Символ года
Фото: Везут сено. Сценка подсмотрена в Кировской области. Фото автора.
На протяжении многих веков лошадь служила человеку во всех его делах, страстях и заботах. На лошади ездили верхом, лошадь возила телегу, на ней пахали, воевали, путешествовали, возили почту и кибитки по магистральным дорогам. Лошадь делила труд с человеком в степях, в лесах и горах, работала в шахтах, в геологических партиях.
Когда испанские конкистадоры высадились в Южной Америке, индейцы приняли человека-всадника за одно страшное существо. Позже они и сами научились искусству верховой езды. В чем даже превзошли европейцев.
Когда-то лошадей на земле исчисляли миллионами. Техника потеснила коней, но совсем они не исчезли. Их по-прежнему используют в хозяйстве или держат как благородных животных для развлечений. Цена породистого скакуна иногда в десятки раз превышает стоимость новенького "Мерседеса".
Оказавшись на воле и без присмотра, лошади не погибают. Они быстро становятся неукротимыми дикарями, какими были их предки. Мустанги в Америке - это одичавшие лошади. В прикаспийских плавнях после Гражданской войны долго держались "ушедшие в самоволку" табуны. Даже в середине ХХ века в ростовских степях у Цимлянского моря жил табун мустангов под предводительством враждующих жеребцов.
|
Я помню лошадей с детства. Помню гнедую кобылу с прогнутой спиной, на которой я ездил охлюпкой (без седла то есть), постелив ей на спину фуфайку. Смутно помню ночную пастьбу лошадей. Ночное - любимое дело деревенских мальчишек. Став взрослым и бывая в командировках уже журналистом, я много километров проехал в седле по кавказским горам, по камчатской тундре и с пограничниками в Туркмении.
В кавказском заповеднике лошадь по кличке Зима нас с другом спасла. Увлекшись ездою по тропам давних царских охот, в сентябре мы оказались на перевале и не заметили, как из долин наползли сумерки и как сразу стало темно. Мы растерялись, поскольку конную тропу пятидесятилетней давности даже днем с трудом различали. На высоте более трех километров без костра ночью мы бы окоченели. Но вниз по склону двигаться без тропы было бы тоже самоубийством. Растерянно мы светили фонариками вниз, не зная, что предпринять. И вдруг мы заметили: наша Зима стала, осторожно переступая, спускаться вниз. Не выпуская поводья из рук, мы двинулись следом. Лошадь чутьем находила тропу, по которой мы поднимались. И через час мы почувствовали под ногами тропу, уже торную, наезженную, и сели в седла. В темноте, пройдя километров пятнадцать, лошади привели нас к деревянному, царских времен, балагану, у которого еще тлел костерок.
И в тундре были у меня приключения с лошадью. Мы ездили по стойбищам с местным ветеринаром. Он был на статном, уважавшем его жеребце. А моя кобыленка не слишком опытного "кавалериста" раскусила довольно быстро. Улучив момент, она сделала резкий наклон головой почти до земли, и я летел на мягкий (к счастью) тундровый мох.
|
Так повторялось несколько раз. Я не сломал ни руки, ни ноги, даже не ушибался, но кобыленку потом надо долго было ловить, и ветеринар минуты три в нужный момент нагайкой ее воспитывал. Подействовало - путешествие мы закончили благополучно.
А сколько раз лошади только своим присутствием выручали меня на съемках!
Подписывайтесь на нас в соц. сетях
