Екатеринославская Роксолана: за предательство отплатила смертью
Игорный дом мадемуазель Агафьи, то есть Жозефины
В конце XIX века по количеству официальных публичных домов Екатеринослав (так раньше назывался Днепр) превосходил саму Москву. Десять против одного - таким был количественный перевес "в нашу сторону".
- Устроиться в публичный дом было не так уж просто - предстояло сдать экзамен на знание правил для куртизанок, - говорит завотделом научных исследований и экспозиции истории Украины Днепропетровского исторического музея Валентина Лазебник. - В частности, им запрещалось зазывать клиентов, менять оговоренную цену после оказания услуги, приставать даже к постоянному клиенту при случайной встрече на улице. Кроме того, к работе в борделе не допускались несовершеннолетние. За нарушение какого-либо из правил под угрозой закрытия мог оказаться весь публичный дом, а его куртизанки - лишиться работы, причем все без исключения.
Наряду с борделями в Екатеринославе процветали и игорные дома.
Весьма подозрительный, но и очень популярный игорный дом работал в то время и на улице Садовой. В нем собирались самые колоритные личности Екатеринослава - как господа, так и дамы. Некоторые играли в картишки и таким образом решали свои дела, другие по-особому дружили с хозяйкой игорного дома - куртизанкой Агафьей Свириденко. Правда, Агафьей она была только в документах, "в миру" же была известна под более изысканным именем - мадемуазель Жозефина.
О красоте Агафьи ходили легенды. Говорили, что ее пронизывающий взгляд, осиная талия, округлые бедра и грива каштановых волос свели с ума не одного богача. Поклонники одаривали женщину драгоценностями и мехами, она купалась в роскоши, знала толк в дорогих тканях, украшениях, мебели и вине. Голову при этом не теряла - крутила воздыхателями в свое удовольствие, а точнее, в свою пользу.
От любви пропала - в турецкий гарем попала
Но однажды Агафья-Жозефина "споткнулась" на любви с первого взгляда. Предприимчивую хозяйку игорного дома едва не сгубила страсть к местному ловеласу Сергею Чирве, который в один прекрасный день появился на пороге ее заведения. Появился не случайно - Чирва отлично знал, какой состоятельный "брильянт" заправляет делами в доме на Садовой, и знал, какой эффект он сам умеет производить на дам. Тридцатилетний красавчик и профессиональный альфонс, о кутежах которого гудел весь Екатеринослав, запал Агафье в сердце с первой встречи. Ни о чем другом, как заполучить любовь этого мужчины, она и думать больше не могла.
Любовь Агафьи к Чирве была абсолютно слепой: она верила каждому слову, не подозревая, что для Чирвы она всего лишь инструмент на пути к богатству. Неустанно запудривая женщине мозги, молодой любовник регулярно одалживал у нее крупные суммы, которые не возвращал. Да она и не настаивала: какие могут быть счеты, когда такие чувства? А Чирва вскоре заговорил о том, что ей нужно расширять свой бизнес и он может помочь - есть нужный человек, который живет в Турции. При этом добавил, что у него имеется собственный солидный счет в банке Константинополя. И как она могла не поверить? Самому лучшему, самому любимому и дорогому. Ни разу не выезжавшая за пределы города, куртизанка с легкостью согласилась отправиться с Чирвой в Турцию. Ее богатое женское воображение рисовало сказочную картину: вот они с возлюбленным бродят по старинным улочкам, вот ужинают на уютной веранде, а вот Сережа преподносит ей подарок в виде заветного колечка. А дальше - семья, дети, приличная жизнь приличной дамы…
Без капли сожаления Агафья продала свой игорный дом и уехала с Чирвой в Константинополь. Екатеринославские женушки, чьи мужья захаживали в гости к мадемуазель Жозефине, вздохнули с надеждой: вот наконец-то гулены станут примерными семьянинами.
Пара тем временем поселилась в отеле в приличных номерах. Чирва разыгрывал заботу и внимание к своей подруге, кормил обещаниями про встречу с нужным турецким бизнесменом, пока в один прекрасный день попросту не исчез, а с ним - и все деньги богатой любовницы. Куртизанка долго не могла поверить в то, что ее так подло обманули. Кто угодно, но только не он! Она верила, что Чирва вот-вот вернется и все объяснит, и что даже если это окажется мимолетным увлечением какой-нибудь дамочкой, она не станет устраивать скандал, а все простит.
Надежды на возвращение красавца любовника растаяли, когда в номер к Жозефине пришел солидный турок. Он сообщил, что купил ее за очень большие деньги и теперь она - его наложница.
|
Жестокая расплата
Выбора у Агафьи не было. Она оказалась в чужой стране совсем одна, без денег, турок хотел получить свой "товар", поэтому женщина отправилась в его гарем. Новую одалиску там встретили недружелюбно. Особенно ревностно встретила ее главная наложница Зульфия - в Агафье она сразу увидела соперницу. От восточных женщин можно было ожидать чего угодно, но хитрая славянка сумела обратить ненависть в дружбу. Она поведала Зульфие свою историю, не утаив ни малейшей подробности, и попросила помочь сбежать из гарема - оставаться в Турции ей было невыносимо.
Женская дружба - вещь сильная, особенно если это дружба против кого-то. Хорошенько напоив господина и подождав, пока он крепко уснет, женщины ускользнули из дворца. Зульфия посадила Агафью на корабль, который следовал в Одессу, а в придачу сняла с себя все драгоценности, отдав их обманутой куртизанке. Та не смогла сдержать слез благодарности и крепко обняла одалиску на прощание.
Поселившись в Одессе, в тот же вечер она отправилась в оперный театр, где как раз шла "Травиата" в исполнении итальянской труппы, приехавшей на гастроли. И надо же, в толпе зрителей Агафья увидела знакомую фигуру. Чирва увивался возле молоденькой дурнушки, а та не сводила с него влюбленных глаз. Внутри у женщины взметнулось настоящее пламя ненависти. Нехватки в головорезах в ту пору в Одессе не было - как на них выйти, Агафье тут же подсказали. Она вышла на улицу и уединилась в подворотне с каким-то подозрительным типом. Сняв с пальца драгоценный перстень, подаренный Зульфией, Агафья отдала его мужчине и послала в театр.
Дождавшись антракта, нанятый куртизанкой киллер отправился за Чирвой в мужской туалет. Там накинул на шею красавчика удавку и начал душить. Чирва не успел даже понять, что происходит, начал хватать ртом воздух, но вместо кислорода посыпался яд, умело припрятанный в перстне. Бывший любовник Жозефины забился в конвульсиях и через минуту лежал на полу бездыханным.
Агафья же, удовлетворенная своей местью, вернулась в Екатеринослав, где снова открыла игорный дом, просуществовавший вплоть до ХХ века. Поговаривали, что местная Роксолана до старости поддерживала связь с Зульфией, помня о ее помощи и поддержке. А вот на мужчинах был поставлен крест - даже мертвый Чирва занял ее сердце навсегда.
