нет, это, конечно, не так. Изначально я туда шел, понимая, кто у меня рядом, какие коллеги и конкуренты. Я не думал о том, чтобы петь лучше, чем они. Нет. Для меня была конкретная задача – я хотел в тех восьми выпусках, которые выходили, проявить себя с максимально разных сторон. Попробовать разные музыкальные жанры. И для меня, прежде всего, это было с творческой точки зрения интересно. Потому что, понятно, это Первый канал. Это рейтинговое шоу. Но я туда и не попиариться шел. Просто "Призрак оперы" - это новый виток. Я по-новому себя открыл для зрителя и сам много нового узнал. Поэтому я абсолютно нормально отношусь к критике, когда она исходит от людей понимающих. И уже сейчас абсолютно мимо ушей пропускаю критику людей, которые в музыке не понимают. Более того - я никогда слушать не буду даже тех людей, которые понимают в музыке, но советуют мне кардинально противоположное тому, что мне близко.
- У нас есть замечательные станции, которые играют исключительно русскоязычную музыку. Понятное дело, что они не крутят песни на других языках. А даже те, которые записаны на русском, они очень долго слушают, а потом говорят, что это чересчур европейское, это не . Так это было конкретно с моей песней "Биение сердца". С последней, которую я принес на радиостанцию, которая крутит исключительно русские песни. Они очень много слушали, а потом сказали, знаете, как-то, во-первых, мы не думаем, что это хит, а, во-вторых, очень по-европейски звучит. Это не формат. А через две-три недели эту песню поставили все другие радиостанции, и песня взлетела на первые места в хит-парадах.
- И более того, программные директора говорят: мы вам посоветуем, какой материал петь, чтобы вы в дальнейшем появлялись у нас на радио. То есть люди мне, артисту, хотят посоветовать, что петь. У меня своя жизнь, моя карьера, моя профессия. Я пою то, что я хочу. Если я буду прогибаться под каждую радиостанцию, под каждый телеканал (и прогибался бы), меня бы сейчас не было. Я бы не сидел здесь и не разговаривал, потому что Лазарева-певца бы не было. Потому что можно так убить творческую личность. Я в течение вот этих семи лет сольной карьеры иду вперед по своей дороге, стараясь не реагировать на все эти: "А зачем тебе это? А это не пойдет. А кому это нужно на английском языке? Да это не принесет популярности, известности". Семь лет прошло – популярен, да. Сольный концерт в Москве, аншлаг – да. Это доказательство того, что главное – внутренняя . Если человек уверен в том, что он делает, то все будет. Но не чрезмерно. Должно быть адекватное восприятие себя. Я прекрасно понимаю. что мои песни не распевают на застольях под водочку. И, слава Богу. Я к этому не стремлюсь. У меня совершенно другой зритель. Он определенного характера. Он может численностью менее, нежели чем у кого-то другого русского исполнителя, но это мой зритель. Который любит меня именно за этот репертуар, именно он приходит ко мне на концерты.
- Я хотела поругаться на программных директоров, которые у нас совсем обалдели! Они должны сами бегать по концертам, они должны сами рыться в этих кучах дисков, которые лежат у них на столе, искать интересную музыку!
- А самое ужасное, что происходит, это то, что новая песня от известного артиста должна так же проходить худсоветы. И, казалось бы, Григорий Лепс, например, написал песню. Все равно эту песню прослушивают и говорят: "Так, достойна или не достойна?". Сергей Лазарев. Понятное дело, что Сергей Лазарев, если он выпускает песню, если он ее к выпуску альбома, например, планирует, значит, это будет клип, это будет поддержка. И это не то, что я сидел на кухне, что-то там наиграл, записал на микрофон и отослал на радио. Я продумывал, я отбирал песни. И выбрал вот эту. Сергей Лазарев - это уже долгое время некий бренд, это гарантия качества определенного. Это может кому-то нравится или не нравится, но, тем не менее, это есть. И я приношу, значит, этот продукт. Уже готовый, который я считаю хорошим продуктом от Сергея Лазарева. У меня не было ни одной песни, которая не доходила бы до зрителя, которая бы две недели поиграла – и до свидания. А эти люди сидят, как некие высшие силы, и думают, хорошая это песня или не хорошая.
- Может, занести надо просто?
- Я ни одного раза не заносил. У меня было пару раз, когда мне говорили: "Вам в коммерческий отдел". Я говорил: "До свидания".
- В советские времена отслеживали идеологическую составляющую. Сейчас появляются песни (перед выборами особенно), которые, мягко говоря, по идеологии-то можно было бы забраковать. А все их радостно слушают, все хихикают, и все говорят: "Ну, молодцы, ребята". А у вас нет желания такую протестную песню сочинить?
- Я вне политики. Я - это музыка. А агитировать за кого-то я не хочу. У каждого должен быть свой выбор. И они сами должны выбирать – у всех свои мозги. Вот проголосовать за кого-то пойти, это другое дело. Считаю, что в нашей стране, конечно позиция должна быть активная. Потому что нужно обязательно участвовать, хотя бы своим одним голосом, который ты отдашь за того или иного кандидата. Пусть, это может быть, не повлияет никак. Или повлияет в меньшей степени, но надежда должна быть. По крайней мере, мы сделали вид. что мы повлияли. Это лучше, чем сидеть и говорить. что все равно все куплено.
- Мы очень много говорим про музыку, про творчество. У меня, как у человека простого, не связанного с шоу-бизнесом, иногда складывается такое ощущение, что у артистов, по-хорошему очень мало остается времени на себя. Я даже не имею в виду личную жизнь.
- Все в качестве новостных не проходит мимо меня, потому что, во-первых, в любом самолете всегда раздают "Комсомольскую правду", что хорошо. Все, что появляется в газетах, так или иначе не проходит. Но, погружения такого серьезного нет. И даже недавно этот фильм "Елена", про который сейчас все говорили, показывали по центральному каналу. Но об этом я прочитал в своем Твиттере. Не посмотрел. Многие события проходят мимо меня, но я зацепляю какие-то для себя важные событийные моменты.
- А невольного такого погружения не происходит, когда вы работаете, допустим, в Украине над каким-нибудь новым телевизионным проектом? Нет ощущения, что отношение меняется в связи с тем, что какие-то, может быть, политические терки между двумя странами?
- Да, конечно. Отношение к русским поменялось в лучшую сторону. Когда пришла новая власть в Украину, во-первых, русскоязычных и песен стало больше, и отношение к русским артистам улучшилось. Украинское телевидение приглашает русских звезд, артистов для участия в различных телепроектах. Вновь пошел взаимообмен музыкальной информацией. В какой-то момент же произошел вакуум. Когда я только начинал, в 2002 году какой-то материал нашей группы "Смэш" автоматически выходил и тут, и там. Это был один музыкальный рынок практически. Не надо было делать специально каких-то промоушн вещей. Через какое-то время начали закрываться радиостанции, которые русскую музыку крутят. Был такой даже запрет на все русское. Нужно было специально работать с различными радиостанциями местными для того, чтобы там твои песни зазвучали. Украина, Россия, Белоруссия – мы даже не соседи, мы родственники, так или иначе. Мы все часть большого государства. Хоть и в прошлом. Это корни, это нельзя зачеркивать ни в коем случае. Все эти границы, это все такое эфемерное.
- Я хотел бы вернуться к теме, которую мы затронули ранее. Вас тоже волнует вопрос, собственного личностного развития, находить на это время. Например, какие-то вещи приходится делать чуть ли не насильно, чуть ли не перед сном, надо прочитать, хотя бы 20 страниц какой-то книги? Бывает, что вы осознаете, что, если вы не начнете сейчас этим заниматься, то я станете ровно такой же фигурой шоу-бизнеса, у которой больше ничего нет, кроме образа.
- Абсолютно. Происходит некий ступор, когда ты постоянно находишься в этом колесе, бегаешь, бегаешь и понимаешь, что если ты остановишься, то оно остановится, реально остановится. Тем более, когда сейчас все быстро происходит. В связи с Интернетом, у нас жизнь на ладони в этом телефоне. Ты можешь все сделать: и книгу почитать, и все остальное успеть. Но ты понимаешь, что если остановишься, то все остановится – все, что так долго закручивал. Конечно, ты боишься этого. Любой артист, который своим трудом это сделал, не хочет потерять. То же самое – я. Я уже один раз терял все полностью, от начала до конца. Сложно найти время для того, чтобы не засыхать и не тупеть. Потому что когда смотришь в одну точку и бежишь в оном направлении, многое проходит мимо тебя. Поэтому нужно находить время, чтобы смотреть вправо-влево, что происходит помимо. Мир на тебе не зациклился, и все, что происходит, ты считаешь важным – но это важно конкретно для тебя и твоего окружения. А человек в соседнем доме может не знать о твоих проблемах и твоих важных событиях в жизни. Поэтому нужно смотреть направо и налево, нужно понимать, что еще в жизни происходит.
- Я люблю читать, когда у меня есть на это время – это самолеты, какие-то поездки. Есть длинные переезды, когда можешь посмотреть фильм, который хотелось давно посмотреть, либо прочитать какую-то книгу. То актерское образование, которое у меня есть – школа-студия МХАТ, очень серьезная база. Я много читал, когда учился. Главное – это зарубежная литература. Я очень благодарен школе-студии МХАТ за данные мне знания. В школе я учился меньше, потому что с 12 лет начал гастролировать, выступать, начались съемки и репетиции, когда я был в группе "Непоседа". Поэтому какие-то моменты из школьной программы у меня вылетели. Я успел нагнать это только в институте, в более осознанном возрасте. Но даже сейчас, когда я понимаю, что на чем-то зациклился, я стараюсь отвлечься. Мне очень помогает театр в плане поиска нового, когда ищешь новую пьесу, много читаешь, перечитываешь.
- Сейчас на май месяц мы планируем новую постановку в театре, чтобы выбрать пьесу. Было много прочитано, и сейчас могу сказать, что мы выбрали то произведение, которое будем ставить. В мае месяце будет премьера, с февраля начнутся репетиции. В театре Пушкина моя новая роль. И надо что-то новое, не хочется в этом образе навсегда остаться. Сейчас, после долгих поисков, мы нашли произведение. Это пьеса Марка Твена. На английском называется "Is he dead?". В российском переводе пока существует как "Таланты и покойники". Это единственная пьеса, которая была найдена и специально переведена для нашего театра. У меня главная роль, которую начну репетировать уже с февраля. В январе мне надо будет восстановиться после сложных подготовительных моментов к сольнику, и еще новогодняя суета. А с февраля начнем с новыми силами.
- На Новый год, как вы упомянули, суета – сумасшедший объем работы, как и всегда?
- Сумасшедший объем работы. И это счастье. Потому что это в определенной степени показатель популярности, известности. Итог того, что сделал за год. Если человек не выпускает музыкального продукта, если он неинтересен – то он не будет интересен и на различных мероприятиях. Для нас это некий показатель. Что меня давно гложет – это новогодние праздники, новогодние огоньки, фильмы и т.д., и т.п. Мы слышим из года в год одни и те же песни, перепетые старые песни. У нас почему-то любовь ко всему старому. Я не говорю, что это плохо, песни гениальные были по большей части. Но это не значит, что надо каждый раз раскапывать эти песни.
- Почему нет ничего нового? Я начал отказываться от телевизионных съемок, потому что мне как артисту это ничего не дает. С точки зрения зрителя – эти песни не добавят зрителей на мой концерт. Если я спою свою песню – люди могут либо пойти, если им понравится, либо не пойти. Если поют "Три белых коня" в новогодний эфир – люди не пойдут на "Три белых коня" на Сергея Лазарева. Это размывает твое творчество, путает зрителей. Почему нельзя в новогодние эфиры подводить итог года, новых песен? Либо делать премьеры. Премьеры не дают рейтинга! Это только у нас в стране такое. Иностранцы дерутся за эксклюзив, чтобы новая песня, например Мадонны, попала именно к ним. У нас своих Мадонн, Бритни Спирс тоже хватает на нашем локальном музыкальном рынке. Но их слушают худсоветы и принимают решения.
- Интересно, у этих людей есть музыкальное образование?
- Я длительное время в шоу-бизнесе, несмотря что молодой. И когда я начинал, многие люди, которые являются музыкальными редакторами, были курьерами. Многие люди, которые сейчас решают, что слушать народу, не имеют никакого образования. Более того, они 10 лет назад разносили почту.
