Виктория Токарева: Родные Данелии были счастливы нашему союзу - только со мной он не уходил в запой
Фильмы Виктории Токаревой в соавторстве с режиссером Георгием Данелией - "Джентльмены удачи", "Мимино" - не стареют и не надоедают. Включишь телевизор - там обязательно Доцент и Косой ищут золотой шлем, а Фрунзик Мкртчян обещает "один умный вещь сказать".
"Я влюбилась, потому что он не давался мне в руки"
- В тот период, когда мы познакомились с Данелией (его попросили переделать сценарий по рассказу Токаревой "День без вранья", за который изначально взялся режиссер Андрей Ладынин. - Ред.), мать и жена лечили его от запоев. Поскольку ему выпить хотелось, а было нельзя, он все время был в жуткой депрессии. Ходил хмурый. Причины его мрачности я не знала, поэтому мне он показался недоступным и строгим, как Александр Македонский. Есть такое выражение: могущество мужчины, не идущего в руки. Данелия на меня совсем не обращал внимания. И это было очень сексуально. Конечно, я влюбилась. Думаю, и Данелия влюбился в меня. Но себе не сознавался.
Мы начали работать. То, что предлагал Данелия, было очень талантливо, узнаваемо и смешно. По всему дому разносился мой смех. Так я выражала свое восхищение. И Данелия ожил. У него была очень талантливая, культурная грузинская семья. Потрясающая мама. Папа еще лучше - главный инженер Московского метростроя, генерал-майор. Они страдали из-за того, что у сына случаются запои. И тут мой хохот. Вся семья воспряла.
Его мать хотела, чтобы Данелия работал только со мной. Потому что, когда он работал со мной, у него было хорошее настроение. И потому что я не пила. До этого он писал сценарии с драматургом Валентином Ежовым, который был алкоголиком, с Геннадием Шпаликовым, который был тяжелейшим алкоголиком, с Виктором Конецким, который тоже пил. У них была патология одаренности. Заметьте: почти все талантливые люди или алкоголики, или наркоманы, или бабники… Мне было тогда 26 лет. Я не курила и не пила. И стоял вопрос, есть ли у меня вообще способности при таких положительных данных.
|
"Джентльменов" мы писали для режиссера Серого - ему после тюрьмы не давали работы"
Мы написали сценарий "Джентльменов удачи" для Шурки Серого. Он учился вместе с Данелией на режиссерских курсах. Влюбился в девушку. За ней ухаживал еще один парень - архитектор. И Шурка ударил архитектора по голове сечкой для рубки капусты. Шурку посадили на шесть лет. Он отсидел пять. Вышел, но работы ему не давали. И тогда Данелия пошел к директору "Мосфильма" просить за Серого. Но ему сказали: "Мы не дадим работы Серому". Перед тем как сесть, Шурка снял фильм "Иностранка". И все газеты и журналы раскритиковали этот фильм. Директор "Мосфильма" сказал Данелии: "Я дам Серому работу, если ты возьмешь на себя все: сценарий, постановку, выбор актеров, монтаж..." И Данелия согласился, потому что для грузина дружба превыше всего.
Первая фраза сценария была придумана Данелией: "По пустыне шел верблюд". Я тут же записала. "На верблюде сидели три жулика: вор-рецидивист Доцент, карманник Косой и Хмырь". Мы писали и все время смеялись. Прежде чем садиться за сценарий, Данелия знал, что Доцента будет играть Леонов, Хмыря - Вицин, Косого - Крамаров. Кстати, на роль Косого пробовался Михаил Кононов (обязательно нужно было провести пробы и с другими актерами). Но он был такой светлый и чудесный, что образ карманника разрушался. На роль Василия Алибабаевича пробовался Фрунзик Мкртчян. Но он был таким ярким, что затмил всех остальных.
Зерно фильма
После выхода "Джентльменов удачи" мы решили снова писать вместе сценарий по моему рассказу "Шла собака по роялю", но в результате написали "Мимино".
Встретили азербайджанского писателя и киносценариста Максуда Ибрагимбекова, и он напомнил Данелии, как тот ему рассказывал про вертолетчика, который ставил вертолет у себя во дворе. После этого Данелия сказал: "Я буду снимать "Мимино". И на другой день мы уже стали писать "Мимино".
Первую часть, про горное грузинское село, он сочинял с Резо Габриадзе. Вторую часть, когда Мимино приезжает в Москву, с моим участием. Весь сценарий мы написали за месяц. Потом пришел председатель Госкомитета по кинематографии Филипп Ермаш и говорит: надо вырезать эпизод, где Мимино звонит домой в город Телави, а женщина-оператор по ошибке соединяет его с Тель-Авивом. Цензура была жесткая. Данелия говорит: "Я не могу вырезать эту ключевую сцену. Это зерно фильма". Ведь смысл в чем? Хорошо не там, где хорошо жить, а где ты нужен. У себя дома Мимино необходим всем. А в Москве кому он нужен? Но Данелия хитрый. Для фестиваля он вырезал эту сцену. А в остальных копиях звонок в Тель-Авив сохранил.
