Режиссер фильма о жителях "ЛНР": Беженцем в любой момент может оказаться каждый из нас
В синопсисе "Забутих" говорится, что это история любви тех, кто не забыл, кем является на самом деле, и о ком не имеем права забыть и мы. Когда война разрушает все вокруг - знакомые пейзажи, знакомых людей, привычную жизнь – остается сжать кулаки и не дать разрушить себя.
Главных героев картины - учительницу Нину и семнадцатилетнего Андрея - объединяет борьба с несправедливостью в оккупированном Луганске. Страсть, вспыхнувшая между ними – единственное оружие против безумия, которое происходит вокруг. В прокат "Забуті" выходят 3 сентября. А тем временем мы поговорили с режиссером картины Дарьей Онищенко о ее непростой работе.
"Фильмы о войне не должны переходить границу пропаганды"
- Дарья, я посмотрела трейлер, и он, конечно, жесткий. В то же время, и выглядит все правдиво. Но зачастую трейлеры бывают обманчивы. Фильм каким получился?
- Я люблю правдивое, реалистичное кино, близкое к документальному, но при этом эмоционально наполненное. Для меня очень важно, чтобы актеры играли естественно, сохраняли жизненную правду на экране.
Мне кажется, фильм вышел правдивый. Мне будет очень важно услышать мнение украинской публики после премьеры. И, конечно же, ребят, которые были в АТО, военных, переселенцев… Наш фильм построен на реальных историях людей с оккупированных территорий и из Крыма, поэтому надеемся, что он вышел, как вы и сказали, правдивым.
Что касается жесткости… Это фильм не только о войне, это фильм об обычной семье, о взаимопонимании, об идеализме, о любви…
- Мне трейлер очень понравился. Интересно, насколько у вас сочетается правда и художественность, ведь все же это художественное кино? Хочется и не сказку, далекую от реальности, но и документалку массовому зрителю, наверное, смотреть будет скучно.
- До сказки тут очень далеко. Граница между фикшн (выдумка. – Авт.) и нон-фикшн очень маленькая. Мы разработали интересные образы, которые, мне кажется, будут понятны многим - и переселенцам, и людям с оккупированных территорий, и обычным жителям любого города Украины. Наш фильм динамичный, история очень энергичная. Мы уже показывали его на многих кинофестивалях в Европе. Международная публика с интересом кино восприняла.
- Вы перед съемками общались с людьми, которые живут той жизнью? Может быть, с кем-то консультировались?
- Общалась. Но все-таки если кино о войне, кино авторское, то я, как режиссер, не имею права становиться на ту или иную сторону. Конечно, в любом случае это будет проявление моей гражданской позиции, но фильмы о войне, об актуальных политических событиях всегда должны быть аккуратными, не переходить границу пропаганды. Кино не имеет права обслуживать политику.
Мы собирали информацию, делали интервью с участниками АТО, людьми с оккупированных территорий, а до этого я принимала участие в нескольких немецких документальных проектах, была на Востоке, - и из всего увиденного и услышанного я пыталась воссоздать образы героев.
В картине есть две главные проблемы. Первая - притеснение украинского языка на оккупированных территориях. Наша главная героиня Нина борется за право говорить на родном языке. Мне, как человеку, который живет много лет между Украиной и Германией, сложно представить, что в Европе тебе кто-то запретит говорить на родном языке или будет над тобой издеваться, смеяться из-за того, что ты говоришь на украинском или любом другом.
И сейчас тема дискриминации украинского языка мне кажется актуальной. Очень много говорится, что мы ущемляем русский, но, как по мне, украинский язык натерпелся столько всего за все столетия русификации, что как раз его мы и должны поддерживать. Но я поднимаю эту тему свободно, я даю зрителю возможность думать самому, делать выводы, а не навязываю ту или иную точку зрения.
Вторая тема – тема переселенцев, людей, которые остались на оккупированных территориях и часто чувствуют себя забытыми государством, оторванными от Украины.
|
"Боюсь слова патриотизм"
- Вы говорите, что были на Востоке. Что там делали?
- Я сопровождала немецкие телевизионные группы. Плюс в прошлом году снимала со швейцарцами документальный фильм о семьях переселенцев. Я собрала достаточно много информации еще до проекта. А когда мы уже начали снимать, очень много людей, которые остались там, писали мне в соцсетях. Конечно, они боятся себя называть, но они – это своего рода наше украинское подполье, которое, на мой взгляд, является залогом того, что когда-нибудь мы сможем вернуть наши территории. Пока там будут люди, которые в это верят и считают себя частью Украины, надежда есть.
- А что они вам писали?
- В этом и суть названия моего фильма – "Забуті". Люди писали, что чувствуют себя забытыми и никому не нужными, что в Киеве все сидят в ресторанах, ночных клубах, все у них хорошо, в то время как там продолжаются обстрелы. Многие из них ведь не по своей воле остались на тех территориях.
Многие бросили все и уехали, и этим людям тоже очень непросто. Да, есть успешные примеры переселенцев, но каждый раз, когда приезжаю в Киев, сталкиваюсь с какой-то дискриминацией – к ним часто относятся свысока, с предубеждением или даже с ненавистью.
То же самое вижу в Германии по отношению к беженцам из Сирии, Афганистана. Мне кажется, это такой свойственный человеку страх перед чем-то чужим, когда кто-то приезжает жить на твою территорию.
Но в Европе уже сложилась традиция помогать, основанная на понимании того, что беженцем в любой момент может оказаться каждый из нас. Если мы не будем протягивать руку поддержки людям, которые оставляют свой дом, свою жизнь, и вынуждены бежать от войны, то кто тогда поможет нам, если мы окажемся в такой же ситуации?!
- Как эта история стала копродукцией со Швейцарией? Им эта тема в кино интересна? Это же нам болит…
- Думаю, сейчас тема глобальна и для Европы, и для мира в целом. Есть много оккупированных территорий, как так называемые "ДНР" и "ЛНР", аннексированный Крым. По всему миру есть военные конфликты, и люди оказываются в схожих ситуациях.
События в Украине были во всех новостях. Сейчас, особенно на фоне пандемии, все войны в этом мире ушли на второй план. Поэтому я очень благодарна нашим швейцарским продюсерам, что они увидели актуальность этого проекта, стали нашими партнерами.
- Фильм покажут в Швейцарии?
- У нас в январе уже была швейцарская премьера на кинофестивале в Салатурне, позже фильм выйдет в кинотеатрах страны. Недавно узнала, что и в Португалии нас тоже планируют вывести в прокат. А пока мы все еще продолжаем нашу фестивальную карьеру.
- Фильм снимался при поддержке Минкульта, и это всегда немножко настораживает. Не мешали? Не хочется, чтобы было слишком много наигранного патриотизма, как чиновники у нас любят.
- Одно дело, на что они выделяют деньги, другое – моя собственная ответственность как режиссера перед зрителем. И тут я очень критична. Да, мое кино патриотическое, но я показываю и проблемы нашей власти, обе стороны медали. Я вообще боюсь слова "патриотизм". Мне кажется, оно опасно в плане искусства, и не только. Патриотизм очень легко переходит в радикализм. Да, мы все прошли Майдан, все искренне болеем за Украину, мы все патриоты, но нужно сохранять здравый смысл. В Европе слово "патриотизм" используют очень осторожно и только в нужном контексте.
- То есть вам советов не давали - как снимать?
- Минкульт утверждал и согласовывал сценарий, но, опять таки, мне не говорили, что надо делать. Никакого вмешательства вообще не было.
|
"Алексей Горбунов сам выбрал себе роль"
- Вот этот момент, когда расстреливают скульптуры, очень яркий (см. трейлер). Что это за символизм? Кажется, у вас там играет художница и скульптор Мария Куликовская. Какая у нее за роль?
- С Марией я познакомилась в Мюнхене несколько лет назад, когда там проходила ее выставка. Мне скульптуры безумно понравились, хотя я еще не знала истории, которая за ними стоит. Такие же были в Донецке на заводе "Изоляция", и когда туда ворвались сепаратисты в 2014-м, они расстреляли там много людей и вместе с людьми также и эти мыльные скульптуры (сделанные из мыла), а завод превратили в до сих пор действующую тюрьму для пыток.
Маша сама из Крыма, сейчас входит в список запрещенных в России художников, и продолжает через работы, перформансы говорить о трагедии на своей Родине. Это она плавала на плоту в Англии, и этот плот был символом Крыма, ложилась на ступеньках Эрмитажа в Санкт-Петербурге, завернувшись в украинский флаг, после чего ее арестовали. Мария Куликовская достаточно провокативная, и мне было очень интересно с ней поработать. Мы хотели совместить два разных вида искусства – перформанс с использованием скульптур и кино. Мне кажется, получилось очень интересно.
Единственное "но" - эта история на заводе "Изоляция" произошла в Донецке, а у нас это происходит в Луганске, мы обобщили это в сценарии. Мария также сыграла в фильме небольшую роль – журналистку местного пропагандистского телеканала.
- А у Алексея Горбунова что за роль?
- У него маленькая эпизодическая роль, для которой Алексей специально отрастил бороду – он играет деда Василя, пенсионера, которого задержала милиция. Думаю, его даже не все узнают, так он преобразился в роли. Он сам выбрал эпизод в сценарии, его очень тронула судьба этого деда. Алексей сказал, что этот монолог отражает страхи всех пенсионеров в нашей стране…
- Вы дружите? Горбунов ведь, говорят, человек непростой, избирательный, и нужно уметь с ним найти общий язык.
- У меня с ним очень хорошие отношения. Я люблю сложных людей. Мы с ним сработались еще после моего первого фильма "Истальгия". Он даже не столько сложный, сколько очень прямой, не любит лицемерия, наигранности. Алексей - безумно талантливый актер, много сейчас снимается в Европе. На днях писал, что играет у французского режиссера Жака Одиара – это одно из самых громких имен среди европейских режиссеров. Горбунов, мне кажется, не до конца оценен в Украине. У нас, к сожалению, у него меньше таких крутых, классных ролей, как сейчас в Европе.
Но я безумно рада, что он соглашается поддерживать такие малобюджетные проекты, как мой фильм. Тем более играя в эпизодической роли.
Горбунов очень яркая личность, очень люблю его концерты в музее "Высоцкого" на Воздвиженке в Киеве.
- Кастинг вообще был сложный? Сложно было найти героев для таких непростых ролей?
- Я была приятно удивлена. С момента съемок "Истальгии" прошло несколько лет и, мне кажется, в нашей актерской среде произошел большой прорыв. Молодое поколение артистов стало сильнее. Да и практики у них стало больше в кино, ведь раньше актеры больше воспитывались на театре.
Марину Кошкину, которая играет Нину, я случайно нашла на кастинге. Она нам не подходила по типажу, мы хотели актрису постарше, и вообще искали брюнетку, а не блондинку. Но она всегда была сама собой, не пыталась что-то изображать. Чем-то напомнила мне героинь Ларса фон Триера. Марина здорово справилась с ролью, а потом оказалось, что она и сама из Луганска. И я ей очень восхищаюсь. Ей всего 26, а она почти сама тянет на себе всю свою семью, у нее 6 младших братьев и сестер, работает с утра до вечера, много снимается. Безумно талантливая и перспективная актриса.
Еще Даниил Каменский, который играл в "Сторожевой заставе", будучи ребенком. Сейчас он уже подросток. У него вторая большая роль – он играет Андрея. Даниил живет в Киеве - далеко от войны, киевский мальчищка, который уже немножко познал славу, и играть такого мальчика, который живет в катакомбах Луганска, сироту, ему было не так просто. Но он усердно работал над ролью, ходил по вокзалам, общался с бездомными детьми, чтобы войти в образ. Очень старался.
Третий актер, тоже горжусь, что мы его нашли, - Василий Кухарский. Когда он пришел на кастинг, мне сказали, что он играет только маньяков-убийц (смеется). Но у нас он - приличный семейный муж. Очень глубокий, интересный человек.
- Чья музыка звучит в фильме? Как по мне, это тоже очень важная нить.
- Играют наши "Один в каноэ". Есть песня Риффмастера. Есть Квитка Цисик и ее "Взяв би я бандуру". Это уже классика. Специально треки нам писал швейцарский композитор. Мы вообще используем музыку только там, где она действительно необходима и подчеркивает переживания героев. Мне не хотелось, чтобы музыка перетягивала на себя слишком много внимания.
|
О ЧЕМ ФИЛЬМ
Тридцатилетняя Нина, учительница украинского языка, из-за работы мужа не может уехать из оккупированного Луганска и вынуждена проходить курсы переквалификации. Семнадцатилетний Андрей в результате войны остался сиротой, пытается связаться с "внешним миром" и напомнить Украине, что он еще существует. Их дороги пересекаются, когда первого сентября Андрей попадает в милицию за украинский флаг на школьной крыше. Рискуя собственной жизнью, Нина спасает парня. Между ними зарождается странная дружба, напоминающая родство двух забытых душ в забытом Богом мире. А может это даже любовь?
Когда муж Нины, мелкий контрабандист Юрий, вынужден срочно покинуть территорию "ЛНР" и переехать в Украину, Нина уже не знает, хочет она этого или нет. Страх неизвестности перед будущим и новые сильные чувства запутывают ее еще больше. Есть ли у людей на оккупированных территориях будущее? Есть ли у нас право о них забывать?
ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ
Звезда "Наследия лжи" Анна Буткевич: У нас дефицит актрис, которые умеют драться, а запрос есть
