В эти дни приходят на память эпизоды, о которых при жизни Нонны Викторовны мы не писали. Они тогда казались нам "слишком бытовыми". Мировая кинозвезда! Мордюкова была признана одной из 10 самых выдающихся актрис XX века - по версии редсовета английской энциклопедии "Кто есть кто" ("Who is who"). А тут - какие-то валенки...
...Она жила в Крылатском, в панельном доме - квартиру ей выбил премьер Виктор Черномырдин. И вот как-то пожаловалась нам "чисто по-соседски" - мы же рядом жили:
- Ноги мерзнут и мерзнут. Первый этаж же. Купили мне валенки - здесь, в Москве. А они ни черта не греют! Настоящих, видно, теперь-то не делают...
Мы тут же позвонили родственникам в Оренбургскую область, они сходили на рынок, купили валенки - ручной выделки, из настоящей овечьей шерсти, - с поездом передали их в Москву.
- Ну надо же, как тепло в этих валенках! - Нонна Викторовна радовалась как ребенок. - Я теперь ни за что в них не замерзну!
Великая актриса носила оренбургские валенки от "Комсомолки" лет пять, до самой смерти. Даже летом! Конечно, на улицу она в них не выходила, только - на балкон и дома, как она говорила, "форсила". Как-то попросила принести их ей в ЦКБ, где лежала на обследовании. Но врачи запретили: "Нонна Викторовна, но у нас же тепло, зачем вам в больнице валенки?"
И оренбургский пуховый платок "Комсомолка" ей тоже дарила. Мордюкова никогда с ним не расставалась.
Она не была обделена любовью зрителей. Но эта любовь - иной природы, нежели истеричное обожание заморских звезд. К Мордюковой тянулись люди с интуитивной потребностью делиться своим человеческим теплом. Ее очень трогали бесхитростные подарки, которые присылали простые деревенские жители. Будь то связка сушеной рыбы, баночка меда с собственной пасеки или обычный колокольчик.
- Это же от сердца! - улыбалась Мордюкова. - Вот что человеку самому нравится, тем он и старается угодить!
Как-то мы спросили, почему ее редко можно увидеть на улице или в магазине?
- Понимаете, как только выйду куда - на бульвар прогуляться или в магази, - сразу начинается "театр у микрофона". Люди заговаривают, какие-то подарки в руки суют - ну я ж не могу молча повернуться и бежать! Слово за слово - полмагазина стоит, слушает! На балкон выйдешь - и то идут мимо и шею сворачивают!
Сильная деревенская женщина, закаленная голодом военных и послевоенных лет, нищетой и невзгодами юности, она была чрезвычайно неприхотливым человеком: "Есть - хорошо, а нет - обойдемся!"