Капеллан Лариса Когут: Бойцу легче открыть сердце женщине – она чувствует, где болит
Помощь людям и служение Богу – главные задачи военного капеллана из Черкасс Ларисы Когут. 14 лет Лариса преподавала музыку, затем основала благотворительный фонд «Час надії», который помогает детям-сиротам. После 2014 года начала как волонтер ездить на фронт, а затем стала военным капелланом.
Сегодня Лариса помогает семьям погибших, военным и всем, кто в этом нуждается. О том, что входит в ее обязанности, чем занимаются капелланы и как военные воспринимают то, что капеллан - женщина, Лариса рассказала KP.UA.
«Бойцы нуждались в том, чтобы им поднимали боевой дух»
- Признаюсь, впервые слышу о женщинах-капелланах в Украине. Есть ли кто-то еще и как вы пришли к этому?
У Ларисы степень магистра богословия и и магистра теологических наук. Фото: личный архив Ларисы Когут
- Сегодня мне известно только о трех женщинах-капелланах в Украине, которые имеют официальные мандаты на служение в ВСУ.
По образованию я педагог и музыкант - имею высшее педагогическое образование, закончила музыкальный факультет Кировоградского университета. Также у меня есть высшее духовное образование, его я получила в Университете развития христианского лидерства. Я магистр богословия: у меня есть степень бакалавра и магистра теологических наук.
С 2009 года возглавила фонд «Час надії». Его мы организовали, чтобы помогать детям из интернатов и детских домов. У нас есть небольшой кукольный театр и клоуны, с которыми мы ездили по детским заведениям - устраивали для ребят представления, привозили гуманитарную помощь.
Когда началась война, а для меня она идет с 2014 года, у нас появилась еще одна ветка деятельности – помощь военным и детям из Донецкой и Луганской областей. Ездили в Новый Айдар, город Счастье. Приезжали с концертами и помощью, долго сотрудничали.
Кроме того, помогали военным. Вы знаете, какая в 2014 году была армия - собирали все, от зубной щетки до одежды. Очень много людей к нам присоединилось. Все необходимое отвозили в зону боевых действий. Бывало, привозили помощь раз в 2-3 недели. Отправляли автобусами все, что нужно.
Уже тогда я видела, что есть большая потребность не только в аптечных препаратах, обуви, одежде и еде, но и в душевной сфере. Людям нужно, чтобы с ними разговаривали, подбадривали, молились, поднимали боевой дух: на войне ведь очень тяжело. Поэтому с 2014 года мы в каждую посылку, что бы ни было внутри, вкладывали Новый Завет, молитву покаяния, «Отче наш». Видели, что это людей подбадривало.
Поначалу я приезжала на фронт как волонтер. Военные не смотрели, кто к ним приехал - женщина или мужчина: на войне это не имеет никакого значения.
Когда болит душа, Бог пошлет человека, который будет тебя слушать, подбадривать, молиться за тебя. На фронте это ощущается намного острее, чем на мирной территории: ты находишься между жизнью и смертью. Вера помогает человеку остаться в живых, и таких случаев много.
- Как вы решились стать капелланом?
- Года два я ездила на фронт как волонтер, потом меня нашел один из руководителей капелланской организации, которого я знала раньше. Он сказал: «Мы тебя уже год ищем». Тогда я попала на конгресс капелланов в Украине, к нам приехали капелланы из Америки, из Канады. Все, о чем они говорили, меня очень зацепило. Я поняла, что могу быть полезной: у меня есть образование, но еще нужны знания.
Поэтому я окончила много капелланских школ. Было много разнообразных тем - я успешно их проходила, а после применяла на практике. Позднее стала преподавателем украинской школы подготовки капелланов, уже я учу студентов. Приезжаю в другие города, потому что у меня есть опыт, боевой в том числе: мы оказывались в разных ситуациях, попадали под обстрелы.
Также я как капеллан отправлялась в горячие точки - мы ездили в командировки по всей линии фронта. Привозили не только помощь, но и концерты. Собирали команды капелланов, приглашали музыкантов. Музыка тоже лечит, выводит человека на гармоничный уровень и поднимает боевой дух - на войне это очень важно.
Кроме того, проводила разнообразные программы, рассказывала о нашей истории, богатой мужественными людьми, чтоб военные понимали, что защищают нашу историческую родину. Такие концерты мы провели во многих горячих точках – в Марьинке, Мангуше, Красногоровке, Станице Луганской, Мариуполе и других городах.
Лариса в прошлом - преподаватель музыки. Фото: личный архив Ларисы Когут
«Иногда на фронте приходится мирить семьи»
- Как люди реагируют на капелланов?
- Когда люди узнавали, что капелланы могут оказывать духовно-психологическую помощь - подходили, и мы молились. Единственный вопрос, который у них возникал: «Шапку снимать?».
Сперва они слушали, когда ты молишься за других, а потом спокойно становились в очередь. Каждого мы помазываем маслом, молимся. Людей подходило очень много, почти все. И мы не спешили - оставались столько, сколько нужно. Некоторые даже плакали: Бог касается сердца. Такое таблетками не вылечишь – здесь должен работать капеллан.
Уроки музыки пригодились и на фронте. Фото: личный архив Ларисы Когут
- Военные не смотрели на то, что капеллан - женщина?
- Абсолютно нет. Ни разу это не мешало! А у меня уже было 60-70 подобных поездок, каждая на неделю-две. Пол капеллана не имеет значения. Кроме того, капелланство межконфессионально. У нас уже есть закон про капелланство - при военных частях должны быть межконфессионные духовные центры, где люди любых конфессий смогут получать поддержку.
Женщин-капелланов действительно мало. Когда мне только предложили быть капелланом, я говорила: «Ну как я буду капелланом, я же женщина?» А командир, сам он полковник, афганец, в прошлом личный пилот первого президента Украины, говорил: «Лора, не переживай! Ты для них как женщина, как мама, сестра. Они больше открывают сердце женщинам: женщина чувствует, где болит».
Когда солдат общается с мужчиной, то держит маску «Я ж мужик», а когда беседует с женщиной – может открыться и быть таким, какой он есть. Если человек открывает сердце - он получает помощь.
К тому же, Украина стремится в НАТО, и у нас уже есть закон про капелланство – как в странах НАТО. В странах НАТО много женщин-капелланов. Например, у меня есть знакомая украинка из Днепра - подполковник ВВС США. Я с ней всегда на связи. В телефонном режиме она отвечает на мои вопросы, дает советы. В США вопроса «Как женщина может быть капелланом?» не возникает. Там капелланы работают и в госпиталях, и на передовой.
- Капеллану, наверное, нужно быть немного психологом?
- Капеллан должен уметь в какой-то степени оказать психологическую помощь, но в капелланском служении нет таких стандартов, какие есть у психологов. На практике я вижу, что многое подсказывает Святой Дух.
У меня были ситуации, когда я слушала человека и чувствовала, какие проблемы у него были: Бог «показывал» сердце собеседника. Когда я начинала говорить о возможной проблеме, человек начинал плакать. После таких случаев человек начинал еще больше верить в Бога, потому что никто не мог знать о том, что сокровенно для него.
Есть дары Божии, и они действуют через капелланов. Ты чувствуешь... Опыт, Слово Божие, Святой Дух направляют тебя, и становится понятно, о чем спрашивать. Иногда ты и не думал о чем-то, а смотришь на человека, начинаешь молиться - и Бог показывает, что там есть такая проблема. Капелланство - такое интересное служение…
- И всегда находятся нужные слова?
- Иногда говоришь одно слово – и человек начинает открываться. Таких случаев сотни. Нет клише, как действовать: каждый человек индивидуален.
Бывает, нам приходится мирить людей. На войне ссориться очень опасно: люди в отчаянии могут стреляться или на мины идти – может быть все что угодно. Иногда мы мирили супружеские пары по телефону. Я связывалась с женой, она жаловалась: он мне не так ответил. Я говорила: смотрите, что переживает человек на войне в таком состоянии? То-то, то-то. А она отвечала: я об этом и не подумала. Потом ему говорю: представь себе, она сидит дома, а ты не взял трубку, как она переживает, о чем думает. Он говорит: я даже об этом не думал... И люди мирятся.
Бойцы выстраиваются в очередь, чтобы вместе помолиться, услышать слова поддержки. Фото: личный архив Ларисы Когут
«Много раз слышала – когда вы, капелланы, с нами, то защищаете нас будто ангелы»
- А когда вы «в миру», чем занимаетесь, помимо волонтерства?
- Когда я не на войне, у нас другие задачи. Например, мы создали семейный клуб «Птаха», ему уже шестой год. Вместе с социальным работником и кризисным психологом собираем семьи погибших, жен военных и ветеранов, которые после полномасштабного вторжения снова ушли воевать. К нам приходят мамы и жены с детьми военнослужащих из Черкасс. Встречаемся раз в месяц.
Иногда человеку нужно просто выплакаться. Фото: личный архив Ларисы Когут
Мы не говорим о войне, а накрываем на стол и разговариваем о нас, как нам жить, подбадривая людей таким образом. У нас есть и парикмахер, и стилист-визажист. Например, мы обсуждали, какие цвета в одежде хорошо сочетаются. Со временем я наблюдала, как эти женщины начинали по-другому одеваться. Так интересно все это видеть…
Порой семьи погибших приходили к нам и плакали. Мы старались их подбадривать, а они не могли остановиться. Думали, ну все, больше этот человек не придет. А через месяц он приходил снова. А потом уже не плакал, но говорил другим плачущим: пойдем, и я плакал, но мне там так нравится! Люди уже приглашали других. Для нас это самая большая награда.
- Вы говорили, что оказывались под обстрелами…
- Да, в командировке нам доводилось попадать под обстрелы. В такие моменты нами руководят те, кто там находятся. Но знаете, что интересно - много раз слышала такие слова: «Когда вы приезжаете, у нас намного меньше потерь по людям, технике, меньше обстрелов. Мы не можем этого объяснить, но когда вы, капелланы, с нами, то будто ангелы защищаете нас. Просто приезжайте и оставайтесь. Нам так спокойнее и лучше».
И сейчас я готовлюсь идти в войска, планирую быть штатным капелланом в подразделении. Жду назначения в постоянной части. Документы уже сделаны, комиссия пройдена, жду.
- Что самое сложное в служении капеллана?
- Самое сложное, когда гибнут люди. Много людей погибло после полномасштабного вторжения. Среди них есть и мой водитель, который прошел Дебальцево, а погиб в Попасной. Ты только пообщался с этим человеком, добрался до дома – а его уже нет в живых. Очень тяжело, когда в фейсбуке публикуют фото погибших, а ты напряженно вглядываешься в снимок и пытаешься понять, знаешь ты этого человека или нет.
На фронте Лариса с 2014 года. Фото: личный архив Ларисы Когут
«Людей нужно покрывать не страхом, а молитвой»
- А страшно вам не бывает на фронте?
- Война - она страшная, непредсказуемая. Тем более, когда враг «с приветом». Он и сам себя не понимает, а понять его другим вообще проблема.
Конечно, когда обстрелы, страшно. Но я заметила, что у меня нет паники. Как только начала ездить на фронт - накрыло ощущение спокойствия. И это не моя заслуга: только Господь Бог может дать такое.
К тому же, когда ты на войне, нужно думать и действовать быстро. Важно, чтоб все люди, с которыми ты приехал, вернулись живыми-здоровыми. Включается настрой: сберечь всех, не паниковать, сначала думать, а потом делать.
- Как вас дети отпускают в горячие точки? Волнуются?
- Да, они очень переживают, когда я на войне. И так уже 10-й год... У меня трое детей и уже две внучки. Одна из внучек родилась в первый день полномасштабной войны, 24 февраля, и назвали ее Никой. Мы даже об этом не знали. А ведь Ника – это Вероника, с греческого – «победа». Говорю сыну: представляешь, вы назвали девочку Никой в первый день полномасштабной войны. Пусть это будет пророчеством!
- О чем вы мечтаете?
- Мечтаю, чтобы мои дети, внуки и правнуки жили в независимой, процветающей стране. Это мечта моего сердца. Когда у нас будет такая страна, то и мечты, которые ближе к телу, сбудутся.
Я мечтаю достигнуть Божьей воли в своей жизни. Верю в свое предназначение и хочу оказаться на том месте, где Господь хочет меня видеть. Чтобы я помогла людям, чтобы многие спаслись. И, главное, чтоб была победа и мы могли спокойно жить. А наши дети и мы увидели, ради чего платилась такая высокая цена. Чтобы Украина не только победила, но уже после победы была красивой процветающей страной.
- Посоветуйте, как успокоить себя или близких в сложной ситуации?
- Молиться всегда. Молитва – это просто разговор с Богом. Бог – это наш Небесный Отец. Поэтому все, что есть на сердце, говоришь Ему простыми словами.
Я много раз видела, как молитва помогает. И военные много раз говорили: мы б погибли, но ваши молитвы нас поддерживали, и мы это чувствовали. Иногда в кризисные моменты они звонили мне - и мы молились вместе. Потом приезжали во время отпуска и говорили: «Слушайте, ну это просто невероятно!».
И я хочу сказать всем родным, что это работает. Людей нужно покрывать не страхом, а молитвой. Да, мы боимся за своих родных, но молитва больше сделает, чем страх. Страх разрушает, а молитва объединяет, созидает и творит чудеса.
А еще важно, чтоб человек не оставался один. Приходите в гости, просто пейте чай, смотрите вместе фильм, играйте с детьми. Ведь дети в страшном стрессе! Иногда в большем, чем их родители, хотя это и не всегда видно.
Если человек в тяжелом состоянии, нужно просто быть с ним рядом. Меньше говорить и больше слушать. Согревать своим присутствием и теплом. Если у человека потеря, депрессия, страх, - важно находиться рядом, удовлетворить базовые потребности. Когда у человека опускаются руки, развеселить его не получится, но можно чем-то помочь – собрать нужные документы, справки, сходить в магазин, что-то сделать по дому.
Любовь и терпение творят чудеса. Главное, не бросать такого человека. И, если он молчит, не задавать вопросов, помолчать вместе с ним.
Бойцы говорят, что женщина-капеллан для них - словно мама или сестра. Фото: личный архив Ларисы Когут
