Дмитрий Гирявец – о втором сезоне «Голови», отношениях между актерами, работе аниматором и свадьбе
4 ноября зрителей Нового канала ждет второй сезон сериала «Голова». В продолжении этой истории, которая разворачивается уже во время полномасштабной войны, лучшие друзья - Богдан и Антон - будут видеть развитие сел Антоновка и Дубцы, председателями которых они становятся, по-разному. Но без юмора и комических ситуаций не обойдется.
В интервью Коротко про исполнитель роли Богдана Дмитрий Гирявец рассказал, почему пути лучших друзей разошлись, какие на самом деле отношения между актерами сериала, чем еще зарабатывает на жизнь, кроме актерства, о своей свадьбе в День Независимости и семье.
Было разочарование в романтических взглядах на профессию
– Дима, судя по вашей биографии, это первая главная роль в большом проекте?
– Да. У меня были главные роли в «пилотах», но эти проекты так и не запустились.
– Сложно было пробиться на главную роль?
– Еще с университетских времен у меня все складывалось хорошо. Были главные роли в студенческих спектаклях, спектаклях, с которыми мы ездили даже в Польшу. Но это длилось недолго. Мой выпуск и начало полномасштабной войны случились в год. Поэтому имеем то, что имеем.
Если я верно помню, кастинги длились около месяца. И сложность была в том, что я ходил туда, как на работу. Потому сначала кастинговали меня, потом пробовали с другими актерами в ансамбле. Около месяца каждый день ты в подвешенном состоянии, не знаешь, пройдешь или нет. Сложно было и ожидать съемок после пилотной серии. Мы сняли ее еще в 2021 году. Но я верил, что этот светлый проект когда-нибудь должен выйти.
Был к нему готов. Говорю сейчас не в плане готовности к звездной болячке (смеется).
– Так все сначала говорят.
– Я парень из Белой Церкви, и знаю, с чего начинал. Никогда этого не забуду. Мы просто делаем свою работу и наслаждаемся.
– В начале полномасштабной войны все остановилось. Многие думали, что карьере конец. Что вы думали?
– Где-то около года у меня было разочарование в своей профессии. Точнее – в романтических взглядах на профессию, когда нас учили, что слово может изменить человека, бытие.
А тут ты понимаешь, что когда находишься в состоянии войны, слово ничего не изменит. Меняет что-то не слово, а действие. От той романтики, когда слово, театр, кино дарит людям воодушевление, вдохновение, не осталось и следа. Ведь когда мы очутились в хаосе, романтику нужно было выключить и пытаться выжить и помочь выжить другим людям. Поэтому первый год у меня был несколько депрессивный в отношениях с профессией.
– И чем вы занимались? Элементарно нужна была работа, чтобы прожить.
– Бюджеты были сжаты максимально. Перед началом войны закончил один проект, и мне удалось отложить 15 тысяч гривен. За эти деньги мы жили с девушкой у моей мамы в Белой Церкви почти два месяца. Волонтерили, потом вернулись в Киев.
Еще я работаю в ивент-агентстве, где мы организовываем праздники для детей. Это мой стабильный заработок, когда нет съемок.
Первые заказы пошли где-то после полугода войны. Многие мероприятия мы проводили на волонтерских началах. Было очень сложно эмоционально, но это стоило делать ради детей. Вот представьте: приезжаю к мальчику, которого семья взяла под опеку, потому что тогда усыновление было невозможно. У парня в Мариуполе убили маму, потом отца, когда он пошел ее искать. Бабушка и дедушка не могли его содержать, поэтому отдали людям, которые смогли вывезти его из Мариуполя и заботиться о нем.
Выхожу к нему в образе Человека-паука, а он меня спрашивает: «А ты знаешь, что в Мариуполе война?» И что ему может сказать Человек-паук? Что даже Человек-паук, супергерой, не может остановить эту войну?
Сложно говорить на эту тему. Но даже сейчас слышишь от людей: идет война, а вы включаете музыку и прыгаете с детьми. Я немного спорю с такими, потому что детям нужно детство. Если я буду рассказывать им об ужасах, которые происходят, им от этого лучше не станет. Поэтому и сегодня моя миссия – дарить деткам счастье. Ведь хотя бы им мы можем его подарить, чтобы они забыли о тревогах на несколько часов.
- Работать с детьми сложно, ведь к каждому нужно найти подход.
– Я начал работать с детьми еще студентом в Бориспольском муниципальном театре «Березиль». Преподавал актерское мастерство. Мне было в удовольствие. Да и дети не хотели уходить домой, когда я с ними работал.
Это, кстати, тоже мое романтическое понятие в образовании, что художественный руководитель должен стать отцом. И я хотел сделать это реальностью – когда художественный руководитель маленького детского кружка может стать отцом на два часа и найти к каждому свой подход. Счастье было видеть, как ребенок, например, который чего-то стеснялся, был зажат, меняется за месяц.
Во втором сезоне Богдан Кравец становится председателем села Антоновка. Фото: Новый канал
Теперь я просто перестал бояться
- Во втором сезоне «Голови» между друзьями Богданом и Антоном, которых играете вы с Евгением Лесничим, происходит конфликт. В чем суть этого конфликта?
- Надеюсь, люди, которые выехали в начале полномасштабной войны, будут возвращаться в Украину. И, конечно, они увидят суть улучшения страны совсем иначе, чем видим мы, те, кто остался здесь. Я даже вижу это по своим знакомым, когда они заряжены какими-то европейскими системами, привыкли к той жизни. И они рассказывают, как лучше.
А ты, будучи здесь, понимаешь: нет, друг, так не лучше. В Европе стиль жизни выстраивался поколениями, там живут другие люди, уже привыкшие к своей системе. У нас другая структура, и нам нужно найти другой подход.
Поэтому Антон, который не застал сложный период в начале войны, возвращается из Америки заряженный и вдохновенный. А у Богдана, который остается здесь во время войны, видел все эти ужасы, другие настроения. Конечно, настроения тоже бороться, но учитывая те обстоятельства, которые мы имеем, а не которые мы можем иметь, что важно.
На этом и построен конфликт моего персонажа с персонажем Жени.
– В реальной жизни, когда дружба по каким-то причинам заканчивается, это сложный момент. У вас бывали такие ситуации?
– Бывали. Это происходит как раз из-за того, что вы растете в разные стороны. И таких случаев будет еще больше, мне кажется. Больно становится постфактум, потому что вроде бы классный, добрый человек был в твоей жизни, а потом что-то пошло не так. Мы очень дружили с одним парнем в университете. Могли говорить и 12 часов о литературе, философии, могли плакаться друг другу в рубашку, какой несправедливый мир, было стопроцентное понимание друг друга. А потом он уехал учиться, и со временем ты понимаешь, что это уже и не твой человек.
Я еще в таком возрасте, когда могу мало философствовать о дружбе. Она проверяется не несколькими годами.
Сейчас у меня не очень много друзей, которых могу называть именно друзьями. И я счастлив, что люди, которых я могу называть друзьями, это как раз друзья моего детства. Мы дружим, несмотря на то, что выросли с разными интересами. Но когда приезжаю домой, мы так же собираемся у меня компанией, как в старые добрые времена, и просто погружаемся в детство. Это неизменная капсула времени, которая дает силы и отдых.
– Режиссер Олег Туранский рассказывал, что, по сравнению с первым сезоном, молодежь «повзрослеет» во всех смыслах. И из-за войны, и из-за перипетий, в которые она попадает. Как вы «повзрослели» за эти более двух с половиной лет войны?
– Раньше у меня были какие-то зажимы, неуверенность в себе. А теперь просто перестал бояться. Куда уже бояться больше, если над тобой летят ракеты?! Я как-то делал пост о том, что мы живем одну замечательную жизнь, и у нас будет еще максимум 80 весен, 80 зим и одна любовь на всю жизнь.
Если брать глубже, в последнее время чувствую какую-то массовую истерию, когда люди прячутся в свой пузырь. И готовы грызться за этот пузырь до последнего. Даже в простых обыденных вещах. В метро, например, мы будем ссориться за то, кто должен пройти первым в вагон. Будем ссориться в очередях. Не знаю, как это исправить словом, потому что никто не слышит слов. Я стараюсь делом. Пропущу кого-то первым, скажу «хорошего дня», поднесу, подам, потому что счастливые люди не ссорятся в очередях. Жаль, что теряется чуткость друг к другу.
- Перестали бояться, что что-что сложится в жизни не так, как планировалось?
– В 18 лет я говорил своим приятелям: если у меня не будет квартиры, семьи, автомобиля и карьеры, то застрелюсь (смеется). Сейчас смотрю на себя и говорю: ну ты и дурак. Есть жизнь, и она прекрасна.
Недавно встретился с однокурсником, он учился на режиссера, работал помощником режиссера в театре, но оставил эту работу. И в разговоре мы пришли к выводу, что жизнь без театра и творчества возможна. И она может быть яркой. Есть сотни тысяч интересных людей и профессий.
Я, например, считаю себя артистом, это гораздо шире, чем просто актер. Артист и рисует, и поет, и пишет. И мне хочется всего понемногу взять себе.
С Евгением Лесничим. Фото: Новый канал
Когда Ира вернулась из-за границы, взял чемодан и сказал: едем домой
– Вы с Ириной поженились на День Независимости. Специально эту дату выбирали?
– Я не нумеролог, но мне очень нравятся парные цифры. Я сделал предложение Ире 24.04.24. Август – восьмой месяц, и это тоже парное число. А если эти числа еще и совпадают с таким прекрасным днем – почему бы нет.
– Люди полюбят красивые даты. Очереди в этот день были большие?
- Мы подавали заявление за три месяца до бракосочетания, и на 24 августа уже было только одно свободное место утром.
– Между помолвкой и свадьбой у вас ровно четыре месяца. Вы из тех людей, которые не откладывают жизнь на потом?
– До начала войны я был из тех людей, которые откладывают жизнь на потом. А с Ирой как раз ярко проявилось отсутствие страха, о чем я рассказывал выше. Ты понимаешь человека, он понимает тебя, вы вместе не боитесь, вы уверены, вам кайфово. Да, мне друзья говорят: возможно, это конфетно-букетный период, возможно, это временно.
Но у любого человека конфетно-букетный период временный. Но именно в этот момент, мне кажется, закладывается уважение, потому что любовь базируется на уважении друг друга. Да и вообще, когда ты понимаешь, что это твой человек, нет страха, что чего-нибудь не получится.
– Вы встречались меньше года. И сразу поняли, что это ваш человек?
– Мы работали вместе в анимации с 2020 года. Когда впервые увиделись, ей было 17 лет. И я в тот момент находился в длительных отношениях. Изменять – это не обо мне.
Тогда смотрел на Иру, как на младшую сестру, которая переехала из Володарки в Киев. А мир Киева не очень легок и не слишком чист во многих смыслах для маленькой девушки. Поэтому готовность где-то кому-то что-то бъяснить или дать в лоб у меня была. Мы проработали вместе два года, а в начале войны Ире предложили работу за границей.
Не виделись очень долго, не общались. Опять таки, было бы очень странно общаться с другой девушкой, спрашивать, как у нее жизнь, когда у меня есть девушка.
А потом мы с этой девушкой разошлись, и как раз приехала Ира. Она предложила встретиться – и все. 13 октября у нас был год от начала общения до отношений, которые у нас есть сейчас.
Мы пообщались три дня, потом она снова уехала на работу по контракту на три месяца. Но уже тогда пообещал, что буду ждать ее. Когда она вернулась, я ее встретил, взял чемодан и сказал: едем домой.
– У вас две кошки. Иру эти две жительницы приняли?
- Я очень скучаю по Радуське и Миле. Они живут у моей бывшей девушки. Она не хотела отдавать Радость, а я не хотел их разлучать, потому что они очень любят друг друга. Вот им нужны именно они, а не мы.
Трудно мне было с ними расставаться, но кошки прекрасно себя чувствуют. Фото у меня есть.
– На свадьбе у вас были коллеги из сериала «Голова». Обычно на свадьбу приглашают очень близких людей. Вы стали близкими друзьями?
– Да. Это также огромное достояние, чтобы люди, которые работают в одном проекте, настолько сошлись и сдружились. Не часто такое бывает. Так что, продюсеры, создавайте какой-то ситком «Друзья», мы все там классно сыграем (смеется).
Дмитрий и Ирина поженились 24 августа. Фото: Instagram.com/dima_giryavets/
Хочу иметь большую семью
– Вы пишете музыку и записываете песни. Музыка – это просто хобби? Или в этом направлении тоже хотелось бы развиваться?
– Хотелось бы. Это не значит, что, занимаясь музыкой, ты вычеркиваешь себя как актер. Мне нравится и актерство, и музыка, они меня спасают. Это все помещается в слово «артист». К примеру, сейчас у меня нет съемок, почему бы не заняться музыкой!
– А есть какие-то предложения по съемкам?
– Пока нет. У меня есть агент. Но я и раньше понимал, что агент не гарантирует тебе съемки, агент – это гарант твоей правовой защиты на площадке. Возможно, нужно самому активнее отправлять портфолио и всем надоедать.
Сейчас в планах пойти в зал, потому что мой Бодька поднабрал. Я специально отъедался для роли, ведь когда в кадре и я, и Женя были бы одинаковые статные ребята, это не интересно. Интереснее, когда есть, условно говоря, красавчик и щекастый, чудаковатый парень, как мой герой. Теперь нужно этого избавляться, потому что мне самому не комфортно в этом весе.
– О чем вы сегодня мечтаете?
– Не очень люблю слово «мечта», какое-то оно будто бы далекое. У меня есть задачи и цели. Вот был на концерте «Океан Ельзи» и кайфонул от звука. Думал: вот бы мне так с моим музыкальным проектом. Вот это цель. Очень много нужно сделать, чтобы звучать на такой площадке.
Хочу иметь большую семью, потому что я рос в неполной семье – это мама, бабушка и собачка. Хочется, чтобы у моих детей было много родственников.
А отдаленная задача – воспитать своих детей так, чтобы они были достойными. Это кропотливое дело. Работая с большим количеством детей, я вижу разных родителей. Поэтому не хотелось бы упустить момент закладания в ребенка чего-то святого и светлого.
Недавно работал на мероприятии, где собрались блогеры. Родители оставили трехлетнего ребенка на аниматоров и за 8 часов ни разу не пришли поинтересоваться, как он. Поэтому мне хотелось бы быть хорошим отцом. И это цель.
– Вы уже хотите детей?
– Очень хочу. Но еще нужно позаботиться о финансовой поддержке хотя бы на первое время. 860 гривен в месяц на ребенка ситуацию не спасут. А морально и Ирчик, и я готов. С другой стороны, Ире 21 год, и мне хотелось бы, чтобы моя жена еще пожила беззаботной жизнью. Хочется ей такую жизнь дать.
Посмотреть это сообщение в Instagram
