Лев Дуров: "Однажды спас тонувшего писателя и… пожалел, прочитав его книгу"
- Расскажите о фильме "Тридцать четвертый скорый" - по сути, первом советском фильме ужасов. Какие сцены играть было сложнее всего?
- Картина страшная. Фильм ужасов – есть фильм ужасов, хотя в этом фильме много всего намешано – и человеческие отношения, и любовь. Я не могу в двух словах сказать, о чем этот фильм. Лозунги типа "Будьте осторожны в поездах с курением" - смешны и наивны. По сюжету, скорый поезд № 34 "Москва-Элкемонар" отправился точно по расписанию, пассажиры спокойно готовились ко сну, когда в одном из купе от непогашенной сигареты загорелась занавеска. Вскоре огонь охватил весь вагон. Людей спасли лишь слаженные действия железнодорожников. Теперь вагон отцеплен от состава и догорает на безопасном расстоянии, но кто-то вытащил из-под колес тормозной башмак, и теперь вагон несется под уклон. Есть герои, которые оказались в экстремальной ситуации, где, как нельзя лучше, раскрываются их настоящие качества. Однажды я прочел в каком-то журнале реальную историю о группе заблудившихся туристов. И запомнил хорошо тот момент, что мужчины сбрасывали в панике женщин в пропасть, отбирая одеяла, чтобы выжить. Парадокс, но женщины вели себя мужественно, а мужчины – отвратительно. Кто-то находит в себе силу воли, а кто-то думает: лучше промолчу ради того, чтобы уберечь себя. Например, себя не могу назвать храбрым. Я просто безрассудный, о чем свидетельствуют дырки в спине от ножей и такая история. Однажды я находился в Ялте во время восьмибального шторма. Это когда волны такой мощности и высоты, что даже находится на набережной, чуть вдали от моря, невозможно. Я проходил мимо и вдруг услышал, как кто-то кричит: "Помогите!" и увидел далеко-далеко в море зеленую шапочку. Я в чем был так и бросился в море. Тонущий мужик оказался здоровым. Говорю ему: держитесь за меня, попробуем выплыть. Едва-едва подплыли к берегу, а тут уже военные помогли его вытащить. На следующее утро я встретился с этим мужчиной и его женой, которые меня очень благодарили. А жена говорит: "Вы знаете, кого спасли? Писателя!" и мне подписали экземпляр его книги "Моему спасителю". Я прочел первые десять страниц его книги и пожалел о том, что спас его, а не дал ему по башке, чтобы избавить всех его читателей от этой муки прочтения хотя бы пяти страниц его произведения (смеется). Что касается самых сложных сцен, то в фильме у меня странная роль клоуна. А поскольку мой принцип – работать без каскадера, то мне надо было и гореть самому, и выпрыгивать из поезда на лошади. Для этого мне самому пришлось тренировать лошадь целые сутки, натаскивая её на прыжок. А поскольку в вагоне пол железный, то чтобы животное привыкло, мне пришлось выложить пол на ипподроме железными пластинами. С одной стороны, лошадь – создание тонкое и красиво, а с другой – очень уязвимое. Мало кто из кинозрителей знает, как часто во время съемок экстремальных сцен с лошадьми, каскадеры ломаются под лошадьми. Но я могу назвать себя настоящим лошадником, хотя у меня есть одно странное качество: до команды "Начали!" мне на лошадь садиться нельзя, они подо мной падают. В Израиле подо мной упал верблюд в пропасть, его едва удалось вытащить. У меня вообще много странностей. Например, это то, что я умный… Ну вот, вы почему не засмеялись?
|
- Потому что это – правда!
- А второе качество – то, что я знаю всё обо всём. (улыбается)
