Евгению Онегину поставили двойку за незнание «рідної мови»
В Соломенском районе столицы объявили конкурс для старшеклассников «А мы вдвоем» ко Дню святого Валентина. Школьникам предлагали распределиться по парам - мальчик-девочка - и вместе станцевать, спеть и разыграть литературную сценку. Разумеется, о любви.
Самое интересное началось, когда старшеклассники школы № 22 Лиля Михайлова и Александр Пушка подготовили для творческого соревнования сценку из «Евгения Онегина». Естественно, на языке оригинала…
«Быстренько переводите на украинский!»
Школьнику Пушке (почти полному тезке великого писателя) сам Бог велел выбрать что-то из наследия Александра Сергеевича. Но не тут-то было. Едва он прочитал несколько строф из «Евгения Онегина», как его перебило жюри районного Дворца детского и юношеского творчества (зав. эстетическим отделом Елена Богачук, методист Любовь Грабаренко, культорганизатор Юлия Кузнецова и представитель школьного самоуправления Алина Битюкова). От ребят потребовали чтения лирики Пушкина на украинском!
- Лиля и Саша выступали очень хорошо, - наперебой рассказали «КП» одноклассницы конкурсантов Елена и Марианна, побывавшие на соревновании в качестве группы поддержки. - Ребята были явно одними из лучших. Жюри было в восторге от того, как Лиля играла и пела свою авторскую песню на украинском языке. А когда Саша начал читать «Онегина» на русском, одна из членов жюри сказала: «Українською мовою, будь ласка». Ребята поразились: как это возможно? А жюри им: «Швидко переводьте!» Лиля и Саша попробовали, но у них ничего не получилось. Это было издевательство какое-то. Тогда им сказали: «Ладно, читайте на русском»… Подобное произошло с тремя парами участников, которых в итоге сняли с конкурса. Мы уверены, это именно из-за языка.
Жюри перепутало отчество Пушкина
- В условиях конкурса не было ни слова о языке, - возмущается руководитель литературно-драматического кружка школы №22 Алла Гримбель, готовившая Лилю и Сашу к конкурсу. - Эти ограничения появились уже прямо в зале. А ведь у нас все было готово к достойному выступлению - реквизит, костюмы. Но взрослых в зал не впустили - только группу поддержки. Наше выступление - танец, сценка и песня - были рассчитаны на 10 минут, чтобы не утомлять слушателей. Но детей перебили с первых же строф: русский язык - нет! Кто-то из жюри, как мне рассказали школьники, даже сказал: «Александра Степановича (да, они даже отчество неправильно назвали!) Пушкина можно читать только на украинском». Сейчас мы готовим «Ночь перед Рождеством» к 200-летию Гоголя. Есть костюмы, реквизит. Естественно, учим произведение в оригинале - на русском. Но ребята, как только узнали про фиаско на конкурсе, тут же увяли. У нас в школе глубоко изучают русский язык и литературу, никогда проблем с этим не было. А тут такое!
Барби на украинском круче Татьяны Лариной на русском? /upimg/photo/12716.jpg?0.612415545891178
На переменке мне удалось пообщаться с героиней школьного скандала Лилей Михайловой. Девочка рассказала уже знакомую историю со слезами на глазах. Она не скрывала своего разочарования.
- Чем Пушкин в оригинале хуже Барби и Кена на украинском? Участники с таким репертуаром прошли, а мы нет! - недоумевала девочка. - Вот если бы мы прочитали Байрона на английском, нами бы, наверное, остались довольны. Даже если б и не поняли…
Интересно, что ее партнер Александр Пушка отстаивать свои права не рискнул, так как директор школы №22 Татьяна Горносталь была категорически против обнародования всех этих фактов. Весь ее гнев пришлось испытать и «Комсомолке». Татьяна Петровна ворвалась в коридор, распугав школьников, и после небольшой перепалки - имеет ли право журналист общаться с учениками на территории школы? - попросила в свой кабинет.
- О чем говорить, если вы еще не знаете результатов конкурса? Что дети вам сказали?
- Это 11-й класс, вполне взрослые люди, - оправдывалась я.
- И кто вам сказал, что их сняли с конкурса? Еще нет результатов…
В нашу беседу попыталась вмешаться руководитель литкружка. Но директор ее перебила, настаивая: участники приехали на 3 часа, всего 21 команда, поэтому всех перебивали, не дослушав до конца. А сам конкурс никакого отношения к районному управлению образования не имеет. Его проводит детское общественное самоуправление, а не отдел образования. И пока результатов нет, говорить об этом не стоит!
Алла Гримбель снова попыталась возразить, что их все же отстранили от участия, но Татьяна Петровна остановила ее гневным взглядом и тихонько попросила выпроводить меня из школы.
А на следующий день мне позвонил один из учеников с просьбой не упоминать его в статье, так как директор очень недовольна ситуацией и пригрозила всем «разговорчивым» проблемами с аттестатом.
Ограничение по языку появилось позже
Может, дети действительно преувеличили и никто их с конкурса не снимал? Пытаюсь это выяснить у председателя жюри Юлии Кузнецовой.
- Эта пара была очень невыразительной, - объясняет Кузнецова. - Дети читали текст на уровне школы, вальс станцевали на «4». Девочка потом пела одна, аккомпанируя себе, а по условиям все номера должна выполнять пара. Другие дети тоже выступали на русском. Дело не в языке, а в качестве номера. У нас есть оценочные листы, по которым можно узнать об уровне выступления Пушки и Михайловой…
Но в итоге председатель жюри все же подтвердила «КП», что во втором туре (литературная сценка) появилось условие - выступать на украинском языке.
Но почему дети об этом узнали только на сцене? На этот вопрос мы ответа не получили…
ЗВОНОК В РОССИЙСКОЕ ПОСОЛЬСТВО
«Комсомолка» спросила у советника по культуре Андрея ГАСЮКА: что делать в такой ситуации детям?
- Это все перегибы и перекосы, о которых нам часто сообщают, - ответил дипломат. - Детям на переменках запрещают разговаривать по-русски, в то время как дома для многих это их родной язык. А согласно Конституции Украины у каждого школьника есть право учиться на родном языке. Полагаем, что в этой ситуации родителям детей лучше всего обратиться в судебные инстанции с иском о нарушении прав ребенка. Но, к сожалению, сами обиженные зачастую не доводят дело до логического конца, а, выпустив пар, снова и снова оказываются в подобной ситуации.
Мы со своей стороны пригласили Лилию Михайлову выступить у нас в посольстве на День дипломата и дочитать письмо Татьяны из «Евгения Онегина» до конца. Естественно, на языке автора.
|
МНЕНИЕ ЮРИСТА
Реально ли добиться справедливости в подобном вопросе?
На этот вопрос мы попросили ответить известного правозащитника Эдуарда БАГИРОВА.
- Более того, я бы рекомендовал родителям довести дело до суда. Если в письменном положении о конкурсе не было ограничений по языку, то организаторы сами нарушили условия его проведения. Это грубейшее нарушение Европейской конвенции о правах ребенка. Дело должно быть рассмотрено в Министерстве молодежи и спорта или в прокуратуре. Я уверен, что родители в судебном порядке смогут доказать вину организаторов и получить компенсацию за моральный ущерб, сумму которого определит суд (на основе заключения детского психолога или психотерапевта). Ведь эти дети получили психологическую травму. Подобные случаи нельзя замалчивать, чтобы другим организаторам неповадно было так себя вести. Права ребенка выше интересов государственного языка.
