• Главная
• Шоу-биз

Фото: 1+1

Почему-то хорошо помню, как Катя Осадчая опубликовала фото, сделанное за день до войны.

«Мы провели вечер 23-го в работе, снимали сюжеты для «Светской жизни», которым не суждено было выйти в эфир. Последнее мирное фото. Я никогда не забуду этот вечер, когда мы, полные планов, ведь рано утром вставать, спешили домой. Утром действительно рано встали, но уже не по запланированным делам… В очереди на заправке утром 24-го в кармане нашла серьги со съемок, и от этого вечера меня уже отделяла вечность», - написала она.

С ведущей канала 1+1 мы поговорили о нашей боли, о поиске исчезнувших украинцев после вторжения россии на территорию нашей страны, об артистах-предателях, нынешней и будущей жизни после нашей Победы.

Нельзя без слез смотреть, как страдают дети

- Катя, все эти болезненные истории, проходящие через вас, ваш проект «Знайти своїх»… Вы еще можете плакать? Потому что, кажется, у нас уже слез не осталось, видя все зверства россиян.

- За это время, уже более трех месяцев, мы все испытали разные ощущения – от шока до какого-то частичного осознания ситуации. Наверное, большинство из нас все еще не может поверить в то, что мы живем в войне, что можно так цинично рассказывать, что нас от кого-то освобождают.

Первый месяц я вообще не плакала, у меня было какое-то обостренное чувство ответственности за всех, что нужно держаться и помогать. Себя совсем не было жалко. А вот когда мы начали делать включения в «Завтрак с 1+1» и я увидела глаза наших героев, услышала их истории вживую, прорвались реки слез. Ведь до включений в эфир мы в большинстве своем общались онлайн.

Одно из включений было с Лидией Николаевной Горбуновой из Мариуполя. Когда началась полномасштабная война, она отказалась уезжать, потому что не могла вывезти парализованного после инсульта мужа. В их дом попала ракета. Он погиб – его привалило стеной. Она провалилась на несколько этажей вниз. Здесь невозможно было сдержать слезы. Родные ее нашли, она уехала из Мариуполя, но осталась без мужа. Лидия Николаевна рассказывала, как кричала из-под завалов, какие ужасы происходили, как дважды подверглась обстрелу – сначала в собственном доме, потом в Драмтеатре в Мариуполе. Она благодарит Бога, что осталась жива. Но во мне сидит осознание абсолютной несправедливости – за что?

Нельзя без слез смотреть, как страдают дети – когда они остаются без родителей, когда им отрывает конечности… Я была в «Охматдете», и для меня все медики – абсолютные герои в этой войне.

Наши дети жили своей обычной детской жизнью со своими маленькими детскими проблемами. И тут пришла большая беда. Они остались без дома, без родителей, с искалеченным здоровьем. И это вызывает больше всего слез. У них только начинается жизнь, а она уже испорчена, уже разрушена. Они точно не заслужили, чтобы с ними случились такие ужасы. Ведь их сверстники в других странах имеют счастливое детство. С большим количеством игрушек или с меньшим, с разными школами, но все же у них есть детство. А у наших детей – нет! Иногда это трудно даже осознать.

- С какой истории начался телеграм-канал «Пошук зниклих», ставший сейчас масштабным проектом «Знайти своїх»? Чья история так ударила в сердце, что вы стали искать людей?

- Дети и взрослые начали теряться буквально в первые дни войны, когда все в хаосе и панике начали эвакуироваться, когда начали оккупировать Черниговщину, когда горячо было на Киевщине. Я начала получать большое количество сообщений о том, что где-то дети нашлись, где-то потерялись, и поняла, что, наверное, таких сообщений будет очень много. Ибо если столько сообщений было только в первые дни полномасштабного вторжения, то таких случаев, историй будет много – и нужно помогать, искать, и не только через Инстаграм.

К созданию телеграм-канала меня подтолкнула история мальчика, о которой я узнала буквально в первые дни войны. Меня попросили ее опубликовать. Мальчик потерялся, сидел в спортзале, если не ошибаюсь, в Хмельницком. Я посмотрела в его глаза и поняла, что в этом огромном ныне информационном потоке эта история потеряется. А она должна быть центральной. И решение пришло само собой – сделать телеграм-канал, где будут собраны подобные сообщения. Мы сначала начали собирать и искать информацию именно о детях, но видели, что слишком много исчезает и взрослых, они не выходят на связь. И люди просили о помощи. Поэтому буквально сразу мы решили сделать телеграм-канал поиска всех пропавших, чтобы помогать большому количеству людей.

Когда мне пришла эта идея, связалась со своей очень близкой подругой, мы с ней познакомились благодаря волонтерству в военном госпитале в 2014 году. И она мне сразу: «Да, конечно, делаем!». Уже через час мы начали свой проект, к нам присоединились волонтеры, большая часть редакции «Светской жизни».

Через наше интервью также обращаюсь ко всем, кто хочет присоединиться к нашей команде – присоединяйтесь. Пожалуйста, присоединяйтесь к нашей команде, мы всем абсолютно рады, у нас очень дружная и крутая команда.

Сейчас проект постоянно масштабируется: нас поддерживает государство – Национальная полиция и Национальное информационное бюро при Министерстве по реинтеграции временно оккупированных территорий помогают нам эффективнее искать пропавших людей. На телеграм-канале «Пошук зниклих» уже более 80 тысяч подписчиков. Ежедневно в «Сніданок з 1+1» выходит рубрика, в которой можно увидеть истории пропавших украинцев, мы запустили Инстаграм и сейчас работаем над запуском сайта.

Сначала телеведущая с командой начали искать детей, но сразу поняли – очень много теряется и взрослых, люди не выходят на связь, и начали поиски всех пропавших украинцев. Фото: Instagram.com/kosadcha

Мы должны знать предателей среди своих

– В эти дни вы в Киеве, дома. Смотрела видео, где вы показываете, как цветут тюльпаны, которые вы посадили. Какие ощущения? Дом цел?

– Из дома мы выехали утром 24 февраля, потому что живем недалеко от воинской части. И когда выходили из дома, я на него посмотрела и подумала: мы можем никогда сюда не вернуться (плачет). Но главное – остаться в живых.

А когда вернулась – все так, как мы и оставляли. Юра вернулся гораздо раньше, поубирал. Выжили абсолютно все домашние цветы, которые никто не поливал. И это было для нас, наверное, величайшим удивлением – как они, несмотря ни на что, стойко держались.

Чувство дома совершенно ни с чем нельзя сравнить. Это родное, твое. Наш дом цел. К сожалению, не всем так повезло. Поэтому, с одной стороны, это такая внутренняя щемящая радость, что тебе есть куда прийти, с другой - ты сразу представляешь, как тысячи людей не могут вернуться домой, как они собирают обломки своих домов.

А если представить, что в доме жили россияне… Это мне вообще трудно осознать. Когда мы уехали, я думала: пусть лучше ничего не будет, чем будут жить орки, спать на наших кроватях, пользоваться нашей жизнью.

- Вы рассказывали, что обращались к украинским артистам, которые молчат об издевательствах над нашей страной. И даже разговаривали лично. Кто это был?

– Обращалась много раз и через Инстаграм, и в личных сообщениях. Прошло больше трех месяцев с того момента, как началась война. Три месяца эти люди просто молчат! Я действительно считаю, что за такое молчание людей с украинскими паспортами нужно лишить украинского гражданства. Если публичные люди молчат о том, что в Украине россия развязала войну и убивает украинцев, это значит, что они поддерживают российский режим. То есть эти люди поддерживают войну. То есть они – не украинцы, они недостойны быть украинцами.

Переписывалась с Региной Тодоренко. Она ничего не написала, почему молчит. Я так поняла, что у нее свои причины, почему так. То, что она беременна, - довольно слабый аргумент, когда убивают твой народ.

Я отписалась совершенно ото всех. Наверное, два месяца тому назад перестала им писать. О предателях не стоит вспоминать, писать, призывать – уже все ясно.

Таисия Повалий вообще в первых рядах. Ей я не писала, потому что писать человеку, выступающему в кремле на 9 мая, - это вообще бессмысленно. Это уже предательство самого высокого качества. Даже представить не могу, что в голове у человека, поступающего так?! Это преступление против своего народа – на уровне преступлений, которые совершает россия. Не поддержать свой народ, не быть вместе с ним – это, собственно, и значит, что ты сделал выбор и не хочешь быть гражданином своей страны. Все. Отдавайте паспорта!

– Кстати, где таким людям место после нашей Победы?

- Мне трудно даже понять, как люди так могут делать. Я много об этом думала, обдумывала, какие могут быть причины такого поведения. Карьера в россии, в Украине – война, возвращаться некуда? Молчат, потому что думают, что россия захватит Украину и они вернутся в Украину звездами?

Может, это на уровне слухов, но молчать Ани Лорак посоветовал Филипп Киркоров, мол, они там со своей войной разберутся, а у тебя ведь карьера! Думаю, после нашей Победы все станет ясно.

– Когда вы поняли, что достучаться до россиян – это бесполезное дело? Что стало невозвратной точкой?

– Помогло время, не было какой-то точки. Наверное, когда прошел месяц войны, стало ясно, что никто никуда не пойдет, никто режим свергать не будет. И, честно говоря, когда прошло уже больше трех месяцев войны, я сделала для себя вывод: мы вообще должны перестать смотреть в их сторону, забыть, как зовут каких-то российских звезд, не вспоминать их имена, не оглядываться, вообще навеки забыть, кто они такие.

Любое игнорирование, их забвение – вот это и будет нашим возмездием. Ведь для звезды что самое ужасное? Забвение! Поэтому на территории Украины их нужно просто забыть.

Что касается людей с украинским паспортом, сейчас в нашем интервью я их вспоминаю в последний раз. Пусть это останется напоминанием, что мы должны знать предателей среди своих.

«Наши дети только начинают жить, а их жизнь уже испорчена, уже разрушена. Они точно не заслужили, чтобы такие ужасы произошли в их жизни», – со слезами говорит Катя. Фото: Instagram.com/kosadcha

Когда у тебя двое маленьких детей, ты должен держаться вопреки всему

– Сейчас мы все как никогда понимаем, что свою жизнь не нужно откладывать на потом, нужно жить здесь и сейчас вопреки всему. Что вы для себя и своей семьи делаете здесь и сейчас?

- Когда есть дети, особенно, когда их двое маленьких, ты должен держаться вопреки всему. Нам, слава Богу, удалось уехать, пока Иван не успел испугаться взрывов. Данил вообще ничего еще не понимает, растет себе, радуется каждому дню.

Именно дети дают силы дарить им то, что у них пытается отобрать война - их детство: устраивать им такой мир, где нет войны, боли, прятать от них слезы.

Помните итальянский фильм «Жизнь прекрасна», где отец с сыном попадают в концлагерь во время Второй мировой войны? Чтобы малыш не боялся, папа объясняет ему: все происходящее вокруг - это игра, призом в которой будет настоящий танк. Хочу пересмотреть, но понимаю, что будет еще больнее.

Поэтому мы должны учиться создавать для детей и ради них беззаботный мир. И не откладывать жизнь на потом нас заставляют именно дети. Ибо у детей не будет другого детства. У них сейчас есть потребность радоваться, играть, играть со сверстниками, знакомиться.

Если бы не дети, я бы, наверное, не могла делать большую часть из того, что делаю. Детские площадки, игры, прогулки, рисование – это очень отвлекает. Дети живут здесь и сейчас, и нам нужно жить вместе с ними здесь и сейчас, учиться этому при любых обстоятельствах.

- Как война сказалась на ваших отношениях с Юрой? Спрашиваю, потому что все эмоционально по-разному переживают этот период, а тревожное состояние влияет на отношения.

- Мы вдвоем с первым взрывом под нашими окнами 24 февраля в 5.30 утра объединились в решении, что нам как можно скорее нужно обезопасить детей. Конечно, мы все переживали по-разному, у всех было разное эмоциональное состояние, и мы, как и большинство семей, в первые недели были в телефонах. Смотрели новости, просыпались ночью, было какое-то оцепенение. Все мы, видимо, превратились в столь заостренные комки нервов.

Первые недели мы даже не обсуждали, что делать. Просто понимали, что нужно стараться делать так, чтобы дети были в безопасности, это стало нашим общим семейным фронтом. Даже не сговариваясь, делали какие-то вещи, дополняя друг друга.

Нас война еще больше объединила, сплотила и показала, что только вместе мы сможем сделать больше. Когда один стоит за спиной другого – это самое главное. Недаром говорят – и в беде, и в радости.

– Что вы делаете, чтобы ваши сыновья не забывали, что у них есть детство?

– У Данила за эти три месяца войны уже есть три зуба (улыбается). Он начал сидеть и ползать. Когда началась война, ему исполнилось 6 месяцев, и нужно было вводить первые прикормы. Все это давалось не так легко, как в мирное время.

Играем с детьми, придумываем какие-то игры, рисуем с Иваном дороги, по которым ездят машины, рисуем самолеты. Иван увлекается самолетами. Кстати, ему очень понравились самолеты из бумаги. В мирной жизни это было стандартное явление, а тут пришлось что-нибудь придумывать из подручных средств. И мы наделали самолетов из бумаги, он их запускал и безумно радовался. Потом мы их раскрашивали. Слава Богу, у Ивана в памяти нет ужаса от самолетов и взрывов, поэтому он их не боится.

Данил уже становится на ноги. У них очень тесная дружба с Иваном. Данил очень скучает, когда мы идем гулять без него надолго.

Еще вспомнила миллион разных старых игр. Например, «Морской бой» – все то, во что мы играли в детстве, когда не было такого разнообразия игрушек, как сейчас у детей. Рисовали «классики» на асфальте, прыгали. У детей сейчас совершенно другие игры, а сегодня у нас у всех включилась фантазия.

Осадчая признается, что их война с мужем Юрием Горбуновым еще больше объединила. Фото: Instagram.com/gorbunovyuriy/

К теме усыновления нельзя относиться инфантильно

- Данил еще совсем маленький, а вот Ивану – 5 лет. Он спрашивает, почему он не дома?

– Иван безумно хочет домой. И каждый раз спрашивает, почему мы не можем уехать домой. Сказали, что закрыты аэропорты, и у нас нет возможности вернуться.

Объяснили, что дома летают ракеты, и это небезопасно. Он не расспрашивает, у него, наверное, какая-то своя картина, почему он не дома со своими друзьями. Пока что историю с ракетами воспринял достаточно спокойно. Но просится домой каждый день.

– Вы с Юрой уже говорили, что думаете об усыновлении, разговариваете об этом. Это, конечно, очень трудная тема. Кто из вас первым об этом заговорил?

– Когда я начала заниматься поиском детей и поиском пропавших, и когда уже стало понятно, что очень много детей остаются без родителей, мы как-то одновременно об этом подумали. А озвучил это первым, наверное, Юра. Эта тема стала мне близкой, очень много людей спрашивало меня, как усыновить ребенка во время войны, как помочь. Я начала разбираться. Как известно, во время войны усыновление невозможно.

Но эта тема очень сложная, и к ней нельзя относиться инфантильно, руководствуясь только внутренним желанием. Надо больше об этом знать. Есть целые школы приемного отцовства, есть много психологов, работающих по этой теме. Особенно – что касается детей, оставшихся без родителей в ходе боевых действий, детей, знающих, как погибли их родители. К этому нужно отнестись суперответственно.

И в мирное время, без войны, детей возвращали в детские дома. Мы знаем много подобных случаев. А теперь, когда дети уже так ранены этой войной, снова вернуть ребенка в детский дом – это ужасно. Поэтому я всех призываю отнестись к усыновлению очень ответственно.

Мы с Юрой говорим об усыновлении, но перед этим обязательно пройдем все необходимые этапы с психологами, изучим все «от» и «до».

- Пока усыновление невозможно, можно временно приютить ребенка во время войны. Как это сделать? Есть ли такая функция через ваш телеграм-канал?

– Через наш телеграм-канал нет. Есть государственный телеграм-канал «Дитина не сама». Есть чат-бот, который можно заполнить. В первый месяц войны на этот чат-бот пришло более 6 тысяч заявок от желающих приютить ребенка во время войны.  Подаете заявку, и ваша заявка будет обязательно рассмотрена.

С младшим сыном Данилом. По словам телеведущей, он за эти три месяца войны уже начал сидеть и ползать. Фото: Instagram.com/kosadcha

«Светская жизнь» после войны – это жизнь с новыми героями

- Леся Никитюк как-то запустила в Инстаграме флешмоб #красадляЗСУ, чтобы наши мужчины видели нас красивыми и еще лучше нас защищали. Мы уже привыкли жить без косметики. Вы, например, когда в последний раз делали макияж, прическу?

- Мы вели благотворительный аукцион и благотворительный вечер в рамках Каннского кинофестиваля, чтобы привлечь внимание к войне, к украинским кинематографистам, которые воюют, и там я надела платье, накрасилась, мне сделали прическу. Это было впервые за три месяца. Было очень непривычно.

– 10 мая исполнилось 17 лет «Светской жизни». Какой вы видите «Светскую жизнь» после войны?

- «Светская жизнь» после войны – это жизнь с новыми героями. Вообще наша жизнь уже не будет такой, как была. Никогда! Мы верим, что она будет лучше. Но не такой, как раньше. Также и «Светская жизнь» будет другой.

Сейчас каждый украинец – герой на своем месте. Выехавшие из горячих точек, проведшие недели, месяцы в бомбоубежищах, мамы, которые вывозили детей под пулями, мамы, которые вывозили детей не под пулями, но которые сейчас должны рассказывать детям о том, почему они не могут вернуться… Мамы, папы, врачи, наши защитники и защитницы, волонтеры – все они герои. Поэтому «Светская жизнь» после войны, уверена, будет о героях, которые выбивали нашу Победу, верили, не сдавались, которые и являются настоящими украинцами.

– Каким для вас будет наш День Победы?

- Представляю, как на улицах украинских городов будет много людей – военных, гражданских, детей, – улыбающихся, радостных. Но – с грустью в глазах. Ибо Победа далась нам великой ценой, кровью большого количества людей.

Катя впервые за три месяца войны надела платье и сделала макияж, будучи ведущей благотворительного вечера StandWihtUkraine в рамках Каннского кинофестиваля во Франции. Фото: Instagram.com/kosadcha