• Главная
• Онлайн-конференции

- Дарина: Я для себя называла тебя "украинской Земфирой" на «Фабрике». Кроме стиля и голоса, вы с ней похожи своей нелюбовью к пристальному общественному вниманию…

Анастасия Плис: - Я не то, чтобы не люблю пристального к себе внимания, но просто я же не лицо своё пиарю, а свой продукт. Важно, что я выношу в итоге, а не то, как я себя показываю. Была в сентябре на концерте Земфиры и могу сказать, что между мной и ней есть большая разница – она музыкант, а я нет. Я не слышу всего того, что слышит она, я не могу точно определить, какой это инструмент играет, я просто чувствую, что в целом всё хорошо или нет. Для меня не существует понятия: «Ой, там что-то не так». Если «что-то» не так, значит всё не так.

 - delnara: Настенька, с удовольствием смотрела "Фабрику" только, пока ты участвовала в проекте! Ты как-то говорила, что твое предназначение "Нести свет людям"? Возможно, оно как раз и выражается в том, чтобы спасти современное телепространство от этой вездесущей попсы, которая льется на зрителей каждый день с экрана?

А.П.: - А попса нужна для того, чтобы убирать дома. Не будешь же ты пылесосить под какую-то серьезную, философскую музыку! А вообще я разную музыку люблю, только в направлениях совсем не разбираюсь.

- Но на афишах твоей группы написано вполне конкретное направление «инди-рок»!

А.П.: - А «Индии» - это сокращение от «индепендент», в переводе с английского «свободный». Чтобы определиться с тем, что мы играем сегодня, сначала надо понять, какое в группе настроение.

 - Алечка: Не планируешь ли ты осчастливить еще какой-нибудь проект своим присутствием? Например, я мечтала бы увидеть тебя в проекте "Украина слезам не верит"…

А.П.: - А там, кстати, участвовал один мой друг, который уже выбыл. Я приезжала на проект поддержать его. А вот лично мне осчастливливать телепространство своим присутствием пока совсем не хочется. Я не актриса, шоу – это совсем не моё, я бы пошла учиться рисовать. Я стала за собой замечать, что я часто пишу про то, что я рисую. Много слов песен про краски, про цвета, про рисунки. Значит, мне пора прийти к этому. А что касается телевизора – мне очень жаль, что он имеет такое большое влияние на моих близких. После «Фабрики» мне сказали: да ты что, благодаря телевизору твои соседи узнали, кто ты на самом деле. А до этого они не знали? (смеется)

 Поняла, почему ко мне липнут лесбиянки

 joker: Давай пофантазируем: ты - ученый, создаешь телевизор нового поколения, который бы не отуплял народ, а просвещал и вдохновлял. Опиши, что входило бы в программу передач такого телевизора?

А.П.: - Я бы оставила несколько каналов, типа «Дискавери», а еще меня расстраивает, что на русском музыкальном канале MTV уже нет клипов, а только одни передачи. Я бы сделала больше музыкальных каналов. А еще – передач, где бы показывали обычных настоящих людей. И тогда зрители не стремились бы попасть туда и стать популярными. Как в Америке, где оператор может спонтанно прийти в любой дом и снимать обычных людей в их повседневной домашней обстановке. В Америке давно никто не стремится попасть в телевизор, потому что для них – это уже и так почти норма. А вообще телевизоры надо выкинуть и перейти на Интернет. Хотя сидишь в Интернете, отвечаешь на сообщения и в какой-то момент тебе кажется, что ты уже просто не можешь общаться с людьми вживую.

- Тут как раз читательница Шушана интересуется по поводу того, есть ли ты «Вконтакте»?

А.П.: - Я есть, только не помню своего айди. У меня там вообще-то висит 15 тысяч заявок в друзья, которые я не могу добавить из-за лимита количества друзей у одного пользователя. Так что, лучше добавляйтесь на страничку группы «45 ЕН». Или просто пишите сообщения, я на все отвечаю, кроме «Привет, как дела?» и на те вопросы, на которые ответила давным-давно в других своих интервью.

- А есть те вопросы, о которых еще год назад ты говорила, что тебе нужно время, чтобы на них ответить. Например, о «Фабрике» и её значении в твоей жизни…

А.П.: - Да я через полгода уже и забыла, что принимала там участие. Как только я вышла за порог «Фабрики» я сразу же поснимала все ярлыки и бирки, которые пытались на меня нацепить там. А, например, ярлык «звездности» даже и не смог приклеиться ко мне. «Фабрика» дала мне хороших людей. Было много людей на проекте, с которыми я сейчас, пусть, и не общаюсь постоянно, но когда мы где-то пересекаемся, то обмениваемся улыбкой, говорим друг другу, что всё хорошо, и всё, этого достаточно для того, чтобы понимать – эти люди есть в твоей жизни, а ты – в их жизни.  И все обходится без вот этих «ах», «ох», без вот этого лицемерия, когда активно интересуются, как у тебя дела только ради приличия. А вот сегодня День рождения у Любы Юнак, которая ушла из проекта самой первой, но с которой у нас сложились самые теплые отношения. Желаю ей, чтоб она пошла по правильному пути. А еще один мой друг с проекта, Виталик Чирва и Даша Коломиец, участница первой «Фабрики», когда пришли ко мне на концерт, я для них специально спела песню: «Фабрика звезд» без меня, ну что за фигня?» (смеется). Еще мне иногда звонит Коля Серга, приглашает на свои концерты. Эрика позвонила недавно, спустя год. Просто когда я уходила из «Фабрики», то было совершенно ясно, куда – в свою группу, в которой я играла до проекта. А у них, всех, нет этой определенности, и еще они очень ко всему привязаны.

- Вообще, создается впечатление, что одни и те же участники переходят из одного проекта в другой. Например, Сабрина Абдулла – из «Фабрики» в «Х-фактор» Будто, высадили вагон с рабочей силой – и они отрабатывают не одну, а две, три смены…

А.П.: - Согласна, всё изначально заложено в самом названии «Фабрика звезд», то есть, некий «завод», где штампуют «звезд» с одинаковыми бирками. Поэтому мне бы, например, хотелось, чтобы «Фабрика» создавалась не по какому-то британскому проекту, где даже типажи одинаковые: одна девочка похожа на Дженис Джоплин, другая – еще на какую-то звезду. То есть, ситуация, когда для каждого участника готова своя определенная «формочка». Хотелось бы, чтобы в телепроекты звали людей, которые вообще никуда «не клеятся», которые не понятны и не раскрыты для всех: со своим видением, со своим миром. Мне кажется, это было бы намного интереснее.

- Сейчас на смену «Фабрике» пришел проект «Х-фактор»…

А.П.: - Ой, ужасно! Я посмотрела одну из передач этого проекта, как раз перед тем, когда каждый из судей отобрал себе по три участника. Была там девочка одна, которая даже в ноты практически не попадала, и сейчас она уже дошла, практически, до самого конца! А где остальные, по-настоящему талантливые, которых я видела до отборочного тура? Не прошли! Почему? Маленькие глаза, большие уши, широкие ступни или короткие волосы, а на талант наплевать. Нет, чтобы дополнить недостающие компоненты талантливого человека, как это сделала своим балетом и костюмами Елена Коляденко относительно певицы Джамалы. Джамалу ведь в домашних тапочках никогда не воспримешь также,  как в окружении балета Коляденко, но зато у неё классный голос. А если соединить, то в общем получается – нечто! В общем, мне бы хотелось, чтобы были на телевидении такие проекты, где собирались бы самые разные, неформатные личности, и находились такие профессионалы, которые могли поработать с ними так, чтоб те чувствовали себя полноценными со своими особенными качествами и внешними данными.                                             Я недавно пересмотрела проект со своим участием, и наконец поняла, почему ко мне лесбиянки липнут. А потому что я там – как чувак, смешная такая. Кричала что-то в поддержку Коли Сергии не своим, охрипшим голосом.

 После «Фабрики» тяжело ездить в метро и ходить по улицам

 - Ты была готова к переменам, поэтому и пошла на проект?

А.П.: - Как раз наоборот! Меня убедили перед началом, что меня менять никак не будут, мол, мой образ и так полноценен. А потом на меня напялили этот дурацкий костюм с ботинками 42-го размера из сэконд-хенда за 5 гривень с протертыми пятками…

- Ничего себе! А один наш читатель заметил совсем другое: «На "Фабрику" ты явилась в таком мешковатом джинсовом комбинезоне с надписью “Не кочегары мы, не плотники”, абсолютно без косметики, но потом стилисты предложили тебе примерять яркое платье, высокие каблуки, сделали макияж...»

А.П.: - Этот комбинезон мне подарили мои музыканты, после того, как я проинформировала, что иду работать «на завод», имею ввиду «Фабрику», ну, чтоб, я «не запачкалась возле станка».  А высокие каблуки и платье я впервые одела не на «Фабрике», а задолго до неё. И это для меня совершенно нормальная форма одежды. Но просто сейчас совсем не тот жизненный период, чтобы носить каблуки и юбки. Хочется одеться потеплее, поберечь свои ноги. В этом году у меня самое большое количество свитеров.                                                                                                                 На самом деле, «Фабрика» была большим стрессом для меня. Мне было тяжело её пережить и тяжело жить после неё: тяжело ездить в метро, которое ты любишь, ходить по улицам, как ты  любишь, просто сидеть на ступеньках, из-за того чрезмерного внимания, к которому не стремился, и которое заставляет тебя зажиматься. Именно после проекта я поняла: «Чем глубже музыка, тем дальше люди». Дистанцироваться от людей – вот, чего хотелось после проекта. Я поняла, как не люблю разные интервью. До сих пор какое-то харьковское радио крутит мои какие-то комментарии, из-за которых меня называют пафосной недозвездой, всего лишь из-за того, что я игнорирую дурацкие вопросы, типа: «А не хотите ли добавить в свою музыку немного лирики и позитива?» Ну, вот что прикажете отвечать на это?

 Дурочка из переулочка: Откуда такая любовь к козам?

А.П.: - К козам?! А, поняла! Скорее всего, вопрос от кого-то из моих друзей (смеется). У меня просто есть некоторые свитера такой фирмы, на этикетке которой изображен олень, который очень похож на косу, поэтому я просто говорю про свитер, что он «с козы».

 Феофания: Здрасьте, Настя! Где-то читала недавно про ваш новый дует с Comaha.. Могли бы вы рассказать поподробнее, что это будет? Когда можно будет услышать? давно ли вы знакомы с Машей?

А.П.: - С Марией Хмелевой мы знакомы давно, это очень приятное для сотрудничество. Она – прекрасный музыкант, играет и на пианино, и на гитаре, и на флейте. И да, мы планировали с ней совместное выступление, но дело в том, что у нее есть такой маленький арбузик  Степочка, которому полтора года, который не дает пока реализоваться нашим планам. В этом дуете будет очень легкая, небесная такая музыка. А одна из песен в нашем дуете написана участником группы «Марокеш». Лет семь назад он написал в моем блокноте несколько строчек, этот блокнот нашла моя мама, а через семь лет она напомнила мне об этих строчках, сделала из них стихи. Мы с Машей их дополнили и получилась песня.

 Меладзе уже как робот: тяжело ему даются телепроекты

 deribanov: Настя, скажите, на ваш взгляд, могут ли наркотики играть положительную роль? Скажем, для достижения нирваны в религиозных племенах?

А.П.: - Однозначно, нет. Есть столько вещей вокруг, которые способны вдохновить – люди, небо, даже не любимые мной цветы. Но не наркотики. Насчет религиозных племен – да никакая нирвана не достигается. И с Богом не происходит связь. Не с тем Богом.

- Кстати, насчет цветов, тут вот интересуются, что же тебе дарить после концертов, раз не цветы? И какой подарок был самым необычным?

А.П.: - Шоколад! Ой, только я же с субботы начинаю поститься, как же я его есть-то буду? (смеется)Однажды я сказала одной своей подруге, что мне еще никто не дарил шариков воздушных, так она привезла мне целую охапку таких шаров. Было очень приятно, но потом когда передо мной открылись двери переполненной маршрутки, я подумала, что лучше это, наверное, были бы все-таки цветы (смеется)

- А почему не цветы? Аллергия?

А.П.: - Нет. Я просто чувствую какую-то обязанность перед этими людьми. Подаренные цветы, даже если мне их совсем-совсем некуда положить, и в двух руках они уже не умещаются, и в маршрутку с ними залезть не могу, я все равно не могу оставить и, тем более, выкинуть. На самом деле, мне приятна любая мелочь. Но вы мне лучше что-то на бумажечке напишите от себя. Иногда пишут: «Вы сегодня что-то поменяли во мне». Это же не я поменяла, это Он поменял (показывает пальцем вверх), но мне все равно приятно, и когда я эти бумажечки потом перечитываю, то воспроизвожу в голове эти моменты из концерта.

polya: Настя, когда ты даже не захотела выйти на одну сцену с Лободой, настолько тебе было не симпатично её творчество. Но Лобода в последнее время очень изменилась: и внешне, и в том, что стала петь серьезную лирическую музыку...Теперь бы ты с ней спела бы вместе?

А.П.: - Я могла спеть с кем угодно из представителей поп-музыки, но только что-то комичное, дурацкое такое (кривляется). Дело же не в том, что Лобода мне не приятна, она молодец в своем стиле. Тем более, когда я смотрела мюзикл «Экватор», где участвовала еще не раскрученная Лобода, то мне очень нравилось, как она двигается. Я ходила раз пять на него! В нем также играла Тина Кароль, Вася Бондарчук, Ирина Розенфельд – которых еще никто не знал тогда.

-Они были лучше до своей известности?

А.П.: - Да. Та же Тина Кароль, которая спела «Выше облаков» в этих ботинках, в этом белом платье…А потом разделась! Господи, ну ты же такая необыкновенная, тебя же хочется слушать, на тебя хочется смотреть…Ну зачем ты это делаешь? Сегодня я бы уже не пошла на её концерт. А неизвестная Анастасия Стоцкая, которая на «Новой волне» спела впервые «Вены-реки». Она же так её спела, как будто бы в этот момент решается её судьба. Вот за этим хочется бежать – не за песней, а за этим неповторимым ощущением – сейчас, как в последний раз в жизни. Я, вот, очень боюсь это потерять, потому что тогда мне можно будет идти в бухгалтера, еще куда-нибудь, только не петь.

 siria: Я недавно слышала, что вроде бы создается энциклопедия "Выдающихся личностей современной Украины". Скажи, кого бы лично ты туда внесла? И внесла бы Константина Меладзе?

А.П.: - Ох, какой вопрос с подвохом! Я бы точно внесла в эту энциклопедию Нино Катамадзе, не смотря на то, что она относится к Украине только в том смысле, что много выступает здесь. А Константина Меладзе…Ну если ему хочется, я бы могла вписать бы его туда. Хотя и без всяких энциклопедий, у него достаточно почестей. А вообще каждый композитор должен знать своё «золотое время», а также знать, когда оно заканчивается. Нет, я сейчас не имею ввиду, что его время закончилось, но когда это произойдет, хотелось бы, чтоб он это осознал.

- Из личного наблюдения: когда на «Фабрике» он комментировал прослушанные им твои песни, в его глазах была какая-то тоска по тем возможностям, которые он не смог реализовать. Особенно, когда он добавил: «Твои песни очень напоминают те, которые я писал в молодости: без рифмы, без припева, но в них есть жизнь!»

А.П.: - Да, он уже в клетке. При чем, в клетке, которую и сам выстроил. При всей мощности его позиции в шоу-бизнесе, он не может делать с музыкой то, что ему хотелось бы. Хуже всего, когда музыка превращается в работу. Я, вот, после концерта вообще никого не вижу, не понимаю, куда я еду, даже внятно отвечать на вопросы не могу. А вот Меладзе…Я когда стояла за кулисами шоу «Украина слезам не верит», вижу, идет Меладзе, как робот, автоматически всем кивает в ответ, но даже не смотри на людей: «Здрасте-здрасте». Мне кажется, ему очень тяжело дается участие во всех этих проектах.

                                                                          Фото Илоны БЕЗЕНЫ и Олега ПАЛЬЧИКА