История любви одного утра
24 февраля - в день 101-летней годовщины со дня рождения великой художницы - "КП" в Украине" вспомнила одну из самых невероятных историй ее полотен.
Девочка с картинки
|
Этот рисунок знаком всем советским школьникам. Возможно, мало кто из них назовет его автора, но совершенно точно вспомнит стройную девочку-подростка, делающую "ласточку", залитое солнцем окно, стул с пионерским галстуком, голубую скатерть и кувшин на столе. Свое "Утро" художница Татьяна Яблонская написала в 1954 году в киевской коммунальной квартире в доме на углу Красноармейской и Саксаганского, на первом этаже которого располагался антикварный комиссионный магазин. Писала ее со своей старшей дочери Елены, которая занималась гимнастикой и танцами.
Светлая, непринужденная и какая-то воздушная атмосфера картины передавала настроение первых дней хрущевской "оттепели": Сталин умер, и страна жила в настроении новой эпохи. Репродукцию картины напечатал журнал "Огонек", и она тут же получила всесоюзное признание. "Утро" поместили во все школьные учебники "Родной речи", и его описывало на свой лад в сочинениях не одно поколение школьников. Картину приобрела Третьяковская галерея, а ее "печатные" репродукции вырезались из журналов и вешались для украшения стен в скромных "хрущевках".
Такое же "Утро" висело и в комнате казахского мальчика Арсена Бейсембинова. Изображенная на ней девчушка в майке и шортиках была чрезвычайно мила, а для первой любви иногда достаточно и изображения "объекта". А еще Арсен мечтал научиться рисовать и стать известным художником, поэтому после окончания школы в Алма-Ате
уехал учиться в Москву. Юношеские грезы о девочке с картинки немного подзабылись, и парню приглянулась однокурсница Лена, с которой они вместе учились в Строгановском училище.
Однажды Арсен пригласил Лену к себе в гости домой. Мол, приезжай на летних каникулах, посмотришь, ты ведь никогда не была в Казахстане. Девушка согласилась, а попав в дом к Арсену, обнаружила на стене в его комнате выгоревшую репродукцию своего детского киевского утра. Так непостижимо и волшебно сбылась мечта казахского мальчика. Лена призналась, что девочка, изображенная на картинке, - она. Полотно, написанное матерью, мистическим образом предопределило будущее дочери.
- Арсен поступил первым - умница, отличник, лучший студент на курсе, - улыбается Елена Сергеевна. - А я стала последней, после меня уже никого не принимали. Подружились мы с ним с первых дней: всегда сидели рядом, вместе гуляли. Пара у нас была удивительная: он большой черноволосый казах с экзотической внешностью, а я маленькая серая мышка. Что он во мне нашел, не знаю.
После этого события развивались стремительно: в считаные дни молодые поженились, а через год у них родился сын Зангар - первый внук знаменитой художницы.
- Да, все так и было, - подтвердила "КП" в Украине" сестра Елены, дочь Яблонской от второго брака Гаяне Атаян. - Но я вам скажу, что вокруг этой истории много романтики, она во многом преувеличена. Дело в том, что в те годы репродукция картины висела у сотен мальчишек. Так сложилось, что Лена увидела ее у Арсена, а могла бы увидеть у кого-то другого.
|
Кусочек скатерти и кувшин хранятся до сих пор
Как бы там ни было, но Лена, тщательно скрывавшая в училище, что она дочь известной художницы Яблонской (девушка специально поехала поступать в Москву, чтобы в родном Киеве никто не упрекал ее, что учится по блату), и молодой казахский художник поженились.
- Муж с мамой обожали друг друга, они были образцом отношений "теща - зять", - говорит Елена Сергеевна. - И дело не в том, что Арсен считал "Утро" нашим семейным талисманом. Они как-то сразу почувствовали друг в друге родственную душу, мама даже предлагала нам жить с ней в Киеве. Но меня всегда тянуло на восток. Наверное, зов крови - мои дедушка и прадедушка были родом из Казахстана.
Елена стала Бейсембиновой и осталась в Казахстане, работала мультипликатором, иллюстрировала книги. Живет там до сих пор, мужа похоронила, а сын Зангар тоже продолжил династию художников в семье. Есть внуки и правнуки.
- Мы прожили в браке почти сорок лет - с 1961-го по 2000-й, - рассказывает художница. - Я была рядом с мужем до последнего дня, когда он боролся с тяжелой болезнью. А через пять лет не стало и мамы. Мой сын Зангар, тоже художник, все время в разъездах: жил в Канаде, Турции, сейчас - в США. Чем только не занимался: живописью, реставрацией, дизайном ювелирных украшений, открытием выставок... Такой вот неуемный кочевник.
У Елены Бейсембиновой есть внуки и правнуки, но живет она одна в стареньком деревянном доме на окраине города - завела фазанов, разводит пионы и даже на пенсии продолжает писать. Тот самый дом, где когда-то на стене она увидела свой портрет, давно продан, а вырезка из "Огонька" потерялась при переезде.
- Жалко, конечно, но зато я сохранила что-то гораздо более дорогое, - улыбается Елена Сергеевна. - Портрет на листе в клетку, который Арсен подарил мне в начале знакомства, - нарисованный карандашом мой профиль с надписью "Я тебя люблю, ты этот рисунок не выкидывай". И я берегу его вот уже почти 60 лет.
С родней из Украины, к сожалению, связи сейчас не поддерживает.
- Мамина картина "Утро" по сей день живет "активной" жизнью: ее возят по выставкам, хранится она в Третьяковке, - говорит сестра Елены Гаяне. - Вы знаете, многие пишут, что со своим первым мужем Сергеем Отрощенко (отец Елены. - Прим. авт.) мама развелась сразу же после войны. Но это неправда, они прожили вместе до 1953 года, у них было две дочери - Лена и Оля. Затем развелись, после чего она познакомилась с моим отцом Арменом Атаяном.
По словам дочери художницы, в ее доме до сих пор хранится кусочек той самой скатерти и тот самый кувшин, которые изображены на картине "Утро".
|
Кстати
Яблонская считала "Утро" браком
Говорят, что сама Яблонская о своем "Утре" отзывалась нелестно. В письме к сотруднице Третьяковки Анне Галушкиной, датированном августом 1963 года, где речь шла о возможном приобретении для Третьяковской галереи другой картины Яблонской - "Свадьба", она пишет: "Мне б, конечно, очень бы хотелось еще раз попасть на священные стены галереи. И мне кажется, что эта картина, во всяком случае, лучше бы воспринималась, чем моя работа "Утро".
Гаяне Атаян считает, что негативный отзыв художницы о картине был дан под влиянием настроения и не отражает подлинного отношения Татьяны Яблонской к полотну "Утро": "Это было написано в 90-е годы. Мама вообще была человеком настроения. Так ей показалось на тот момент. И о картине "Хлеб" она одно время говорила, мол, это плакат, а уже в конце жизни, анализируя свое творчество, сказала: "Все-таки лучшая моя картина - это "Хлеб". Я всегда ею гордилась…"
