«Мы были детьми, но хотели перемен»
КАК «ХИТРЫЙ ЛИС» ОБУЗДАЛ ГРАНИТ
Деревянные столбики вокруг пятачка в 10 квадратных метров на киевской площади Октябрьской революции (нынешнем Майдане) поставили за 15 минут. Еще несколько минут ушло на то, чтобы натянуть между ними белые веревки. И полчаса, чтобы вбить между гранитными плитами колышки палаток.
Так в октябре 1990 года начиналась голодовка студентов киевских, львовских и днепродзержинских вузов, получившая название «революции на граните». Во главе ее встали вожаки студенческого движения - Олесь Доний и Маркиян Иващишин. Юные романтики, выросшие из бесконечных «кухонных» баталий, поняли: их сила не в численности, а во внезапности действий, сплоченности и четкой координации.
- Чтобы получить хорошую «площадку» для публичного выступления, достаточно десятка раскладушек и двадцати человек. В момент, когда зажигается красный сигнал светофора, перекрывается Крещатик, - акция протеста готова, - делится секретами «мастер» протестных акций Олесь Доний.
|
В первый день белые повязки, обозначающие голодающих, на лоб повязали 59 человек. Во второй повязок стало в два раза больше.
«Масштабы бедствия» власть осознала через две недели после начала голодовки, когда движение транспорта в центре Киева было парализовано, а корпуса университета имени Тараса Шевченко - захвачены студентами. Верховный Совет окружила десятитысячная толпа, а центральные улицы запрудила молодежь, студенты, учащиеся ПТУ и даже школьники. Киев превратился в бурлящий котел - в целом на акции протеста против действий власти выходило до полумиллиона человек.
| |
ЧТО НАДО?
Изначально студенты выдвинули несколько требований: перевыборы Верховного Совета республики на многопартийной основе, отказ от нового Союзного договора, отставка председателя Совмина УССР Виталия Масола, служба в армии на территории Украины. Хотели также «голову» председателя Верховной Рады Леонида Кравчука - но когда тот пришел на площадь и принес теплые вещи, его «амнистировали».
|
Первое разочарование студенты ощутили сразу, как только республиканское руководство пошло на контакт: власти согласились лишь на отставку Масола. Спустя 18 лет лидер «гранитных» событий Олесь Доний охарактеризует ее как «кость, брошенную собаке»: мол, председатель Совмина стал жертвой вероломного окружения.
- Студентов просто «развели». Масол был хорошим, профессиональным управляющим, а Кравчук, пожертвовав им, сохранил себя, - рассказывает депутат от «Нашей Украины» Павел Жебривский. В 90-е он работал в киевской милиции и вместе с коллегами охранял Майдан с голодающими студентами.
У КАЖДОГО СВОИ МОТИВЫ
- В 90-е годы милиция уже была вне политики. Ее политизация началась позже, - вспоминает Жебривский. - Пока студенты сидели на Майдане, в следственном управлении на партийных собраниях совещались, что делать с молодежью.
- В милиции к студентам относились иронично. Смеялись по поводу того, что по ночам те все-таки ели: доклады такие были, что под одеялом колбасу наминали. Но со стороны следователей отношение к детям было лояльное, и никаких указаний - разогнать, придушить - не было, - рассказывает бывший милиционер.
| |
Известная телеведущая и певица, а тогда обычная студентка Института журналистики Анжелика Рудницкая утверждает, что это не была детская игра: у каждого, кто приходил на площадь, были свои мотивы.
- От хорошей жизни туда никто не шел: мы не имели возможности купить элементарных вещей из-за глобального дефицита. В университетах преподавали историю, которая не совпадала с тем, что мы вычитывали в самиздатовских брошюрках. Целый день в неделю приходилось тратить на «военку» - полковники с каменными лицами вещали об «ударной волне». Говорить о Боге было нельзя, и школьников, которые ходили в церковь, учителя внимательно «выслеживали», занося в спецсписки. Все это складывалось в бессмысленную картинку, частью которой мы быть не хотели. Да, мы были детьми. Но мы хотели перемен!
Судьба сыграла с ними злую шутку. Победив в «революции» и тем самым подтолкнув общество к переменам, студенты в одночасье лишились главного - романтического запала, воспламенившего сердца на гранитных плитах. Подруга Рудницкой, нынче - журналистка Луганска Виктория Радченко, итоги «революции» оценивает философски:
- Спустя годы много говорили о том, что студентов использовали втемную. Скорее всего, так оно и было. Я же воспринимаю «революцию на граните» прежде всего как мою революцию, которая сделала меня тем человеком, каким я есть сегодня. Мы совершенно не думали пользоваться политическими плодами своей победы. Хотя, видимо, могли бы чего-то добиться в роли «детей лейтенанта Шмидта»…
«МЫ СОХРАНИЛИ НЕВИННОСТЬ И ЧИСТОТУ»
Стричь купоны революционеры, действительно, не начали. По крайней мере сразу. В отличие от деятелей «оранжевого» Майдана тогдашние студенты еще не научились извлекать из своих усилий личную пользу. Описывая октябрь 1990-го, один из лидеров голодовки, Маркиян Иващишин, цитирует британского философа Тома Карлайля: «Начинают революцию романтики, делают фанатики, а результатами ее пользуются прагматики и подлецы».
- Последних на граните не было, - сразу же уточняет львовянин. - Определенные люди сделали политическую карьеру лет через 7-8, но для масс голодовка была чем-то слишком уж иррациональным - мы сохранили невинность и чистоту, не мешаясь с политикой.
Впрочем, Иващишин кривит душой: в политику все-таки пошли многие. Сам он нынче - один из самых импозантных депутатов Львовского горсовета. Олесь Доний, озвучивавший условия от имени студентов с трибуны Верховного Совета УССР, сегодня - депутат Верховной Рады. Как и его соратник по граниту и парламентской оппозиции Виктор Уколов. Еще несколько участников - Андрей Кокотюха, Вахтанг Кипиани - стали успешными журналистами.
Всех без исключения участников «революции на граните» объединяет разочарование. Наверное, иначе быть не могло, ведь инфляция романтизма неизбежно рождает цинизм.
- Конечно, я - идеалист. Для меня идеалом тогда была борьба за независимость Украины, - пояснял в одном из интервью Доний. - Сегодняшняя украинская политика - это бизнес, деньги. Проблема не во мне. Проблема в том, что политика изменилась. Не моя вина, что общество, наблюдая это, было готово избирать бизнесменов вместо настоящих политиков. И мы пожинаем плоды.
Для молодых романтиков было привлекательно будущее. Повзрослев, они стали ценить далекое прошлое - и превратились в циников. Они боролись с советской действительностью именно как с действительностью, противопоставляя ей все что угодно, кроме реальности.
Фото из архива Анжелики Рудницкой и с сайта sovietmuseum.ru.
КОМПЕТЕНТНО
Михаил ПОГРЕБИНСКИЙ, директор Центра политических исследований и конфликтологии: «Бороться с вегетарианским режимом было просто»
- Никакой революции не было: был порыв молодежи, подогретый антикоммунистическими настроениями того времени. На большей части советского пространства происходили похожие процессы, проходили съезды народных депутатов, появились новые кумиры, например Сахаров. Протест получил сочувствие в значительной части общества. Ребятам помогали, их защищали. Желаемого полностью достичь невозможно, но я считаю, что как раз эта волна себя оправдала: после этого толчка общество демократизировалось.
