• Главная
• Шоу-биз

Фото: предоставлено пресс-службой НАОНИ

16 октября четыре солиста-инструменталиста и НАОНИ оркестра презентуют в Киеве музыкальное фэнтези-шоу «Володарі стихій». Увлекательная игра на бандуре, гуцульских цимбалах, скрипке, дрымбе, тилинке, фрилке, сопилке известных украинских мелодий «Щедрика», «Гуцулки», «Коломийки», «Верше», «Аркана» и других в уникальной оркестровой аранжировке, а также джазовых, классических и рок-хитов. И все это с использованием 3D-виджеинга и хореографических перформансов.

В интервью Коротко про автор идеи и режиссер «Володарів стихій», директор-распорядитель оркестра НАОНИ Олесь Журавчак рассказал, как они создавали инструментальный мюзикл, в чем уникальность НАОНИ, который играет со всеми нашими топовыми артистами, вспомнил, как учил игре на сопилке Тимофея Музычука из Kalush Orchestra и чем ему интересны другие украинские музыканты.

НАОНИ дает слушателям возможность почувствовать Украину

- Олесь, премьера «Володарів стихій» состоялась еще в 2018 году. Это будет такое же шоу или обновленная программа?

– Этот проект действительно был создан еще в 2018 году. Мы тогда сделали сценические показы, потом дополняли, доделывали, в 2019-м начали договариваться о гастролях. В 2020 году у нас должны были быть туры в Канаду, Китай, Европу. Но в 2020-м пришел коронавирус, соответственно, все планы легли. В 2021 году снова начали договариваться о гастролях, потому что любые гастроли планируются,  как минимум, на год вперед. На 2022-й у нас снова были запланированы два больших тура по 30 концертов, но в 2022-м у нас началась война.

За это время мы сделали студийную запись музыкального материала проекта – 22 композиции. Мы объехали 12 интересных и знаковых мест в Украине, это и Скалы Довбуша, и Манявский водопад, и Писаный камень, и Лысина Космацкая... И сняли фильм «Володарі стихій», дополнив наше шоу уникальным видеорядом.

А теперь уже по третьему кругу выходим на концертный прокат данного проекта. Конечно, будем начинать с Украины. 16 октября планируем концерт в Киеве. Посмотрим, какая будет ситуация в стране, в том числе и с электроэнергией. Готовимся. На март у нас запланировано 25 концертов в Австрии, Швейцарии, Германии.

- У мужчин есть разрешения для выезда за границу, есть договоренности?

- НАОНИ – это национальный оркестр народных инструментов Украины, который работает не только в Украине. Каждый год у нас есть, как минимум, одна-две поездки за границу, чтобы представлять украинскую культуру за границей. В прошлом году были с концертами в Португалии и Франции, в позапрошлом году тоже были во Франции. Поэтому мы постоянно в движении.

– В Украине инструментальная музыка популярна?

– Мы даем слушателям возможность почувствовать Украину, украинскую культуру через колорит музыкальных инструментов, звуков, мелодий, ритмов. И если вы придете на наши концерты, увидите, сколько людей собирается.

– Судя по тому, что вы представляете стихию «Повітря», этнодуховые инструменты – это наш воздух?

– Да. Проект «Володарі стихії» – это в определенной степени продолжение фестиваля «Трипільське коло», который я проводил на холмах Ржищева восемь лет, но теперь это уже сценическо-музыкальный перформанс. Это легенда о властелинах стихии, где у нас присутствуют четыре музыканта.

Четыре музыканта играют на четырех уникальных инструментах. 70% – это авторская музыка солистов проекта. Если говорить про «Повітря» – это разнообразные сопилки, дрымба, тилинка, окарина и многие другие. «Земля» – это гуцульские цимбалы, они имеют особый звонкий звук. «Вода» – это, конечно, наша бандура. А скрипку мы выбрали как стихию огня.

Скрипка, можно сказать, родом из Украины. Прародитель скрипки – гудок, изображен на фресках Софии Киевской.

– Вы сами на скольких инструментах играете?

– Я профессиональный музыкант, в основном играю на этнодуховых, а их очень много. В моей коллекции больше 100 инструментов, активно играю где-то на 20-25 инструментах, но владею более 40.

Уже 23 года веду класс сопилки и этнодуховых инструментов в Киевском национальном университете культуры и искусств. Один из моих студентов - Тимофей Музычук из группы Kalush Orchestra, который играет на тилинке и солист в их победной песне «Стефанія» на «Евровидении-2022». Новый сопилкар группы Go_A, Назар Лех, также учился в моем классе. Много моих студентов играют во многих других коллективах.

Записывал все партии сопилок в треках Русланы

- Выходит, вы не только открывали звезд на своих фестивалях, но еще и непосредственно их учите?

– Моя задача и задача команд, с которыми я работаю, – формировать условия, чтобы молодые люди могли развиваться и реализовывать свой потенциал. К примеру, через фестиваль «Трипільське коло», по сути, прошли все артисты, которые сейчас работают на мировом рынке.

С Русланой я работаю с 1999 года. Все партии сопилок в треках Русланы записывал я. Она одна из первых вывела на европейскую поп-сцену звучание сопилки и украинскую этностилистику в целом и выиграла «Евровидение» в 2004 году. На «Трипільському колі» у меня постоянно была с выступлениями «ДахаБраха». Мы вместе с девушками учились на параллельных курсах в Университете культуры. На «Трипільському колі» один из своих первых концертов отыграли Kozak System.

Go_A, как они мне говорили, на фестивале «Трипільське коло» получили свой первый гонорар. Go_A, кстати, вышли на хороший уровень европейского промо, то есть европейский зритель начал воспринимать их в сегменте популярной танцевальной музыки.

Еще один фестиваль - «Віртуози фолку», где я являюсь арт-директором, и нашей задачей было объединить молодых людей, которые творят в этностиле, чтобы этноджаз, этнорок звучал рядом с аутентикой, аутентика звучала рядом с академической народной музыкой, чтобы эти люди между собой общались и находили новые формы коллаборации и подачи.

Думаю, это тоже удалось, потому что многие коллективы вышли именно из этого фестиваля. Ребята из Kalush Orchestra росли на этом фестивале с разными коллективами, разными форматами, что дало им стимул дальше развиваться и творить.

– Сейчас у вас много студентов? Насколько класс сопилки и этнодуховых инструментов популярен?

– Детей я отслеживаю где-то со старших классов музыкальной школы. Потом наблюдаю за ними в колледже, помогаю с репертуаром, иногда они приезжают ко мне на мастер-классы или я к ним. А когда они уже учатся на третьем-четвертом курсе музыкальных колледжей, предлагаю им поступать в высшее учебное заведение.

В год у меня параллельно всегда учились от четырех до шести сопилкарив. Ведь кроме преподавания у меня еще много других дел. Я же и директор НАОНИ, плюс – фестивали, плюс свои проекты, больше времени выделить на преподавание не могу.

- Это именно из-за отсутствия вашего времени или спрос не очень большой?

– Я всегда смотрю, куда потом профессиональные люди будут направлять свое умение и способности. Последние мои выпускники больше ушли в экспериментальные, современные направления. Сейчас популярны этнорок, этнофолк, этнопоп, этноденс, и они ищут такие проекты. Кто-то из моих студентов занялся преподавательской работой: кто в музыкальных школах, кто в музыкальных колледжах или колледжах культуры. Кто-то пошел в киевские профессиональные коллективы «Берегиня», «Калина», ансамбль «Дніпро».

То есть есть места, где они могут дальше работать. Но это не массовый сегмент. Массовыми у нас есть музыкальные школы, там учится очень много детей, которые играют на сопилках. Это радует. Сопилка – это один из самых простых инструментов, он мобильный, с ним действительно можно легко музыцировать. Для детей это очень удобный инструмент.

Музыкант работает с Русланой с 1999 года. Фото: Facebook.com/ruslana.lyzhychko.ua/

Большие проекты сложно перекрыть исключительно продажей билетов

- Вы – директор-распорядитель оркестра НАОНИ. Что входит в ваши обязанности?

- Современным языком это – продюсер. Это человек, которые отвечает за всю текущую деятельность коллектива. В частности, это организация концертной деятельности, организация внутреннего документооборота, коммуникация с Министерством культуры, получение государственных заказов, организация работы административной группы непосредственно в коллективе и организация гастрольно-концертных графиков.

Кроме того, работаю еще как и музыкант-солист НАОНИ, и как режиссер. У меня немного шире обязательства на этой должности.

- НАОНИ в этом году – 55. Что помогает народному оркестру звучать современно?

– Кто не слышал оркестр в последние годы, у того может еще срабатывать стереотипное восприятие. Мол, если оркестр народных инструментов, то это будет что-то олдскульное, неинтересное, скучное. НАОНИ – один из самых динамичных творческих коллективов, который за последние 10 лет сделал достаточно большие шаги в расширении своего репертуарного списка, жанровых разнообразий.

Как продюсер я позиционирую НАОНИ не просто как национальный академический оркестр народных инструментов, а как этно-симфо-рок оркестр. Мы сочетаем в себе этническую составляющую – фолк, классическую, потому что у нас присутствуют все группы инструментов симфонического оркестра, и рок – электрокобза, электробандура, ударная установка. Поэтому мы играем и рок-хиты, и симфонические хиты, и украинские программы, которые делаем стилизованными.

Мы работаем в коллаборации с нашими эстрадными популярными исполнителями. Это PROBASS ∆ HARDI. Это Олег Скрипка, с которым мы работаем уже много лет. Это и Артем Пивоваров, с которым мы уже отработали недавно три Дворца спорта. Это и ONUKA, «Друга Ріка», Руслана и многие другие. Благодаря таким общим проектам мы дополняем красками музыку исполнителей и сами получаем дополнительное расширение нашей аудитории.

– Как такие коллаборации с артистами происходят? Это по дружбе, артисты сами к вам приходят, вы себя предлагаете?

– Это и знакомства, и процесс дружбы, потом – процесс переговоров, согласование творческих моментов, что подходит, что не подходит. В плане некоторых репертуарных политик на некоторые моменты мы можем не согласиться. Некоторые требования есть, например, у артистов. Мы все проговариваем, потом делаем одну-две пробные партитуры, смотрим, как идет сотрудничество. Если есть синергия, мы продолжаем работу. Так устроен любой творческий процесс.

– Мне всегда было интересно, как вы делите гонорар. Есть же разница, когда на сцене 5 музыкантов и, например, 40. Каждый получает какую-то частицу?

– Есть организатор концерта. Организатор концерта – человек или компания, которая берет на себя всю ответственность и все риски при проведении любого мероприятия.

К примеру, при планировании любого мероприятия просчитывается бюджетная составляющая. Это аренда локаций, техники, звука, гонорары артистам, просчитывается стоимость рекламной кампании, полиграфической продукции, съемки видеороликов и так далее. Это большой бюджет. Далее ищется спонсор, либо меценат, либо грантовые средства, либо вкладываются собственные средства.

Еще один сегмент – продажа билетов. Как правило, не всегда билеты покрывают все расходы по проекту, поскольку большие проекты сложно перекрыть исключительно продажей билетов. Так работает наша кухня.

– А собственно зарплата выплачивается каждому участнику оркестра?

– Нет. Мы – государственная организация. Соответственно, у нас есть рассчитанная лимитная стоимость коллектива и есть коммерческая стоимость коллектива. Все зависит от занятости, загружености коллектива, количества репетиций, количества пребывания времени на площадке, в скольких произведениях мы участвуем, от количества новых аранжировок, партитур. Все это проговаривается с организатором, и тогда формируется гонорарная часть и подписывается контракт. Оплата производится именно НАОНИ как юридическому лицу, которое осуществляет свою уставную деятельность, а артисты, административный и технический персонал получают каждый месяц заработную плату.

Чтобы индустрия заработала, наши музыканты должны быть в информпространстве

- Сейчас появилось много разных молодых исполнителей. Как вы оцениваете уровень музыкальной жизни?

- Я очень радуюсь тому, что происходит последние лет пять в нашем медийном информпространстве. После принятия языковых квот на радио и телевидении у нас начался бум украинской музыки. Что-то качественное, что-то менее качественное, что-то очень классное, что-то сомнительное, что-то китчевое, но украиноязычной музыки стало больше.

Почему я занялся фестивальным движением? До 2005 года в Украине все, что касалось этнической музыки, фолка, фолк-рока – это все было не формат, у нас звучал только шансон и попса. Поэтому я начал заниматься фестивалями, чтобы создавать площадки, где музыканты могли себя проявлять и получать хоть какой-то базовый контент для продвижения. На некоторых фестивалях коллективам говорили прямо: «Мы ставим качественный звук, качественную сцену, делаем видеосъемку, и вы получите контент. Но мы ничего не можем вам заплатить, потому что нет ресурса». И музыканты готовы были на таких условиях приезжать, выступать, чтобы получить свой контент. Ибо самостоятельно заказать звук и сделать более или менее нормальный видеоконтент было практически нереально. Тогда на мобилки еще не снимали.

Поскольку у меня еще есть опыт государственной службы (в 2008-2010 годах я был начальником управления искусства и образования в Министерстве культуры и туризма, в 2014-м - заместителем министра культуры), то мы много работали над тем, чтобы запустить культурную индустрию. Для того,  чтобы индустрия заработала, наши музыканты должны быть в информационном пространстве. Немножко мы продвинулись в этом, но еще не так, как бы этого хотелось.

Информационное пространство, имею в виду радио и телевидение, у нас остается узко направленное, оно больше направлено на популярную музыку. У нас появились один или два канала с джазовым направлением, один канал классической музыки на FM-частотах, в котором иногда звучат украинские классические исполнители, но в основном звучит очень много зарубежной музыки. На телевидении и радио практически ничего нет фолкового или этнофолкового. К сожалению, данный рынок еще не сформирован. Поэтому работы у нас еще много.

– Вам кто интересен из современных артистов?

– Мне нравятся эксперименты, которые делает ONUKA. Она интересная, стильная. Мне нравится, как развивается и продвигает себя и свое творчество «ДахаБраха».

Мне нравится, что в танцевальную музыкальную нишу вошли группа Go_A, что они вышли уже и на европейскую аудиторию.

Нравится, какой брендинг сделал Артем Пивоваров. Он открыл в себе понимание себя как украинца. Это произошло в нужное время, и действительно у него это был внутренний процесс осмысления. Он очень органично зашел со своей музыкой, и, наверное, в этом секрет его успеха, популярности среди детей, молодежи за последние два года.

Мне нравятся молодые исполнители, которые не боятся экспериментировать. У нас была большая проблема формирования украинской рэп-культуры. Большинство молодежи сидело на русском рэпе, и это факт. Эта ниша у нас была пуста. Поэтому я очень радовался, когда появились alyona alyona, Kalush – необычные, оригинальные, украинские. Когда меня приглашали в детские лагеря и мы организовывали музыкальные конкурсы, дети уже читали рэп наших исполнителей. Это классно. Это показатель того, что формируются свои нишевые лидеры.

Если говорить не о поп-культуре, а о более академической, посмотрите, как нас удивляют в хорошем смысле оперные театры. Львовская опера совершила прорыв на европейском уровне. Харьковская опера до полномасштабного вторжения тоже хороший брендинг сделала. У Одесской оперы очень интересные постановки. Процесс идет даже во время войны.

– Что нужно, чтобы качественной украинской музыки звучало больше?

– Чтобы появилась качественная украинская музыка, во-первых, исполнителям нужно дать возможность, где себя показывать, экспериментировать, выступать, набираться опыта.

Во-вторых, они должны создать продукт, а для этого нужны студия, качественное сведение, качественный монтаж, качественные аранжировки, а это стоит денег. Записать видеоклип, а это съемка, монтаж, продакшн, постпродакшн, и это тоже деньги.

Дальше музыканты должны попасть в ротацию и «крутиться». Некоторые наши исполнители, сделав продукт, максимум, куда могли его выставить, так это на свою страницу в YouTube. Или еще попытаться разбрасать по друзьям. Точка. Потому что на радио они – не формат, на телевидении – не формат, а это еще огромная аудитория.

С развитием цифровых технологий многие проекты вышли именно из YouTube, с цифровых, стриминговых платформ. Некоторые проекты «завирусились», потому что большая часть аудитории перешла на цифровые площадки. Стало немного легче конкурировать.

Но радио, телевидение все равно пока остается массовым. Если артист в ротации, тогда его узнают, соответственно, его приглашают на концерты, за которые платят, или на корпоративы. И так человек получает деньги, чтобы снова создать продукт.

Поскольку у нас эта схема не работала, запустить конвейер по созданию продукта было почти невозможно. Большинство музыкантов параллельно имели дополнительные работы, дополнительные проекты, с которых они накапливали деньги и вкладывали это в собственное творчество и собственное производство. Когда появились квоты, этот механизм немного запустился.

Если возьмем европейский или мировой опыт, то один из источников дохода – выплата роялти. Если у вас есть прослушивание на стриминговых платформах, если вас крутят на радио или телевидении, используют ваши аудио- или видеоработы, за это платится роялти. У нас система авторских вознаграждений до сих пор находится на критической стадии непонятного бурного рынка. 17 агентств авторских и смежных прав, которые у нас есть, до сих пор между собой делят маленькие сегменты рынка.

Кто-то бегает по кафешкам и собирает свои пару гривен за музыку, которую там крутят. Кто-то бегает по концертам и собирает свои 4-6%. Кто-то берет процент с магнитных носителей, типа флешек, жестких дисков. Чтобы вы знали, когда такие носители пересекают границу, с них платится налог на потенциально возможные записанные продукты авторского права.

Это очень большой сегмент рынка по авторским вознаграждениям, но сейчас он достаточно непрозрачный и сложный.

– НАОНИ тоже играет мировые хиты. Как вы договариваетесь об использовании произведений?

– Как я уже говорил, за организацию концертов отвечает организатор концертов. У организаторов концертов есть подписанные договора с определенными агентствами авторских и смежных прав, которым они присылают плейлист концерта, то есть перечень произведений.

Роялти с концерта отчисляются на агентство, с которым подписан договор. Поэтому именно с концертным исполнением мировых хитов проблем нет.

А когда уже нужна запись, когда это публичный показ на YouTube, к примеру, там уже другие правила действуют.

Мои ребята из Kalush Orchestra мне уже как наставнику звонят

– Наверное, сложно найти артистов, с которыми вы не знакомы. Есть ли у вас близкие друзья в шоу-бизнесе? Кстати, Василий Попадюк говорил, что среди друзей-музыкантов есть своя валюта: он у кого-то сыграет бесплатно, потом кто-то у него.

– Так а как же без этого! Вот приходит ко мне Олег Скрипка, он праздновал 60-летие, и предлагает: «Давай с тобой откроем концерт в дуэте». Говорю: «Ну, давай, вспомним, как 20 лет назад первый фолковый альбом писали». Это был мой подарок к юбилею.

Недавно обратился коллега, саундпродюсер Никита Шкуропат, он с alyona alyona и Джерри Хейл записывал акустическую версию песни Teresa & Maria и еще пару каверов. Попросил послушать и посоветовать, можно ли сделать аранжировку исключительно акустическими этноинструментами. Встретились, поиграли, пообщались, сделали, скоро будет релиз. Где-то мы кому-то помогаем, потом они нам.

Это артистическая тусовка, она достаточно узкая, даже через одно рукопожатие ты находишь того, кто тебе нужен. Поэтому у нас работают такие вещи – где-то помочь, посодействовать, посоветовать, подсказать. Конечно, поскольку мы находимся в системе определенных бизнес-отношений, то есть бизнес-этика, в которой мы должны работать. Поэтому коллег, с которыми я общаюсь, много, а друзей много быть не может.

- А Скрипка, вы с ним больше всего сотрудничаете, друг или коллега?

– Мы коллеги много лет. Как и с ТНМК, Mad Heads, Kozak System. Много хороших проектов делали вместе. С Русланой мы действительно дружим. Мои ребята из Kalush Orchestra мне уже как наставнику звонят. У меня есть свой опыт, у них - свой, иногда им нужно что-то подсказать по контрактам, посоветовать, просто поговорить.

- В феврале в день своего рождения вы писали: уже много знаю и умею, и еще много хочу и могу. Что хотите?

- Самый важный проект, над которым я сейчас больше всего сосредотачиваюсь, – это формирование бренда НАОНИ как этно-симфо-рок оркестра. Моя задача – вывести коллектив на международный уровень. Это уникальный коллектив не только в Украине, но и в мире, потому что такого оркестра с таким набором уникальных инструментов больше нигде нет. Это факт. Это дает уникальность звучания, уникальность репертуара и уникальность позиционирования как бренда Украины.

Поэтому моя мечта, чтобы НАОНИ вышел на качественный международный уровень. И именно для этого у меня уже создан ряд проектов. В первую очередь, это мое детище – музыкальное фэнтези-шоу «Володарі стихій». Это инновационная форма – инструментальный мюзикл. Кроме музыки, оркестра, солистов, у нас есть хореографические перформансы, визуальное 3D видеошоу, что придает особый шарм сказочности и фэнтезийности. Кстати, для европейского зрителя будет интересно послушать мировые хиты в нашем исполнении. Например, Take Five Пола Дезмонда на бандуре или Smooth Criminal Майкла Джексона на сопилке.

Олесь Журавчак говорит, что самая важная его задача – это формирование бренда НАОНИ как этно-симфо-рок оркестра. Фото: предоставлено пресс-службой НАОНИ