Яременко в беседе с "КП" в Украине" рассказал, чего опасается после скандала
О решении уйти с поста главы комитета Верховной Рады по вопросам внешней политики и межпарламентского сотрудничества Богдан Яременко написал в фейсбуке. Опубликовать фото своего заявления он пообещал позже, потому что в тот момент "ел янтыки в лучшем месте Киева". И указал адрес для желающих присоединиться к ужину.
Лучшим местом Киева, по определению Яременко, оказалось кафе "Cheburek". Заведение специализируется на крымско-татарской кухне. Цены там демократичные, интерьер скромный. Места, правда, немного внутри. Да и все столики в пятницу вечером были заняты.
Яременко в компании нескольких девушек и мужчины (по словам нардепа, это его помощники) расположились на первом этаже. Настроение у всех было пятничное. Как будто никакого скандала не было. И хотя здесь ждали явно не журналистов, возражать против нашего присутствия он тоже не стал.
- Конечно, присаживайтесь, - кивнул нардеп на мой запрос, добавив, что общаться он согласен, но только без записи.
- Знаю, вы не любите журналистов, но…
- Почему не люблю? Я просто против того, чтобы нарушали закон. А в моем случае была нарушена статья 182 Уголовного кодекса Украины (Нарушение неприкосновенности частной жизни – ред.)
- Будете судиться?
- Нет, конечно. Это все только еще больше раздуют.
- Вам не кажется странным, что вас фотографировали так долго?
- Я думаю, это было специально спланированно. Понимаете, эта Рада вообще неправильно устроена. Не должно быть такого, что меня фотографируют со всех сторон. Я думал, что я защищен, но оказалось, что это не так.
- И все-таки, эта переписка…
- Какая эта переписка?! Вы лично видели какую-то переписку? Может это были скрины переписки и скрины из разных чатов…
- За то время что вас снимали, вы переписывались о чем-то важном, что не должно попадать в прессу?
- За что я на самом деле переживаю, так это за переписки по работе. Я общаюсь в разных чатах. Там решались внутрипартийные вопросы, было общение по дипломатической линии. Ничего такого прям страшного, но будет не очень хорошо, если это достанется спецслужбам.
- Вы теперь уйдете с поста председателя комитета?
- Это будет решать фракция...
Разговор прервала одна из помощниц: - А вы точно не записываете беседу?
- Та я же вижу по глазам, что человек пришел во всем разобраться, - поубавил ее пыл Богдан Яременко.
- Давайте запишем интервью и вы расскажите свою версию, - предложил я, готовясь достать диктофон.
- Мне этого не нужно...
На этом и попрощались. Напоследок один из компаньонов Яременко предложил написать о прекрасном заведении, в котором мы сидели.
- Тут прекрасная кухня, - рекламировал он, мягко намекая, что мне пора пересесть за другой столик.
На самом деле свободных столиков больше не оставалось, поэтому пришлось уйти, так и не попробовав хваленых янтыков.
История вопроса
Журналисты сайта "Буквы" опубликовали снимки, на которых Богдан Яременко в сессионном зале Верховной Рады сидит в Tinder и на других площадках для знакомств. В итоге в сеть попали переписки с разными девушками. С одной из таких девушек парламентарий обсуждал секс за деньги.
В тот же день Яременко вышел к прессе и сказал, что намеренно устроил эту провокацию, чтобы выразить свой протест против журналистов. Однако, к вечеру депутат решил извиниться перед семьей и президентом.
На следующий день парламентарий выступил с трибуны Верховной Рады и заявил, что действия журналистов, которые его фотографировали, попадают под уголовную статью. При этом в разговоре с "КП" Яременко признался, что судиться ни с кем не собирается.
ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ
Совладелица сайта "#Буквы" о публикации переписки Яременко: Премию фотографу не дали, это же его работа
Два дня у всех на слуху секс-скандал в Верховной Раде. Достоянием общественности стала смс-переписка народного депутата от "Слуги народа" Богдана Яременко, где он договаривался о встрече с проституткой. Если с действиями парламентария все более-менее понятно, то работа фотографа "#Букв" нас удивила. Вместо того, чтобы в тот же день, когда в телефоне Яременко мелькнула проститутка, слить эксклюзив в сеть, фотокор продолжил наблюдать за ним в течение двух месяцев.
