Зарыть и забыть не получилось...
Вчера, 30 октября, был День памяти жертв политических репрессий. Одним из первых был найден череп с большим гребнем. Долгое время одесситы не знали, где искать своих родственников, арестованных в 1937-1938 годах. И вот государство дало «зеленый свет» поискам безвинно павших в те трагичные годы. За одесским аэропортом ведутся раскопки.
– О том, что таилось на территории воинской части, а ныне за западным забором аэропорта, краеведы знали давно, – рассказывает «Комсомолке» Николай Данилов, председатель правления общества «Одесский мемориал». – Еще в 1943 году румынские власти обнаружили места этих тайных захоронений.
На многочисленных фотографиях отчетливо видно то самое место – очередное свидетельство преступлений советской власти. Вплоть до перестройки место считалось засекреченным. В 1960-х годах именно здесь прокладывали трубопровод для поставки керосина в аэропорт. Работал роторный экскаватор. После вскрытия почвы на отвале внезапно появились... черепа и кости. Все было прекращено. Позвонили в МВД, военкомат, КГБ. Через время приехал автобус. Из него вышли несколько человек в форме и в штатском, осмотрели находки и приказали:
– Все зарыть и забыть!
Но люди, которые это видели, не забыли. 20 лет спустя после заседания организации «Одесский мемориал» в одной из областных газет подняли вопрос о местах захоронения расстрелянных НКВД. В редакцию пришли десятки писем. В одном из них бывший летчик Геннадий Орлов рассказал о произошедшем в 60-х. Однако прошло еще целых двадцать лет, прежде чем начались раскопки.
– Одним из первых был обнаружен череп с крупным гребнем на затылке, – вспоминает Николай Данилов, – он принадлежал женщине. По числу лиц слабого пола мы сможем определить, что это за захоронение в соответствии с документами. Женщин расстреливали несравнимо меньше, чем мужчин. Их количество в ямах было разное. Тут как раз ключик к идентификации. У нас есть акты тех лет о приведении в исполнение смертных приговоров. Однако всех дел расстрелянных в архивах Одесской СБУ нет. Это может говорить о том, что они могли быть пересланы в области, откуда в Одессу тоже поступали заключенные – Херсонскую, Николаевскую, Кировоградскую...
Малолетке добавили год в возрасте и тоже расстреляли
К расстрелу приговаривали за слово против советской власти, по сфабрикованным делам, по национальному признаку, по статьям «государственные преступления». Сверху спускали заказанные на местах разнарядки – сколько посадить, сколько расстрелять. В основном убивали людей старой закалки, так сказать, проводили «чистку». Также преследовалась цель – устрашить население и еще избавиться от лишних едоков. Репрессиями была охвачена вся страна. Уничтожали целые семьи румынских, немецких поселений. Среди молодых – самых непокорных. Был даже случай расстрела несовершеннолетнего. Он вместе с другими детьми репрессированных бросил камень в окно начальника райотдела НКВД. Всех арестовали. Ему добавили в возрасте год и тоже расстреляли.
В Одессе казнили в областной тюрьме и на Маразлиевской
Решения по делам обычно принимала тройка УНКВД: его начальник, прокурор и партийный секретарь. Из райотделов им шли списки арестованных, а эти должностные лица вершили судьбы людей. Больше всего репрессировали в 1937-1938 годах. Огромное количество отправили в лагеря. Каждого четвертого приговаривали к смертной казни. Расстреливали в Одессе в областной тюрьме и внутренней – на Маразлиевской, по одному. А потом увозили и штабелями складывали в ямы. Жертв 1937 года закапывали на втором Христианском кладбище, а с 1938 года – на 6-м км Овидиопольской дороги на территории свалки с высоким забором, обнесенным колючей проволокой.
Черепа, найденные поисковиками в ямах за городом, имеют характерные пулевые отверстия в затылках. Убивали, ставя спиной к палачу. Руки заключенных были связаны. Об этом говорят сохранившиеся узлы веревок. Найдены вещи с инициалами – мундштук с выцарапанными «Д.К.», расческа «Миша Г,», футляр для зубной щетки «А.Э». А также сапоги, обувные подметки, пуговицы от шинели... Все это поможет идентифицировать личности убиенных.
Извлекли останки 821 человека, а их должно быть пять тысяч
Сегодня уже обработано 15 могил. Две из них оказались пустыми – возможно, в результате румынских раскопок 1943 года. На поверхность извлечены останки 821 погибшего. А всего там по подсчетам должно быть больше 5 тысяч человек.
Раскопки ведет спецпредприятие «Мемориалы Украины» совместно с общественной организацией «Одесский мемориал».
– Теперь нужно провести экспертные исследования, – объясняет Николай Данилов, – этот вопрос сейчас находится на рассмотрении в облгосадминистрации и в госкомиссии при Кабмине Украины. Тем более, что они действуют в соответствии с постановлением об утверждении государственной Комплексной программы поиска и захоронения жертв войны и политических репрессий. Нужно обязательно провести, где возможно, идентификацию, чтобы люди узнали, где покоятся их родственники. Также следует продолжить поименный календарь смертных казней. А для этого требуется большая архивно-исследовательская работа.
С прадедом расправились в Кременчуге, с тетей – в Харькове, а он искал отца
У Николая Данилова собрано огромное количество материалов по трагедии. Есть практически списки всех убиенных, их палачей, переписка высших лиц. Возглавляемая им поисково-исследовательская группа посвятила долгие годы сбору информации по Одессе. А все началось с желания восстановить правду. Его прадеда расстреляли в Кременчуге, тетю – в Харькове. Но основная цель была – найти отца, пропавшего без вести в годы войны. Он был репрессирован в 1938 году. Но так как НКВД набрало слишком большое количество узников, Данилов-старший сумел отстоять себя. Его, командира артиллерийского полка, выпустили, оправдали и даже восстановили в партии. Но через три года счастливой семейной жизни началась война. Отец попросился на фронт. И в сентябре 1941 года пропал без вести. Его сыну удалось найти его. Но для этого он перелопатил множество архивов, перечитал все тома о Великой Отечественной войне, написал сотни писем его однополчанам, встречался с ними. И, наконец, вышел на след.
Завершив поиск отца, Николай Данилов приступил к не менее важным делам – восстановлению правды о расстрелянных жертвах НКВД. И благодаря поиску правозащитников Одесса узнает еще одну страшную страничку своей истории и восстановит имена жителей, попавших под каток беспощадной власти.
Впереди много работы, исследований, экспертиз. Следует вести археологическую расчистку каждой ямы на 6-м километре, зарисовать положение тел, а не только фотографировать, сделать экспертные исследования. И тогда мы узнаем многое о преступлениях той поры.
Чтобы люди узнали, где покоятся их близкие
30 октября 1974 по инициативе Кронида Любарского и других узников мордовских и пермских лагерей был впервые отмечен «День политзаключенного». Устроили совместную голодовку и зажгли свечи в память о безвинно погибших. В тот же день Сергей Ковалев собрал в квартире академика Андрея Сахарова в Москве пресс-конференцию, на которой было объявлено о проходящей акции, показаны документы из лагерей, прозвучали заявления московских диссидентов и продемонстрирован свежий выпуск «Хроники текущих событий» (подпольного правозащитного бюллетеня, выходившего в 1968-1983 годы). Через несколько месяцев организация этой пресс-конференции станет одним из пунктов обвинения уже в адрес самого Ковалева.
После ежегодно 30 октября проходили голодовки политзаключенных, а с 1987 года – демонстрации в Москве, Ленинграде, Львове, Тбилиси и других городах. 30 октября 1989 года около 3 тысяч человек со свечами в руках образовали «живую цепь» вокруг здания КГБ СССР в Москве на Лубянке. По дороге оттуда на Пушкинскую площадь с целью проведения митинга люди были разогнаны ОМОНом.
