Киров был застрелен на любовнице
Фото: Атомная подводная лодка «Курск» погибла в Баренцевом море в августе 2000 года. Эксперты установили, что трагедия случилась из-за поврежденной торпеды, загруженной на борт субмарины...
Среди множества военных профессий есть такие, которые называют «закрытыми». Одна из них - профессия судмедэксперта. Чем же занимаются эти люди? Какие проблемы им приходится решать? Какие тайны разгадывать? Ответы на эти и другие вопросы военный обозреватель «КП» Виктор Баранец попытался получить у Виктора КОЛКУТИНА, который много лет был военным судмедэкспертом.
Годовая норма облучения - за два часа
- Виктор Викторович, в вашем послужном списке скупо значится, что вы участвовали в ликвидации последствий взрыва ядерного реактора на подлодке. Сейчас уже можно рассказать о деталях той трагедии?
- Тогда при перезагрузке тепловыделяющих элементов, так называемых ТВЭЛов, взорвался ядерный реактор на подлодке, которая стояла у причала. Погибли 10 моряков. Сила взрыва была такой, что людей буквально разорвало на части. В то время я был врачом-радиологом части и по роду службы участвовал в расследовании страшного ЧП. Надо было установить его причину и его виновников. Виновником был признан капитан 3-го ранга - он отдал приказ, который грубейшим образом нарушал требования к загрузке ТВЭЛов в лодку. Степень заражения и лодки, и фрагментов человеческих тел была такой, что я за 2 часа работы на объекте получил годовую норму облучения! К счастью, как видите, все обошлось. После тех событий меня, всего лишь старшего лейтенанта, приняли в ряды ветеранов подразделения особого риска.
- И что же, кроме почета, это вам давало?
- Я получил право на несколько дополнительных дней к отпуску и на бесплатный проезд в общественном транспорте.
- А в чем вообще смысл судебно-медицинской экспертизы?
- А в том, чтобы обеспечить следствие и суд объективной информацией. Скажем, о подлинных причинах смерти человека, о ее давности, о свойствах так называемого травмирующего агента - пули, осколка, газа или яда, установление расстояния выстрела и т. д.
Пуля для генерала
- И всегда ли удается добыть эту самую объективную информацию?
- Одним из примеров успешной ситуалогической экспертизы можно назвать расследование в Волгограде убийства генерала Моисеева его бывшей супругой. Адвокат и подсудимая выдвинули на первый взгляд весьма правдоподобную версию о случайном выстреле из пистолета АПС во время их борьбы. Однако тщательное изучение обстановки на месте происшествия, проведение ряда баллистических экспертиз и экспертных экспериментов убедительно доказали, что стрельба велась в уже сидящего на диване генерала, велась одиночными выстрелами (а не в автоматическом режиме, как пыталась доказать обвиняемая сторона). И стрелявшая при этом располагалась в ином месте, чем это было показано ею на следственном эксперименте. Так удалось установить истинного виновника трагедии.
Роковая торпеда
- Вы много лет работали главным армейским судмедэкспертом. Были дела, как говорится, из ряда вон?
- Первым серьезным испытанием для меня, как руководителя головного экспертного учреждения Минобороны, безусловно, стала работа по организации и проведению различного рода судебно-медицинских и криминалистических экспертиз после гибели в августе 2000 года экипажа подлодки «Курск». Всем известно, как много было затрачено усилий для извлечения из поврежденной лодки тел подводников, проведения их опознания и идентификации, установления причин и времени их гибели. Все это сопровождалось вполне естественным эмоциональным накалом, подогреваемым горем родственников погибших, негативным отношением общества к организации спасательных работ и рядом других факторов. Особенно много ажиотажа возникло вокруг найденных записок, где якобы указывались причины аварии, назывались ее виновные и даже было проставлено время гибели членов экипажа, собравшихся в 9-м отсеке, которое составляло чуть ли не трое суток. В ходе расследования все версии о столкновении с вражеской подводной лодкой, о попадании в лодку ракеты с крейсера «Петр Великий», о том, что подводники якобы длительное время были живыми, перебравшись в 9-й отсек, были отвергнуты по объективным причинам. Нашей экспертно-следственной группой были установлены истинные причины трагедии, которые явились цепью трагических случайностей.
- Каких именно?
- А таких, что на борт подлодки загрузили перекисно-водородную торпеду, которую при загрузке повредили. Образовалась микротрещина. Затем - течь топлива. Во время похода эта трещина увеличилась. Получилась критическая смесь агрессивного горючего, затем - взрыв.
- А бывали такие случаи, когда кому-то хотелось переиначить выводы экспертов?
- В свое время, как вы наверняка помните, большой резонанс получило уголовное дело об убийстве журналиста газеты «Московский комсомолец» Дмитрия Холодова. Многим очень хотелось, чтобы четко прослеживался армейский след, ведущий к высшим эшелонам армейской элиты, и, в частности, к генералу армии Павлу Грачеву. Однако изучение материалов уголовного дела, а затем и многочисленные эксперименты показали: в роковом для Холодова «дипломате» ну никак не могло находиться 200 граммов взрывчатого вещества в тротиловом эквиваленте - максимум 50 граммов, да и то в смеси с неким пиротехническим веществом, дающим всего лишь световой эффект. В противном случае конечность, на которой лежал «дипломат», была бы полностью оторвана, а бодро дающая в суде показания журналистка, находившаяся в той же комнате в момент взрыва, после 200 г тротила вряд ли могла бы не только говорить, но и слышать (при условии, если бы вообще осталась жива). Тем не менее несколько комиссий экспертов, состоящих из ведущих ученых страны в области огнестр
ельной и взрывной травмы, всячески шельмовались в некоторых СМИ, и над ними фактически издевались как в судебном заседании, так и за его стенами.
Смертельная любовь партийного лидера
- В одной из телепередач как-то промелькнуло, что у судмедэкспертов Минобороны появилась новая версия убийства Кирова. Можете прояснить ситуацию?
- Да, наиболее загадочным убийством тридцатых годов XX века считается покушение на Кирова в здании Смольного института в Ленинграде. Нашей экспертной группе посчастливилось провести судебно-баллистическое исследование этой ситуации, получив доступ к подлинным вещам Кирова, находившимся на нем непосредственно в момент убийства. Обнаружились интересные детали: в околыше фуражки, которая была на голове Кирова в момент убийства, направление пулевого канала было снизу кверху (при условии правильного вертикального положения головы), а в самой голове направление раневого канала было строго горизонтальным. Кроме того, форма входного повреждения в околыше фуражки свидетельствовала о том, что пуля входила в фуражку своим «боковым профилем». Почему? Дальнейшее тщательное исследование показало: прежде чем попасть в околыш фуражки, пуля касательно задела воротник пальто, в котором находился С. М. Киров. Вот что заставило ее развернуться «боковым профилем» и по этой причине сформировать слепой раневой канал, а не сквозное повреждение головы. Сопоставление всех трех направлений движения пули на одежде и в голове убедительно показало, что их совмещение в пространстве невозможно при условии, если пострадавший человек стоит вертикально. Зато они легко совмещаются при условии положения «лежа на животе». А если учесть, что убийцей Кирова был некто гражданин Николаев, муж практически официальной любовницы Кирова Мильды Драуле, которую начали допрашивать уже через 17 минут после гибели видного политического деятеля, хотя место ее работы (даже если двигаться по пустым ночным улицам современного Санкт-Петербурга на скоростной иномарке) находилось в 35 - 40 минутах езды от Смольного, то читателю нетрудно сделать самостоятельный вывод этой отчасти «ситуалогической экспертизы». Киров был убит в «положении лежа».
- На чем или на ком?
- Ясно, что не на полу, а на Мильде.
- Одетым?
- Да, одетым. До начала партактива оставалось мало времени, некогда было... А любовная страсть торопила. Вот в этот момент и застал любовников ревнивец Николаев. С револьвером в руке...
«Никаких братских могил!»
- Позвольте вернуться к событиям не такой уж давней истории - нашим двум войнам на Кавказе, где у судмедэкспертов было много работы.
- Особенно тяжелый период пришелся на январь - март 1995 года, когда в Ростов-на-Дону начали поступать обезображенные и неопознаваемые тела убитых российских военнослужащих. Задача экспертов осложнялась еще и тем, что у погибших солдат поначалу перед отправкой в бой отбирали все документы и иные опознавательные предметы (так называемое «искусственное обезличивание»). В результате в короткий промежуток времени на территории Ростовского окружного госпиталя, где были организованы работы с телами погибших, их скопилось несколько десятков, а позднее и сотен. Потребовались героические усилия личного состава 124-й судебно-медицинской лаборатории Северо-Кавказского военного округа (СКВО), медслужбы СКВО, руководства Главного военно-медицинского управления и Центральной судебно-медицинской лаборатории МО РФ, чтобы задача по установлению личности каждого погибшего начала решаться. В этом и заключалась уникальность данной ситуации - впервые в истории российских войн руководством страны была поставлена «сверхзадача»: каждый солдат или офицер должен быть похоронен под своим именем.
- Иными словами - никаких братских могил?
- Да, именно так. Забегая вперед, могу сказать: задача эта в целом была решена, но потребовалось несколько лет и неимоверные человеческие усилия, материальные затраты и преодоление чиновничьих барьеров, чтобы добиться ее решения. Главное, что удалось сделать, - создать специфическую систему тылового обеспечения, касающуюся не только своевременного вывоза с поля боя раненых, но и погибших. Во время контртеррористической операции в Чечне в 1999 - 2001 годах система быстрой эвакуации тел погибших привела к тому, что проблема с установлением личности этих воинов практически была решена. Зачастую с риском для жизни. В период с 1998 по 1999 год наши военные эксперты ездили по территории Чечни и вместе с чеченскими боевиками эксгумировали тела убитых российских солдат и офицеров. Да-да, не удивляйтесь! Было и такое. Ради установления личностей наших погибших военных «посредники» договорились с сепаратистами о «взаимодействии». Они помогали нашим спецам находить захоронения, а те показывали им могилы своих убитых «сподвижников». Так и работали. Кстати, однажды нашим экспертам даже удалось помочь бежать из плена российскому офицеру. Его бандиты прятали в какой-то яме, а когда мы приехали на раскопки захоронения, он ухитрился усыпить бдительность охраны и незаметно подкрался к судмедэкспертам. Наши товарищи и спасли его, затолкав в свою машину.
Пятый выстрел
- А какой случай в вашей практике был самым трудным или одним из самых трудных?
- Из личного опыта могу вспомнить случай, когда был убит один бизнесмен, которого увозили хоронить за границу. Убийца выпустил в него пять пуль. Вскрывавшие труп эксперты никак не могли найти одну пулю, несмотря на то, что перед исследованием трупа сделали рентгенографию и эта пятая пуля достаточно отчетливо была видна на рентгенограммах в прямой и боковой проекции. А время уже поджимало, так как сопровождающим необходимо было довезти гроб с телом до аэропорта, оформить документы и т. д. Мои коллеги начали уговаривать меня прекратить поиски, так как четыре пули уже и так извлечены, следствию их будет достаточно для идентификации ствола оружия, но интуиция подсказывала мне, что нельзя оставлять поиски. И когда уже доведенные до отчаяния сопровождающие готовы были, казалось, самого меня порезать на кусочки - пуля нашлась. И, что самое интересное, она оказалась от совсем иного оружия, чем предыдущие четыре. Потом при сопоставлении направлений раневых каналов и объема причиненного повреждения оказалось, что именн
о вызванные ею повреждения и явились причиной смерти пострадавшего. Иными словами, один из партнеров по бизнесу попытался таким образом решить свои финансовые проблемы, нанял убийцу, но у того после четырех выстрелов в стволе застряла пуля, а «клиент» был еще жив. Заказчику пришлось воспользоваться своим личным оружием, но он никак не предполагал, что пуля из его более мощного пистолета также не сможет пробить насквозь грузное тело недавнего партнера по бизнесу.
Как давят на экспертов?
- Случается ли в экспертной работе давление сверху?
- Безусловно. Даже на судью на футбольном поле и то пытаются оказать давление, а здесь человеческие судьбы, сроки заключения, жажда справедливости - столько эмоций, что словами не передать!
Давление на эксперта бывает разное - от просительного до угрожающего. Лично у меня такие случаи имели место, и в основном по так называемым «социально значимым» или резонансным делам. Если вспомнить историю с солдатом Андреем Сычевым, то здесь имела место такая палитра и психологического давления, и запугивания и шантажа, что все это достойно, наверное, отдельной повести. Как это ни печально, но в таких ситуациях у больших начальников срабатывает какая-то геномная память о «Великом вожде всех времен и народов» и сценарий бывает практически всегда одинаков: сначала доложить наверх, что «все в порядке», затем найти «виноватого» - желательно из числа непричастных к ситуации, а затем на фоне этого представить все как «досадное недоразумение».
Иногда бывали угрозы в виде «шантажа с продолжением» - в одной такой ситуации наше учреждение как раз сейчас и пребывает. Речь идет о случае смерти таксиста в Электростали. Журналистка, которая периодически пишет о сотрудниках нашего центра (и про меня в том числе) клеветнические статьи, пришла ко мне на личный прием и изложила свое мнение по данному вопросу, которое шло вразрез с объективными данными, полученными в ходе серии экспертиз, которые выполнялись в солидных экспертных учреждениях различных ведомств. Тем не менее для сенсации ей нужно, чтобы было убийство, и обязательно совершенное так, как описано в ее статье. Получив, естественно, отказ, она достаточно рьяно взялась за дело, и всякого рода «помои» льются на нас с завидной регулярностью. Так что не все просто в профессии эксперта...
ЛИЧНОЕ ДЕЛО
КОЛКУТИН Виктор Викторович, полковник медслужбы запаса. Родился 20 марта 1959 года в Ростове Ярославской обл. Окончил Военно-медицинскую академию (ВМА) им. С. М. Кирова. Затем служил на флоте. Участвовал в ликвидации последствий взрыва ядерного реактора подлодки. Доктор медицинских наук. С 1997 по 2009 год - главный судмедэксперт Минобороны РФ, начальник главного Госцентра судебно-медицинских и криминалистических экспертиз. С апреля 2009 года - директор Центра судмедэкспертизы Минздравсоцразвития. Заслуженный врач России, профессор. Награжден орденом Почета.
Подписывайтесь на нас в соц. сетях
