Книжная полка о занимательных биографиях
|
Юрий Фельштинский "Троцкий против Сталина"
Эмигрантский архив Троцкого, 1929 - 1932 и 1933 - 1936
"Центрполиграф", 2015
Это целых два увесистых тома (по 600 страниц каждый), куда включены разные архивные документы, статьи, интервью, заметки, телеграммы, пояснения, декларации и целый мешок писем, написанных Львом Троцким в эмиграции. Все это впервые публикуется на русском языке. Часть архива, впрочем, вообще публикуется впервые. Над двухтомником поработали два российских историка, живущие в США, Юрий Фельштинский и Георгий Чернявский. Первое же, что поражает, это бешеная энергия, которая буквально исходит от трудов Троцкого. Кажется, что он писал, писал и писал, размашисто, торопясь, охватывая все, что можно и что важно (а важным для прирожденного революционера является абсолютно все происходящее в обществе). Манера изложения Троцкого чем-то похожа на то, как разговаривает киношный Ленин.
Интересно будет почитать письма его второй жене, красавице Наталье Седовой. А что, собственно, мы знали раньше о личной жизни Троцкого, его характере и вкусах? Ничего.
|
Пол Джонсон "Черчилль"
"Колибри", 2014
Уинстон Черчилль, безусловно, человек грандиознейший. Солдат, премьер-министр, оратор, художник, писатель и муж - все эти грани слились в одной личности. Если вы сознательно относитесь к своей жизни (и даже если при этом вы не фанат биографических книг), вам лучше не проходить мимо "Черчилля". Эта книга способна многому научить - не зря автор посвятил ее своему старшему сыну. Она написана с большим пиететом к герою, но при этом читается очень легко и вдохновляет с первой же главы "Молодой лев".
"Объект описания" - вполне живой человек, со взлетами и падениями, с подверженностью гневу, с любовью и приключениями, со способностью приспосабливаться (опять же, что в ней плохого?), с юмором и анекдотами и даже с эксцентричностью привычек (например, терпеть не мог пижамы, обожал камбалу и виски, мог вовсе не спать, а мог принять визитера, лежа на шелковых простынях, потому что на других спать не мог из-за некоторых интимных особенностей). Однажды автор книги его спросил: "Мистер Черчилль, кaковa причинa вaшего успехa?" - и Черчилль мгновенно ответил: "Сохрaнение энергии. Никогдa не стой, если можешь присесть, и никогдa не сиди, если можешь прилечь". А одну молодую девушку за обедом огорошил: "Все мы черви. Но мне кажется, что я блистательный червь".
|
Геннадий Прашкевич и Владимир Борисов "Станислав Лем"
"Молодая гвардия" (ЖЗЛ), 2015
Авторы - известные исследователи научной фантастики и лемофилы (Владимир Борисов был лично знаком с Лемом), кроме того, у них на двоих имеются биографии и Стругацких, и Брэдбери, и Жюля Верна. Книга прекрасно иллюстрирована фотографиями из архивов семьи Лема и его друзей и ощутимо делится на две части - на главы, посвященные его литературному наследию (с щедрым цитированием) и жизненному пути (с великим множеством любопытных фактов и экскурсами в историю). В самом конце есть еще и обширный словарь придуманных Лемом фантастических неологизмов - это можно считать третьей самостоятельной частью. Станислав Лем пережил оккупацию, эмиграцию, страдал от болезней, но главное, его мысль, переживая бесконечные путешествия по галактикам, черным дырам и искривленному пространству, почти никогда не касалась быта и суеты. Даже с собственным сыном Томашем, появившимся у Лема в 47-летнем возрасте, он говорил исключительно о науке. Все знают, по чьей книге снимал свой "Солярис" Тарковский (и каких трудов ему стоило договориться с писателем), но мало кто знает, что Лем презирал американских фантастов (а те в ответ считали его агентом КГБ!) и дружил с будущим Папой Каролем Войтылой.
|
Федор Раззаков "Ефремовы. Без ретуши"
"Центрполиграф", 2015
Достоинство книжек Раззакова заключается не в какой-то их особой литературности и художественности, и уж тем более не стоит искать там теоретических выкладок об искусстве (хотя сведений о кино и театральных премьерах в книге хватает). Автор адски добросовестно и дотошно перерабатывает всевозможные источники информации: интервью (все когда-либо выходившие!), статьи (тоже все), рассказы очевидцев, друзей, родственников, коллег, соседей. Если слухи - так и пишет: были слухи. В результате из-под пера выходит такой любопытный сплав - что называется, без ретуши (см. название). Детство мальчишки по кличке Лисья Мордочка среди уркаганов, мечтавших сделать из него форточника, клятва в любви к театру, страстные романы с актрисами, жены, отношения с детьми, пикировки с властью, любовь народа, трагический и неоднозначный раскол МХАТа, Ефремов и Горбачев, Ефремов времен заката СССР и заката собственной жизни. Вымысла тут нет, интерпретации - возможны.
АВТОРИТЕТНОЕ МНЕНИЕ
|
Дмитрий Быков, поэт, писатель: Зощенко уговаривал себя быть счастливым
В малой серии ЖЗЛ вышла биография Зощенко работы Валерия Попова. И это вот в каком аспекте интересно. Попов, конечно, крупнейший прозаик сегодняшнего Ленинграда и в известном смысле сам повторяет путь Зощенко. Он начинал с оптимистических и сатирических вещей. Но за этим чувствовался какой-то внутренний надлом. Он себя всегда, как и Зощенко, немножко уговаривал быть счастливым. Зощенко ближе к концу жизни написал сложную и невероятно трагическую автобиографическую повесть "Перед восходом солнца". Точно так же и Попов, жесточайшим образом себя проанализировав, написал страшные книги - "Третье дыхание", "Комар живет, пока поет", "Плясать до смерти".
Автор подошел к Зощенко не как к писателю, а как к сложному психическому феномену, дав точнейший анализ зощенковского поведения, его путаной семейной жизни и личностной эволюции. И в этом смысле книга Попова очень удачная, а кроме прочего, она жутко увлекательная, во всяком случае начиная с
30-х годов - времен романа Зощенко с Лидией Чаловой. Я прочел эту биографию часа за три, хотя это довольно жирная книжка - страниц на пятьсот.
