• Главная
• Политика

Фото: REUTERS

В понедельник 23 мая Соломенский районный суд Киева должен вынести приговор 21-летнему сержанту российской армии Вадиму Шишимарину . Вместе с тремя другими военными он сдался в плен на территории Сумской области 28 февраля. А перед этим по приказу своего старшего по званию застрелил в селе Чупаховка 62-летнего местного жителя.

Шишимарин первый фигурант уголовного дела о военном преступлении, которое стало предметом рассмотрения украинского суда. Прокурор просит для него пожизненное заключение, позиция защиты – не виноват и должен быть оправдан.

«КП в Украине» поговорила с адвокатом обвиняемого Виктором Овсянниковым, который работает по государственному назначению.

Дело не сложное, чтобы исследовать много доказательств

Адвокат Виктор Овсянников. Фото: ФБ Виктора Овсянникова

- Виктор, как вы оцениваете процесс? Были ли нарушения прав вашего подзащитного?

- Я считаю, что права моего подзащитного не были нарушены ни на стадии досудебного следствия, ни во время суда. С учетом внимания не только украинских, но и мировых средств массовой информации к этому делу, таких нарушений не могло быть. Это чистый судебный процесс. Прокуратура обвиняет, адвокат защищает, а суд будет принимать решение.

- Суд над Шишимариным прошел всего за неделю. Такой молниеносный процесс стал возможным потому, что военное положение? Или потому, что все очевидно?

- Это и военное время, и общественный резонанс. Но мое мнение, что все судебные процессы в Украине, не взирая на время и положение, должны проходить в разумные сроки, а не растягиваться на годы. Это не только моя позиция, но и всех моих коллег.

Что касается данного дела, то я не считаю его настолько сложным, чтобы было необходимо исследовать много доказательств. Есть два свидетеля – со стороны потерпевших и обвиняемого. Они дали показания. Еще двух свидетелей мы не можем допросить, потому что их отдали на обмен.

С позиции юриста я считаю, что их было бы интересно послушать и прокурору, и судьям. После дачи показаний они сами должны были сесть на скамью подсудимых.

Но с позиции человека, обмен – это спасенные жизни наших военных, оказавшихся в плену у россиян. В первую очередь мы должны думать о них.

Дважды отказывался стрелять

- В украинском судопроизводстве впервые фигурирует статья «Нарушение законов и обычаев войны». Многим людям кажется странным, что у войны могут быть какие-то законы. 

- Эти законы и правила устанавливаются не в какой-то одной страной, это международная практика, которая формировалась тысячелетиями. Еще древний царь Вавилона Хаммурапи писал: воины на слонах, не атакуйте пеших воинов. Если идет война, недопустимо захватывать заложников, использовать пленных для труда без их согласия, умышленно убивать гражданское население.

- Александр Шелипов, погибший от пули Шишимарина, был мирным жителем. Почему вы не согласны с квалификацией обвинения?

- Тут есть определенный момент, и прокуратура отметила его в обвинительном заключении: исполнение преступного приказа. Если бы Шишимарин сам решил выстрелить в безоружного человека, он бы нарушил правила войны. Но свидетели подтвердили, что он этого не хотел, дважды отказывался стрелять и нажал на спуск автомата только под давлением.

- Какую квалификацию дали бы вы?

- Тут поле для маневров. Первое – это убийство по неосторожности, неумышленное убийство. Нарушение правил войны, это когда человек знал о возможных последствиях применения оружия и желал, чтобы они наступили. А Шишимарин не хотел убивать, он стрелял не прицельно. Да, он должен был предвидеть, что выстрелы могут кому-то причинить вред. Это непрямой умысел. Вокруг этого и строится моя защита.

Автомобиль движется с пробитым колесом на скорости 50 км час, стрессовая ситуация. Какой здесь может быть прицел? Шишимарин не принимал участие в боевых действиях, в Украине он сам впервые попал под обстрел. Нельзя недооценивать врага, но я просил суд учесть, что это солдат, который не принимал участия в боях.

Российские военные, в том числе и 21-летний Шишимарин, не ожидали, что получат такой отпор от ВСУ. Фото: facebook.com/VenediktovaIryna

Думал, что дело идет о спецрасследовании

- Адвокаты, участвующие в подобных делах, часто сталкиваются с осуждением. Дескать, это «адвокат дьявола». Вам пришлось?

- Мне морально тяжело защищать лицо, принадлежащее к армии агрессора. Но я в первую очередь юрист. Защиту Шишимарина мне поручило государство, и я обязан качественно выполнить задание.

Да, многие мои коллеги не понимают, почему я взял это дело. Некоторые говорят, что теперь мне нужно в Донецк или Ростов. Я отвечаю, что если поеду в Донецк, то только с автоматом в руках – защищать свою землю.

За работу мне платит не «дьявол», платит Украина, чтобы соблюсти Конституцию и Конвенцию о правах человека. 

- А вы могли отказаться от назначения?

- Отказаться я мог в том случае, если бы у нас с клиентом была разная правовая позиция, либо клиент бы от меня отказался. На самом деле, когда я получил назначение, я не знал, что придется работать с военнопленным. Мне позвонили из центра безоплатной правовой помощи, сказали, что есть такая статья. Хотите – берите. Я подумал, что речь идет о спецрасследовании относительно лиц, которых нет в Украине.

Я согласился, получил поручение, приехал к следователю, а тут меня поджидает такая вот неожиданность в виде Шишимарина.

Они сами себя первыми перестреляли

- Когда вы выступали на дебатах, было впечатление, что вы сочувствуете убийце.

- Когда я узнал, с кем придется работать, сразу не понимал, как должен к нему относится. Но когда начал заниматься делом, с удивлением осознал, что ненависти не ощущаю. Мне действительно даже стало его жалко, когда узнал немного больше, пообщавшись с Шишимариным и его мамой.

В семье четыре ребенка, мама одна, отчима убили…

Да вы же видели этого солдата. Он не производит впечатление безумного военного, который взял в руки автомат и пошел крошить людей.

- Но он же понимал, что идет на войну?

Такие, как Шишимарин, рассчитывали постоять в Украине день – другой и вернуться в Россию. Они не ожидали, что получат такой отпор от ВСУ. Да еще и сами себя первыми перестреляли.

- Сами себя? Это как?

- Они зашли с утра, расположились в поле, саперы выставили сигнальные ракеты по периметру. Ночью ракеты сработали. Русские начали стрелять в том направлении. Утром увидели, что есть убитые и раненные – из их подразделения! Вскоре подъехали разведчики тоже с раненными – этих уже побили наши. В части организовали санитарный КамАЗ, дали в сопровождение два топливозаправщика и два БМП. Шишимарин ехал в последнем. Вот и вся его роль в войне.

Колонну хорошо поджарили наши. Шишимарин был реально, извините на слове, офигевшим. Прапорщик засадил его в машину, которую отобрали у гражданского лица. Они бежали, им везде мерещился расстрел. Их потом действительно поймали в засаду и расстреляли наши охотники. Один солдат был убит, а уцелевшие ночевали в свинарнике и сдались утром пришедшему сторожу. Вот, говорят, лежат в стороне наши автоматы, помоги попасть в плен.

Если бы судили тех, кто был в Буче, я бы лично им головы рвал

- Думаете, суд сможет все это учесть?

- Я понимаю, что Шишмарин – это оккупант, агрессор. Но, по сути, он дурной, растерянный ребенок, заложник войны, которую развязала Россия. Нельзя одной меркой мерять разные обстоятельства.

Если бы судили тех, кто зверствовал в Буче и Ирпене, я бы лично руками головы им рвал. Без следствия и суда. Потому что кума моей сестры, когда бежали из-под Макарова, получила тяжелое ранение, а мать ее погибла, еще два ребенка были ранены. Там целенаправленно из пулемета стреляли по гражданской машине.

- Позиция обвинения такова, что Шишимарин дал признательные показания и покаялся, чтобы облегчить себе участь. Что думаете вы?

- Шишимарин безграмотен в юридических вопросах. Его признание я для себя понимаю так, что он осознает: от его выстрелов погиб человек. Этого он не отрицает.

- Возьмем на себя смелость сделать прогноз - оправдания не будет. Если Шишимарин получит, допустим, 15 лет, а не пожизненное, его могут помиловать и обменять на наших пленных?

- Чтобы его могли помиловать и обменять, мы должны использовать все средства национальной защиты – это апелляция и кассация.

- Он может отказаться писать апелляцию.

- Может отказаться, но я думаю, что нет. Я буду готовить апелляцию, если меня не устроит решение суда. Дело не в Шишимарине, а в том, чтобы мы не называли белое черным. Это важный юридический вопрос: можно ли человека обвинять в нарушении правил войны, если он получил приказ, пусть даже преступный.

ИСТОРИЯ ВОПРОСА

Сержант Вадим Шишимарин родом из Усть-Илимска в Иркутской области. Служил командиром отделения Кантемировской танковой дивизии в Московской области.

В обвинении сказано, что 24 февраля вместе с другими военнослужащими РФ он пересек границу Украины в Сумской области. 28 февраля их колонну разбили вблизи села Камыши. Бежавшие от пуль военные у поселка Чупаковка отобрали у гражданского лица автомобиль «фольксваген». Пытаясь добраться на нем до своей части, в другом селе они увидели мужчину, который ехал на велосипеде и говорил по мобильному телефону. Солдаты решил, что селянин передает данные ВСУ, военный Куфаков приказал Шишимарину выстрелить из автомата. Сержант выполнил приказ старшего по званию.

Куфакова убили в другом селе охотники, служившие в терробороне. Четверо россиян, в том числе Шишимарин, сдались в плен.