#Истории из соцсетей. У нас все белое и черное, у них - только черное, они о существовании белого не знали никогда
"Истории из соцсетей" - рубрика, возникшая после прочтения постов украинцев, переживающих войну. В ней мы собираем истории, которые взволновали нас. Наверное, они не оставят безразличными и вас.
Татьяна Гончарова, ведущая телеканала "Рада":
Русские матрешки с лакированными плоскими личиками фюреров, считающие себя людьми, ликуют в то время, как мама погибшей девочки из Винницы, только что отключенная от ИВЛ врачами, не зная еще, что у нее нет ноги, пытается понять, где ее дочь, и знай повторяет: "Где Лиза? Где Лиза?.."
Русские матрешки - все сплошь мужичок с ноготок, крохотные, ничтожные, все как та - самая маленькая, самая последняя, мелкая настолько, что и личико с трудом разглядеть, но и нужды нет, не во что вглядываться.
Ни в чем нематрешка не разбирается, самсон вырин дальше носа своего не видит, ни за что акакий акакиевич не несет ответственности. Ее дело маленькое, изначально помноженное на ноль, жизнь шиворот навыворот, вместо правды - ложь, вместо мира - война, трусость и тупость, прикрытіе бравурными выкриками матрешек побольше.
Звери? Нет. Звероподобные разве что, дрянь, нечисть. Не люди. Не звери.
Матрешки балуются, озоруют, куролесят, буянят и колобродят, сами по ходу буйства своего умирают, но не нам им счет вести, мы себя считаем.
Своих считаем. Там девочка с синдромом дауна, там пенсионерка кошек кормила во дворе Харькова, там мужчина в джинсах… У всех убитых матрешками были лица, сердца, не было ночи внутри. Все наши светятся, когда умирают.
Матрешки-деревяшки. Матрешки-орки. Матрешки-чернь. Даже теней не отбрасывают.
Орки - не просто так ведь слово. Из какого подземелья они сюда выбрались? Из какой медной горы выперлись? Из какой черной пропасти материализовались в человекоформу? Из каких черных щелей на нас повалили?
Такая простая война идет - белого и черного, смысла и пустоты, сердец и бессердечия, света и темноты.
Такая простая война для понимания. Не матрешек - нашего. У нас все белое и черное, у них - только черное, они о существовании белого не знали никогда, не видели его. А увидят - ослепнут. Вот и спят, не приходя в сознание.
В рашке много сказок о народе, который когда-то ушел под землю (метафора смерти), у Рериха картина есть "Чудь подземная". Народ со светлыми волосами, глазами, землистым цветом лица, размеров с карликов, иногда их называли гномами. Никого не напоминает?
Иллюстраторы изображали их великанами в шубах. Какие уж тут шубы, если тут же рядом и описание, из которого очевидно, что вся чудь подобна Голлуму. Просто все карлики мечтали стать великанами. И иллюстраторы с радостью подменяли понятия даже на уровне детских сказок.
Парадокс еще в том, что чудь - вовсе не мифический народ, а весьма конкретный, финно-угры, к которым относятся коми, мордва, карелы, вепсы, сихитря - куча народностей, которые реально существуют и по сей день.
Далеко ходить не надо: путин - вепс, шойгу - тувинец. Та самая гребаная чудь.
Как бы ни заталкивали демонов куда подальше - в норы, в сказки, они будут вылезать оттуда, набираться сил и переть, отмщаясь безжалостно за свои обиды, пытаясь обречь всех на такое же жалкое существование, которое сами вели столетиями без солнечного света.
Но в сказках и в реальности закон один: свет победит темноту. Живые победят орков. Реальность победит гребаный вымысел.
В реальности в Дом офицеров на кружок по развитию шла девочка Лиза, мама которой переехала с ней в Винницу из Киева в феврале.
В сказке о чуди оркостан наносит удар «калибрами» по «зданию гарнизонного дома офицеров в Виннице». Орки – деревяшки, для них Дом офицеров – это здание, где офицеры сидят. У них старые карты, старые термины, у них взгляд из подземелья.
Из днища и расщелин. Но теперь нам их не назад загонять, а истреблять полностью.
Желать смерти – грех, говорит митрополит Драбинко. А мертвецам ее как-то и глупо желать. Поэтому желаем просто уничтожения врага.
А когда уничтожим, тогда новые сказки засядем писать. Но уже ничего не выдумывая, не переиначивая, не сочиняя.
