Представляем пятый альбом - «Куинджи». Уже в продаже!
Андрей ХРУСТАЛЕВ, заместитель главного редактора «КП» в Украине» - о знаменитом мариупольце Архипе Куинджи:
Гений-самоучка
1880 год. В зале Общества поощрения художеств в Петербурге столпотворение. И это несмотря на то, что выставлена всего одна картина - «Ночь на Днепре». Публика потрясена: Луна над великой украинской рекой светится. Спорят о том, как художник добился этого удивительного эффекта. Может быть, с обратной стороны холст подсвечивает электрическая лампочка? Может, в краски подмешивали фосфор? Сам же автор - Архип Иванович Куинджи - расхаживает среди публики и загадочно улыбается. Никаких технических средств он не применял. Иллюзию света он передал так, как только он и умел.
В 1880 году Куинджи уже был признанным мастером, уже разбогател. Признание пришло лет пять назад, но так стремительно, как никто и представить себе не мог. Его «Лес» и «Вечер в Малороссии» стали предметами многочисленных подражаний, а контрастную, яркую до невозможности «Березовую рощу» уже не копировали - не могли.
В Питере он жил в доме Елисеева на Биржевой линии. Жил уединенно и необычно, редко показывался в обществе, мало говорил, и только ближайшие ученики знали, насколько глубоким и поразительным был его внутренний духовный мир. Например, Николай Константинович Рерих тоже учился у великого мастера.
«Ровно в полдень он всходил на крышу дома, и, как только гремела полуденная крепостная пушка, тысячи птиц собирались вокруг него, - писал Рерих гораздо позднее. - Он кормил их из своих рук, этих бесчисленных друзей своих: голубей, воробьев, ворон, галок, ласточек. Казалось, все птицы столицы слетались к нему и покрывали его плечи, руки и голову. Он говорил мне: «Подойди ближе, я скажу им, чтобы они не боялись тебя». Одна из обычных радостей Куинджи была помогать бедным так, чтобы они не знали, откуда пришло это благодеяние…»
С самим Архипом Ивановичем жизнь обошлась без излишней мягкости. Он родился в Мариуполе в семье сапожника-грека. Рано осиротел, пас гусей. Всегда его тянуло рисовать, но не было денег ни на краски, ни на карандаши, ни на бумагу. Он рисовал на стенах и заборах. Часто пишут, что Айвазовский взял Куинджи себе в ученики, но это не совсем так. Айвазовский таланта не оценил, так и не позволил ему сделать ни мазка на холсте, а лишь заставлял смешивать краски. Куинджи всему научился сам, причем старательно оттачивал собственное мастерство, день за днем доводил его до совершенства. А когда почувствовал, что готов, уехал в Санкт-Петербург искать счастья.
И в Питере тоже не все пошло гладко. Его долго не принимали в Академию художеств (взяли вольнослушателем с третьей попытки в 1868 году), ругали за то, что пишет «неправильно», с большим скрипом дали профессиональную степень - «классный художник» (считай, учитель рисования). Но он не сломался, выдержав испытание бедностью и испытание славой с философской отстраненностью.
После «Березовой рощи» и «Ночи на Днепре» Куинджи вдруг понимает: он не сможет создать ничего лучше этих двух работ. И перестает выставляться, перестает даже показывать кому бы то ни было свои картины. А деньги и силы тратит на добрые дела.
В 1904 году он пожертвовал космическую по тем временем сумму - 100 тысяч рублей - на ежегодные премии Академии художеств. И в том же 1904 году увидел на дороге кузнечика со сломанной лапкой. Сделал кузнечику протез, и тот жил потом у художника на рояле. Даже не знаешь, какой из этих поступков трогательнее.
