Как заставить Россию заплатить за военную разруху
В понедельник, 14 ноября, Генеральная ассамблея ООН проведет специальную, чрезвычайную сессию, на которой обсудит подготовленную Украиной резолюцию о механизмах компенсации ущерба, который нанесла нашей стране российская агрессия.
К началу сентября эксперты Всемирного банка вместе с украинским правительством определили, что прямой физический ущерб составляет более 326 миллиардов долларов. Это очень предварительные и ориентировочные цифры, потому что война не утихает и российские снаряды продолжают свое разрушительное действие.
Мы попытались разобраться, что говорит о компенсациях международное право и можем ли мы опираться в этом вопросе на мировой опыт.
Репарации – популярно, но, скорее всего, нереально
Комментируя согласие Генассамблеи ООН созвать сессию по украинскому вопросу, замминистра юстиции Ирина Мудрая сказала, что мы ожидаем принципиального решения, хотя и отметила, что принятый документ будет носить рекомендательный характер.
- Резолюция ООН – это политическое решение. Для нас важно, чтобы его поддержали как можно больше стран, и я думаю, что так и произойдет, - говорит глава правления Центра прикладных политических исследований «Пента» Владимир Фесенко. – Все голосования в ООН, которые касались войны в Украине, заканчивались с положительным результатом.
Мы помним резолюции об осуждении российского вторжения, осуждении аннексии украинских территорий и так называемых «референдумов». То есть шансы на то, что решение о создании механизма компенсаций будет принято большим количеством голосов, у нас есть. Но дальше начнутся проблемы.
Компенсаторные механизмы имеют несколько видов и терминов. Сейчас наиболее популярно слово «репарации» - полное или частичное возмещение ущерба страной, которая начала агрессивную войну. В пример приводятся репарации, которыми расплачивалась Германия и ее союзники после Первой и Второй мировых войн. Этот вопрос не закрыт до сих пор. Не далее как 28 октября нынешнего года МИД Польши выдвинул Германии ноту, в которой фигурирует 1,3 триллиона евро. Порядка 300 миллиардов евро продолжает требовать от Берлина Греция.
- Я не верю в репарации. Они возможны только в том случае, если будет полное, тотальное поражение России и ее капитуляция, которую зафиксирует международный договор. А вероятность такого сценария на сегодняшний день очень и очень минимальная, - отмечает политолог.
Опыт Кувейта не подходит
Важно понимать не очень приятную вещь: декларация справедливости и ее утверждение не всегда могут быть связаны. На бытовом уровне все понятно: если сосед побил вам окна, повредил дом, вы подаете иск, и суд назначит компенсацию. На мировой арене это так не работает.
Обязательства государств компенсировать ущерб при нарушении норм международного права является одним из основных принципов международного права. Но единого отлаженного юридического механизма такой компенсации нет.
Решения о германских репарациях принимались странами-победителями на Ялтинской и Потсдамской конференциях в 1945 году. Более поздняя история знает всего несколько похожих примеров, и в каждом применялись разные формы.
Для возмещения ущерба от вторжения Ирака в Кувейт в 1991 году была создана Компенсационная комиссия Организации Объединенных Наций, которая являлась вспомогательным органом Совбеза ООН. Туда было подано около 2,7 миллиона претензий на сумму в 352,5 миллиарда долларов.
Комиссия работала 13 лет, в 2005 году было принято решение о компенсации в 52,4 миллиарда долларов. То есть половину претензий она посчитала необоснованными. Действие мандата комиссии было прекращено в феврале 2022 года, когда Ирак провел последние выплаты.
Теоретически есть шанс претендовать на образование подобной комиссии по Украине, но Россия как член Совбеза ООН может наложить вето на решение о ее создании. Именно поэтому с проектом резолюции о компенсациях Украина обратилась не в Совбез, а в Генассамблею ООН.
В любом случае опыт Кувейта нам не подойдет, считает Владимир Фесенко, поскольку там события разворачивались по другому сценарию. Совбез ООН принял резолюцию, разрешавшую применить военную силу против Ирака, если тот добровольно не выведет из Кувейта войска.
- Международная коалиция во главе с США провела военную операцию и заставила Ирак не только покинуть захваченные территории, но и согласиться на выплату компенсаций. Есть большая разница между Ираком и Россией, - напоминает политолог. - Она объясняется двумя словами: ядерное оружие. Там было полное военное поражение, а тут, скорее всего, этого не будет. За тем исключением, если в России возникнет глубокий системный кризис и рухнет путинский режим.
Но крайне маловероятно, считает Владимир Фесенко, что в РФ найдется такое правительство, которое согласится по доброй воле выплачивать Украине репарации.
Пример Конго не вдохновляет
На третий день после Российского вторжения – 26 февраля 2022 года - Украина подала иск в Международный суд ООН, который называют Международным судом справедливости. Теоретически это еще один путь, где можно ставить вопрос о компенсациях. Но на практике за свою многолетнюю историю суд вынес всего несколько положительных решений о компенсациях и только одно из них касалось театра военных действий.
Это дело о вторжении войск Уганды в Конго в конце прошлого столетия. Честно говоря, исход справедливого суда выглядит не очень вдохновляюще.
Государство Конго подало иск в 1991 году, а первое решение Международный суд ООН вынес в 2005-м. Суд признал агрессию Уганды и право Конго на компенсации, но… предложил двум странам самим мирно решить вопрос о выплатах. Если не получится, то опять обращайтесь.
Как и следовало ожидать, не получилось. Переговоры срывались, Конго потеряло десятилетие. Когда в 2015 году пострадавшие от агрессии снова подали в суд ООН, то на вынесение решения понадобилось еще 7 лет. В феврале 2022 года – накануне российского вторжения в Украину - суд наконец обязал Уганду выплатить Конго 325 миллионов долларов. Но эта сумма составляла всего 3% от исковых претензий. Отказы суд мотивировал тем, что с момента агрессии прошло слишком много времени и невозможно достоверно подтвердить все факты.
К этому стоит добавить, что методика сбора и оценки доказательств в Международном суде ООН несколько отличается от общего уголовного права и той формы, в которой украинские правоохранительные органы документируют военные преступления России. Суд справедливости склонен опираться не столько на факты, полученные изнутри пострадавшей стороны, сколько на информацию, которую предоставляют международные гуманитарные и правозащитные организации.
Нужно создавать прецеденты
Все вопросы компенсаций так или иначе решались после завершения конфликта, но это не значит, что сейчас Украина слишком торопит события. Отсутствие единого механизма имеет как свои «минусы», так и «плюсы». Для нас могут разработать новый способ покрытия ущерба через специальный трибунал, процессы в отдельных западных странах либо другую юридическую форму.
- Сейчас речь идет о создании схемы конфискации замороженных российских активов и передачи их Украине. Это самый реальный сценарий, но на его разработку и реализацию уйдут годы, поэтому важно как можно раньше поставить вопрос, - говорит Владимир Фесенко. – Некоторые процессы могут начинаться, не ожидая завершения войны, нужно создавать прецеденты.
Однако в международном праве, опять же, нет четкого понимания конфискации замороженных активов, потому что это конфликтует с правом собственности. Необходимы новые законы, но пока только одна Канада приняла такой, который позволяет совершить процедуру.
Какой окажется политическая воля других стран, во многом зависит и от решения Генассамблеи ООН.
- Тут нет просто ответа, - констатирует политолог. - Законопроект о конфискации российских активов разработан в США, но многие политики и эксперты выступают против. Не потому, что они не хотят помогать Украине или поддерживают Россию. Все объясняется интересами самих Штатов. Они боятся, что если будет такой закон, другие страны, которые держат здесь активы или вкладывают деньги в американские ценные бумаги, прекратят это делать. Это называется забота о будущем, никто не может исключить, что кто-то когда-то окажется под санкциями и вместе с тем - под угрозой конфискации. А американский доллар во многом держится на иностранных активах.
Впрочем, всегда есть варианты. Могут быть приняты международные договора, о которых говорил министр юстиции Денис Малюська. Внесены кратковременные поправки в законодательства поддержавших Украину стран. Все это будет еще обсуждаться и прорабатываться.
ТОЛЬКО ЦИФРЫ
По подсчетам газеты "Коммерсант", в Европе заморожено порядка 17,4 миллиарда евро активов российского бизнеса и 23 миллиарда евро Центробанка. Премьер-министр Польши Матеуш Моравецкий назвал цифры в 350 – 400 млрд долларов.
В конце октября британское правительство заявило, что заморозило активы на сумму более 18 миллиардов фунтов стерлингов (20,5 миллиарда долларов), принадлежащих российским олигархам, физическим и юридическим лицам РФ, которые попали под санкции.
В интервью журналу «Форбс» министр юстиции Денис Малюська сказал об упомянутых в прессе 300 миллиардов долларов - арестованных активов Центробанка РФ, но отметил, что в реальности эта сумма может быть меньше.
