Почту читает обозреватель Инна Руденко: Благодарю - благо дарю
БЛАГОДАРНЫЕ СОЛДАТСКИЕ ТРЕУГОЛЬНИКИ
Для москвички Клавдии Ивановны, тогда в войну 11-летней деревенской девочки, война - это «лицо, залитое ручьями пота и слез, кровь на тонких детских руках от тяжелой, неумело заточенной косы. Когда косили хлеб, к косе прикреплялся еще деревянный крюк с зубцами - на них ложились срезанные стебли, которые надо было донести и положить в ряд. Вес косы увеличивался на 3 - 4 килограмма. Под палящим солнцем от пота на наших детских спинках платьишко стояло колом. Стирать было нечем и некогда». А еще маленькая Клава вязала, «благо мама научила меня вязать в 7 лет. Мама пряла, а я вязала носки, варежки с двумя пальцами, шарфы и посылала на фронт. Первую посылку отправила в том страшном 41-м, последнюю в апреле 45-го, когда наши войска подошли к реке Шпрее». Письмо Клавдии Ивановны длинное, в нем еще немцы в селе, повешенный комсомолец, грабежи, сожженная отступающими фашистами школа, - одно воспоминание о детстве страшнее другого. Но удивительное дело - как часто в этом письме встречаются слова благодарности. Более полувека прошло с тех пор, а женщина помнит «70-летнего деда Луку, который учил нас, детей, правильно затачивать косу». И такого же «седенького неграмотного старичка, ставшего руководителем хозяйства, приставившего к нам, детям, этого Луку». И главное, то чувство, которое испытала, получив «первые 10 благодарных солдатских треугольников». А в последнюю свою посылку Клава вложила свое благодарственное письмо: «Дорогие наши защитники! Спасибо за ваш ратный труд, за то, что запахло Победой. Мы делали все, чтобы помогать вам, старались согревать не только ваше тело, но и ваши души. Спасибо вам за все».
Как часто в эти праздничные победные дни звучит это слово «спасибо». И как редко в обычные будни. Особенно по отношению к тем, кто на алтарь Победы положил свое детство. Есть горькие страницы о нынешней своей жизни и у Клавдии Ивановны, увы, обычные для ветеранов, - жилье, поликлиника и, конечно же, чинодральство. Но есть и пугающая, о многом говорящая просьба: не называть ее фамилии. Вместо согревающих душу слов - страх? Почему же они, дети войны, умеют быть благодарными?
ТАКОЕ МИЛОЕ СОЗДАНИЕ
Вот еще одно письмо. Обращаю внимание уже на первые строки. «Уважаемая Инночка!» И последние: «Ваш Вячеслав Сергеевич Сафонов, Волгоград». Будто пишет родной теплый человек, но мы не знакомы. Теплота разлита во всем письме Вячеслава Сергеевича, хотя пишет он сначала о том, что мальчишкой пережил всю Сталинградскую битву. «Лично я в один из дней видел, как две женщины, крадучись вдоль забора, шли с ведрами за водой к Волге. Вдруг взрыв мины - и на заборах их внутренности, а на земле сердце, истекающее кровью. И таких страшных дней битвы целых 200». Леденящие душу строки, и вдруг неожиданные: «А хочу я рассказать о ленинградцах». Оказывается, цель письма - не он сам и его страдания, а другие. «Я был в Ленинграде два раза. В 62-м году приехал один - нет места в гостинице. «Придется уезжать, а так жаль», - пожаловался я во время экскурсии одной ленинградке, приехавшей в родной город в отпуск. Она меня повела к своей сестре, та моментально договорилась с соседом, мальчиком 12 лет (он жил один, родители отдыхали в Сочи). Он, узнав, что я сталинградец, дал мне ключи от квартиры, а потом, когда я хотел заплатить за постой, отказался от денег наотрез. Тогда я в благодарность купил ему фотоаппарат «Смена» и от всей души подарил этому милому созданию на память. А в
69-м году я приехал в Ленинград с женой и детьми. И снова - в гостинице мест нет. Разговорились мы с администратором, и он, узнав, что мы из Сталинграда и находились там во время битвы, тотчас позвонил в другую гостиницу и сказал нам: «Идите туда, вас ждут». Нас вселили в хороший номер, потом пришел директор этой гостиницы с букетом цветов и бутылкой шампанского, торжественно сказал, что он и его друзья-ленинградцы очень переживали за сталинградцев и дали себе слово, что, когда те приедут к ним в гости, будут встречать их как родных людей. «Отдыхайте, сколько хотите, мы с вас денег не возьмем». Вот, Инночка, вот так, по чести и совести, должны жить все россияне. Мы все это заслужили. Единственное одеяние, которое никогда не ветшает, это - Доброта. Ну вот и все, что я хотел написать». Поразило меня это письмо. Такое умение быть благодарным за такие, казалось бы, мелочи. В особенности если сравнить их с тем, что человек пережил в детстве. Мы же, склонные к гигантомании всякого рода, забываем: у доброты мелочей не бывает. Видно, человек замечает лишь то, чем обладает сам.
СЕДЫЕ ДЕТСКИЕ КОСИЧКИ…
Еще письмо: «Уважаемая Инна Руденко. Читала ваши публикации о детях войны, и комок стоял в горле, а на глаза та-а-акие слезы наворачивались!.. Я родилась уже после войны, в 48-м году, мое детство было светлым, неголодным, веселым. Спасибо родителям! Отца давно уже нет, сказались военные раны. Я помню их, эти раны. На руке, ноге и спине. Маме сейчас 90 - слепая, немощная, больная… Войну всю прошла! Мамина подруга-еврейка 12-летней девочкой жила в Смоленске. Когда пришли в город немцы, всех евреев согнали в овраг на окраине города и расстреляли. Девочку Любу пули случайно не задели. Ночью она вылезла из-под трупов, уже засыпанная землей, и пошла куда глаза глядят. Пришла в какую-то деревню, постучала в окно. Женщина, которая открыла ей дверь, глядя на нее, закричала от ужаса: у Любочки косички детские, длинные были… седые!!! Она у этой женщины, прячась, прожила всю войну. Теперь такая же старая, больная и немощная, как моя мама. Низкий поклон ей, моим родителям и той простой русской деревенской женщине, которую детские седые косички заставили совершить настоящий подвиг спасения». (Св. А. Румянцева, Смоленск.)
Сколько же в громе нашей Великой Победы тихих детских страданий, сколько затерялось в трагедии и ужасах войны молчаливого благородства людей без ружья, но с серпом и молотом, сколько вынесенного из пекла жестокости, не бросающихся в глаза подвигов истинной человечности.
«Иногда терзаюсь вопросом: можно ли так откровенно, правдиво, так приземленно вспоминать о войне для внуков и правнуков?» - читаю в письме бывшего фронтовика Павла Супруненко, приславшего мне свою книгу воспоминаний с характерным названием «Жизнь под вопросами» («Хочу именно через вас передать эту книгу в библиотеку «Комсомольской правды», где когда-то сотрудничал»). И сам же своей книгой на этот вопрос отвечает: в его воспоминаниях есть значительность без многозначительности и нет пафоса и словесной трескотни, выдаваемых многими сегодня за патриотизм. Как нет их и в письмах, которые мы с вами только что прочитали.
Спасибо авторам за умение быть благодарными. Водопады речей пролиты о необходимости благодарной памя-
ти - в особенности для внуков и правнуков - о тех, кто подарил нам жизнь. Лучший же способ сохранения памяти о добрых дарах - повторять их.
