• Главная
• Общество

Фото: ewilding-danube-delta.com/

20 европейских ланей и 20 благородных оленей недавно выпустили на Белгородском острове в Дунайском биосферном заповеднике Одесской области. Экологи надеются, что с возвращением крупных травоядных животных экосистема дельты Дуная оздоровится. Это также поможет противостоять негативному влиянию боевых действий на природу Украины.

О том, что изменится с появлением диких животных на острове, как они адаптируются и как война отражается на природе Дунайского биосферного заповедника, KP.UA рассказал Михаил Нестеренко, исполнительный директор общественной организации Rewilding Ukraine, которая работает над восстановлением природных ландшафтов.

Команда Rewilding Ukraine и ее партнеры при поддержке программы «Исчезнувшие ландшафты» продолжают работу по восстановлению 40 000 гектаров водно-болотных угодий и наземных степных мест обитания.

"Наблюдаем за оленями и ланями по трекеру"

Михаил Нестеренко. Фото: odessa-life.od.ua

- Михаил, откуда вы привезли ланей и оленей? Как они пережили дорогу?

– Животных привезли с запада Украины, из Черновицкой области. Там есть хозяйства, разводящие оленей и полей на продажу природоохранникам или другим хозяйствам.

Сейчас благоприятное время для перевозки: это нужно делать вне сезона размножения и периода, когда самки начнут рожать.

Несмотря на то, что наши олени и лани преодолели расстояние около тысячи километров, все животные чувствуют себя хорошо. Они сразу же выпрыгнули из понтона и начали исследовать остров.

– Почему решили привезти сюда оленей? Это можно назвать для них обычной средой?

- Раньше олени и лани здесь обитали: они являются частью экосистемы. Вообще крупные травоядные создают мозаичный ландшафт – мы называем их "архитекторами природы".

Влияние травоядных было заметно в 90-х годах, когда оленей почти не стало.

В 80-х годах на острове достаточно интенсивно выпасали скот. Но потом, в 90-е годы, ситуация изменилась.

Тогда начался кризис, люди уже не выпасали скот в большом количестве, как раньше. А без травоядных животных происходит большое изменение места обитания. Со временем все заросло камышом. Даже там, где была вода. Исчезло разнообразие флоры. Рыбы тоже стало меньше, хотя раньше она выходила здесь на нерест. Подобные изменения были достаточно заметны. Так быть не должно: это не естественно.

Мы видели, что там, где осталось определенное количество скота, ландшафт был более разнообразным, даже птиц было больше.

Чтобы улучшить ситуацию, мы возвращаем различные виды травоядных животных в Дунайский биосферный заповедник. Раньше сюда были завезены дикие лошадки, водяные буйволы, сейчас – олени и лани. Их роль в экосистеме несколько отличается, они по-разному живут, используют разные растения для еды, и так далее.

Лани и олени помогут создать мозаичный ландшафт с лугами, водоемами и разнообразными растениями. Также они будут выедать переизбыток растительности, который может стать причиной естественных пожаров.

- То есть с появлением оленей и ланей флора заповедника должна улучшиться.

– Да. Особенно в зонах строгой охраны, где есть распространение инвазивных видов кустов (биологический вид, распространение которого угрожает биологическому разнообразию. – Авт.).

Согласно нашему законодательству, человеку с этими кустами делать ничего нельзя: это должны делать животные. Они являются механизмом, поддерживающим ландшафт. Также животные контролируют распространение инвазивных видов растений.

Мы будем мониторить, как они будут влиять. Но на других территориях есть достаточно положительный опыт. К примеру, у нас в дельте Днепра более-менее они сохранились: там можно увидеть оленей.

– А как олени и лани чувствуют себя сейчас? Как адаптируются? Или им не нужно время на адаптацию?

– Сейчас весна, поэтому еда у них есть. Как мы видим, они более или менее держатся на территории, где их выпустили.

Для оленей помех нет. Они могут мигрировать, легко переплывают водоемы. Сейчас их никто не беспокоит, поэтому они пока никуда не мигрируют. Там, где они сейчас, есть шакалы, которые теоретически могут охотиться на них, но, как мы видим, с ними все в порядке.

– Как вы это видите? За оленями и ланями как-то наблюдают?

– Да. На животных есть трекеры, поэтому мы видим, где они в течение дня перемещаются. Это очень распространенная разработка.

- А нужно ли оленей и ланей как-то подкармливать?

– Это дикие животные, они в этом не нуждаются.

– То есть, есть только наблюдение по трекеру. Может быть, благодаря этому можно помочь животным, если что-то случится?

– Это дикие животные. Если их лечить, то это будет какой-то зоопарк.

- Если это не секрет, сколько стоили олени и лани?

– Насколько я помню, лань стоила около 600 евро. До войны ее можно было покупать в других местах, например, в "Аскании Новой". Но сейчас нет такой возможности. (Сегодня заповедник «Аскания Нова» находится на временно оккупированной территории. – Авт.)

Для перевозки оленей и ланей был построен специальный понтон. Фото: rewilding-danube-delta.com/

"Полностью оценить, какой вред нанесла природе война, нет возможности"

– Не навредила ли заповеднику война?

– Сложно сказать. Побережье сейчас закрыто для посещения гражданских, даже для сотрудников заповедника: там находится воинская часть. Вдоль моря есть мины, время от времени они взрываются.

Знаем, что в дельте Дуная в зоне охраны были пожары. Но полностью оценить, какой вред нанесла природе война, нет возможности. Из-за боевых действий немало вещей, которые мы не можем сделать сейчас, поэтому концентрируемся на том, что можем делать.

- Расскажите, пожалуйста, о флоре и фауне заповедника. И достаточно ли будет для его восстановления травоядных? Может, планируете заселить остров еще кем-нибудь?

– Белгородский остров очень большой. Его площадь – около 2,2 тыс. га. Весной здесь много орхидей, в заводях немало птиц, куликов. Есть и шакалы, выдра, европейская норка, дикая кошка.

У нас была программа по реинтродукции (заселение животных и растений определенного вида на территорию, где они раньше жили и произрастали, но откуда исчезли. – Авт.) филина, но в прошлом году мы не смогли этого сделать. Возможно, в этом году представится такая возможность, и мы выпустим еще несколько видов филина.

Очень нужны птицы, регулирующие численность червей, Некоторые гнездящиеся на земле птицы страдают от крыс. Поэтому мы планируем сделать независимую популяцию, которая сама себя поддерживала бы. Эту программу следует выполнять и дальше.

Сейчас начнется сезон, когда олени будут рожать. А потом, к осени, можно будет  привезти новых животных.

- Хватит вам сотрудников, ведь многие сейчас на фронте?

– Из нашего коллектива никого с военным опытом не было, чтобы быть интересным вооруженным силам. Также у нас не очень много людей, большинство работников – это женщины, мужчин у нас немного.

К сожалению, нас мало. Много времени уходит на волонтерство. Наши сотрудники собирают средства для ВСУ. У нас также есть парамедик, они с коллегами покупали оборудование для госпиталей.

Мы понимаем, что не можем работать в полном объеме, как это было до войны, но там, где можно что-то сделать, мы делаем: жизнь не стоит на месте, надо двигаться дальше. К тому же мы работаем в партнерстве с местными общинами и учреждениями – такими, как биосферный Дунайский заповедник. И все ожидаем победы.

- А вообще гулять по Дунайскому биосферному заповеднику и Белгородскому острову сейчас не запрещено?

- Туристические маршруты закрыты. Впрочем, в определенной части Белгородского острова у людей есть даже свои огороды, которые находятся далеко от моря. Туда, насколько я понимаю, люди могут попадать. Но как далеко можно зайти, это вопрос. Знаю, что с рыболовами были проблемы, но потом было урегулировано, куда они могут выходить, а куда нет.

– Всего ли вам сейчас хватает?

– Нас поддерживают коллеги из Европы. Мы и сами оказываем поддержку некоторым природоохранным территориям Украины. Даже тем, с которыми не работали раньше, но пострадавшим.

– То есть и вам помогают, и вы помогаете?

– Да! Очень часто к нам обращаются с вопросом: знаем ли кого-то, кому нужна помощь, кто реально пострадал? Имею в виду не персоналии, а природоохранные территории. Очень много таких обращений из Европы к нам. Адресуем помощь туда, где она нужна.

– Что вы думаете о будущем заповедника?

- Как показали наши собственные усилия по восстановлению дикой природы в дельте, украинская природа так же устойчива, как и наши люди. Они зависят друг от друга. Мы верим: когда война закончится, они поправятся.