Гендиректор НТКУ Зураб Аласания: "Если с "Евровидением" все сложится, конкурс получится очень красивым"
С момента принятия закона об общественном ТВ прошло чуть больше полугода. С вопроса о том, как государственная компания проходит путь к общественному вещанию, мы и начали наше общение во время онлайн-конференции в "КП" в Украине".
ОБ УМНОМ И РАЗВЛЕКАТЕЛЬНОМ
"Нам дают ужасающие 15-20-е места, но нас это не пугает"
- Зураб, расскажите, что будет нового в вашем эфире?
- Формат наших проектов пока будет один и тот же. Все, во-первых, связано с нехваткой средств, а во-вторых, с нашим диким, долгим, длинным, нудным процессом объединения.
Сейчас, к сожалению, ничего взрывного, яркого мы делать не можем. Если у нас и появляются новые программы, то они все равно касаются разговорного жанра. Но тут есть две проблемы. Во-первых, людям лень слушать, потому что это заставляет их думать, а во-вторых, это скучновато выглядит - даже если это большое шоу. Так что наши рейтинги провалились вниз, потянув за собой все старое и бессмысленное. Новое у нас вроде бы разумное, но люди пока не очень такое хотят.
- Хотят больше развлекательного?
- Надо было бы! И мы в последнее время очень много по этому поводу разговариваем между собой в компании. Я удивился, когда услышал от собственной команды варианты: 25% разумного и 75 развлекательного до того, чтобы вообще не обращать внимания на развлечение и рейтинги. Юра Макаров, например, считает, что не надо считать зрителя идиотом, надо делать свое дело.
- Планируя сетку вещания, вы проводите какие-то исследования, чтобы знать, что хочет смотреть ваша аудитория?
- У нас нет конкретно нашей аудитории, потому что, по идее, мы должны ее поменять. Точнее, свое отношение к аудитории. С одной стороны, это хорошо и любопытно, с другой - тяжело и непонятно, как работать дальше. Нам же надо удовлетворить всю Украину, от мала до велика. Рейтинги нам не очень в этом помогают. Телеизмерения - только одни, и зависят от того прибора, который где-то у кого-то встроен. Понятно, что коммерсанты не очень заинтересованы встраивать приборы для измерения в не очень покупательноспособную аудиторию. А именно там находится больше всего наших, по крайней мере, старых зрителей. Но мы сейчас уже с ужасом понимаем, что нам придется менять не только самих себя, но еще и медийный рынок, поскольку эти измерения нас категорически не устраивают. Нам дают ужасающие 15-20-е места. Да, мы напряжены из-за этого, но нас это не пугает. Потому что не эти рейтинги наша цель.
- Не пытались ли вас убрать с вашей должности?
- Это беспрерывно делается все время. И я совершенно не возмущаюсь, поскольку задача пресс-службы правительства - максимально пиарить это правительство. Окей! Но у меня задача другая.
ОБ ОБЩЕСТВЕННОМ ТВ
"32 компании станут филиалами НТКУ"
- С момента принятия закона об общественном ТВ прошло чуть больше полугода. На каком вы сейчас этапе? И неужели чиновники так легко отпустили НТКУ в свободное плавание?
- Сам удивляюсь! Это не было легко, и обошлось очень дорого - как физически, так и морально. Но тем не менее есть ощущение, что на нас махнули рукой. И нам начали даже содействовать. Тот же Государственный комитет телевидения и радиовещания, абсолютно чиновническая штука, содействует невероятно. Мои коллеги, близкие даже спрашивают: а в чем подвох? Я не склонен строить из всего какие-то теории заговора: идет процесс - и хорошо!
Первый шаг, который должен объединить все 32 компании (Национальная радиокомпания, Укртелефильм, канал "Культура" и 29 региональных телерадиокомпаний), практически завершен. К концу октября мы должны получить лицензию на радиовещание, чтобы к НТКУ могла присоединиться Национальная радиокомпания.
Кроме того, нужно решить, что делать с Севастопольской, Луганской и Донецкой телерадиокомпаниями: закрыть, отказаться, перевести… На все это нужно время. Когда процесс объединения завершится, эти 32 компании становятся филиалами НТКУ. Вторым шагом, примерно в ноябре, станет превращение НТКУ в акционерную компанию. Это тоже длительный процесс, который зависит от рынка ценных бумаг. Но все равно - все движется быстрее, чем мы ожидали: думаю, примерно в начале февраля мы уже сможем точно сказать, что формальности по созданию общественного телевидения завершены.
- Что будет с этими 32 компаниями потом?
- Они будут продолжать вещать в том же объеме, как их обязывают их лицензии. Они будут получать наш продукт, мы будем брать их продукт, то есть - работать совместно для большого эфира. Со временем мы надеемся специализировать каждую из компаний. Например, Львов прекрасно делает детские программы и поставляет для национального канала такой продукт. Программы о путешествиях, думаю, может делать Одесса или Николаев. Кроме того, у нас планируются прямые включения из регионов. Я точно знаю, что Харькову по барабану, чем живет Львов, а Львов не знает, как живут Сумы. Поэтому мне хочется, чтобы мы каждый день в прямом эфире видели, чем живет тот или иной регион.
- А что насчет Укртелефильма? Много лет за него воюют, но никаких изменений там так и не происходит.
- Много лет его руководство ничего не делало и бурно сопротивлялось любым переменам. Одно время они называли это рейдерством, потом еще чем-то, там всегда были войны. Сейчас мы столкнулись с такой же диверсией со стороны руководства, потому что там есть что терять. Имущества - на сотни миллионов, догадываюсь, сколько там интересантов. Собираются тома уголовных дел, работают юристы, и если группа руководителей будет продолжать диверсию, они просто сядут в тюрьму.
Мы встречались с коллективом уже не раз, говорили им о том, что предстоит, они поняли наши устремления. Есть там 60-70 человек не очень современных, но это беда всей системы.
Что делать дальше? Конечно же, создавать современный продакшн. Это пока только туманные мечты, поскольку денег туда вкладывать надо немерено.
О МАЙКЛЕ ЩУРЕ
|
"У нас на Ромку большие ставки и расчеты"
- Вы следите за службой Майкла Щура?
- Да. Ромка приезжал недавно. У нас на него большие ставки и расчеты. Год службы можно пережить. Его шоу - это, пожалуй, единственное, которое могло бы разрастись под формат американского Late-night talk show, где хороший искрометный ведущий мог бы общаться как со звездами, так и с политиками.
Самая главная заслуга Ромки - он добрый, он изначально не желает зла, с кем бы он ни разговаривал. Он слушает людей и слышит их. Мы уже договорились с японцами о помощи в построении студии, и в ноябре наша студия должна заработать. Эта студия изначально должна была строиться под Ромку, под Щура. Но мы терпеливо Ромку ждем. В планах - сквозной вечерний эфир с одним ведущим - от раннего прайма новостей до самого конца эфира (один большой эфир с одним ведущим разбивается на модули - небольшие авторские программы, авторские шоу и т.д.). По идее должно сработать, такого никто не делает.
КСТАТИ
"В вышиванках есть небольшая хитринка"
- Вы часто носите вышиванки: это дань моде или вам действительно нравится?
- Во-первых, мне они страшно нравятся, а во-вторых, в этом есть небольшая хитринка. Я терпеть не могу официоз. Костюм меня напрягает: он меняет суть человека, делает его немножко футлярным, и тогда у тебя изо рта высыпаются бессмысленные квадратные фразы.
Вышиванка может быть надета где угодно и когда угодно: она подходит под все. Самое главное, когда я прихожу со своими запятнанными татуировками куда-нибудь в высокое присутствие, они удивляются и иногда даже недовольно смотрят. Плевать я хотел, как они смотрят, конечно (смеется). Но когда ты приходишь в вышиванке, никто тебе даже вопросов не задает. У меня есть с десяток: шерстяные, обычные, легкие, футболки, хлопчатые…
О МИРОВОМ ОПЫТЕ
"В Японии есть такое понятие, как бремя японского гражданина"
- Если суммировать опыт успешных европейских общественных вещателей, то примерно 70% финансирования - это абонплата, около 30% - это доходы от рекламы и небольшой процент - другие источники доходов. За счет чего у нас могло бы выжить общественное ТВ?
- Этот опыт везде совершенно разный, причем разный даже в одной и той же стране. Например, в Дании есть общественные каналы DR и TV 2. Обе компании держат первые места в стране. При этом DR живет полностью за счет абонплаты, TV 2 - полностью за счет рекламы.
Есть еще совершенно невероятная модель - японская. У них нет ни абонплаты, ни госбюджета. Когда я пытался узнать, что у них есть, они сказали: бремя каждого японского гражданина для содержания общественной телекомпании. Это и не налог, и не абонплата, такова японская культура: они считают, что они обязаны. Получается, это обязательный платеж, но на добровольных началах.
Изначально в нашем законе об общественном вещании было написано про 4 года бюджетного финансирования с запретом рекламы и абонплаты. Но возникал вопрос: а как дальше? Долго дрались, и в итоге у нас осталась возможность продолжить госфинансирование, если это будет необходимо. Наши политики - страшные популисты и очень боятся слова "абонплата", поэтому они написали аккуратненько: и другие виды доходов.
Если за 4 года мы сумеем донести до людей, что мы - взвешенная компания, которая не зависит ни от государства, ни от олигархов, тогда мы сможем обратиться к ним с просьбой: у нас качественный продукт, и за него нужно платить. Речь идет о символической цифре - 5-6 гривен в месяц (сейчас на содержание государственной системы вещания каждый из нас платит 0,32 коп. в год). Мне хочется обезопасить наше ТВ от государства, чтобы мы забыли про бюджет.
|
О СОКРАЩЕНИЯХ
"После Нового года - процентов на 30 минимум"
- Сокращения будут? Про штат НТКУ вообще ходят легенды, мол, такого количества сотрудников нет ни в одной телекомпании.
- Есть компании намного больше: для японского общественного вещателя NHK работают больше 10 тысяч человек, и у них все в порядке. Меня количество не пугает. Я уже сейчас знаю, что государство не будет соблюдать свой собственный закон, в котором написано финансирование в размере 0,2% от бюджета страны. В цифровом выражении это - 1,1 миллиарда гривен на всю систему в год. Но уже сейчас самая предельная цифра для нас - примерно 670 миллионов. Не факт, что и это мы получим. Но исходя из этого я уже могу рассчитывать количество людей и нашу необходимость. Думаю, после Нового года сокращения будут процентов на 30 минимум. Все по закону, справедливо, с предупреждением и переговорами с профсоюзом.
- Сколько у вас сейчас в компании людей?
- Я жестоко сократил своих заместителей: из 9 осталось 4. По закону вы ничего не можете сделать: больше 20% - это уже массовое сокращение, а это совсем другие правила увольнения. Были текущие сокращения - до 10%.
Дикие вещи, конечно, происходили у нас, но тем не менее из 1480 человек с самого начала около 200 потихоньку ушли. В том числе из-за зарплаты. Но уходят лучшие. Остаются те, кто не амбициозен, не ищет ничего нового в жизни, не хочет меняться, зато у него есть стабильные две тысячи зарплаты. С ними - сложнее всего: их трудно изменить, переучить вместо камеры КТ-190 пользоваться мобильным телефоном. Им лень, их много, но они защищены государством с социальной точки зрения, и ничего с этим не поделаешь.
- Повысить зарплату сотрудникам не можете?
- Бюджет нам дышать не дает! Если зарплата журналиста по закону составляет 1408 гривен, то мы никак не можем это поменять. У нас есть право коэффициентов, например, за ненормированный рабочий день. Они очень невелики: то есть можно с 1408 поднять до 3000, но за эти деньги ребята не могут даже квартиру снять. Может быть еще доплата за выслугу лет, за залуженного журналиста… В крайнем случае может добежать до 4 тысяч.
Конечно, мы выдумывали любые способы. Ведь как ты найдешь на рынке ведущего новостей, которому ты будешь платить три тысячи гривен? Люди даже разговор не начинают с такой суммы, и правильно делают. Год мы пытались брать деньги не из черного кармана, а из белого. Мы перераспределяли бюджет внутри компании, а это значит, что кто-то что-то недополучал, и это сильно посадило наш бюджет. Потом все начало сыпаться. Ребята уходят, приходят их друзья, понимая наши идеи, но, проработав 1-3 месяца на энтузиазме, говорят: ну сколько можно? Сейчас тяжело. С января будет лучше.
О "ЕВРОВИДЕНИИ - 2016"
"Мы намерены участвовать, но ждем цену"
- Вы недавно заявили, что Украина будет принимать участие в "Евровидении - 2016". Это было очень короткое заявление, расскажите подробнее?
- Это было не утвердительное заявление, поскольку обычно цена за участие образуется к концу октября. А вдруг EBU (Европейский вещательный союз) назовет миллион! Мы просто не потянем. Поэтому я аккуратненько сказал: да, мы намерены участвовать, но подождем цену. К началу ноября как раз будет ясно, будем ли мы проводить нацотбор и каким образом. Но трансляция будет однозначно.
- О каких суммах может идти речь?
- Мы обязаны платить лицензию EBU за трансляцию конкурса. Может быть 100 тысяч евро, а может быть и 200. Поэтому в среднем - это 150 тысяч евро. Все то, что касается самой команды, этим обычно занимается продюсерская фирма или рекординговая компания, они и обеспечивают своего артиста.
|
- Уже думали, как проводить нацотбор? Ведь в итоге всегда было много недовольных, вас обвиняли, что это предвзято, куплено…
- Это было всегда. И всегда так будет, как бы мы ни проводили этот конкурс. От этого нужно страховаться обычными юридическими методами. Недавно мы провели отбор на детское "Евровидение". Я контролировал буквально все! Правую руку, левую, голову отрежьте, но я точно знаю, что все было честно. А нам говорят: моя эсэмэска не дошла, поэтому мой ребенок проиграл. Черт подери, опять воры! Я был просто вне себя. И тогда понял, что так будет всегда. Поэтому единственное, что могу гарантировать, это - честность. Мы никак не заинтересованы в этом вопросе. Более того, я расспрашивал всех своих предшественников - Валида Арфуша, Егора Бенкендорфа, как все происходило раньше. Ничего подобного не было. Егор Бенкендорф иногда принимал жесткие решения против власти. Он нигде этим не хвалился, поэтому я могу спокойно его в этом смысле похвалить. Он принципиальный парень.
Некоторые страны показывают нам чудеса, проводя свои нацотборы. В Швеции, например, конкурс национального отбора настолько кайфовый, что он перебивает даже само "Евровидение". Можем ли мы сейчас себе такое позволить? Не знаю. Мы сейчас в состоянии переговоров с одним из крупных центральных национальных телеканалов, чтобы провести нацотбор совместно. Вопрос всего лишь в компромиссах. Если все сложится, это будет очень красиво.
О СОЦСЕТЯХ
"Эта должность сильно мне мешает"
- Почему снизилась ваша активность в соцсетях?
- Я был достаточно активен, у меня было несколько десятков тысяч подписчиков…
И, как ни странно, все поменялось. Эта должность сильно мне мешает. Я перестал быть сам собой. Любые мои посылы расцениваются с точки зрения генерального директора Национальной телекомпании. Я ненавижу это, я не соглашаюсь с этим, но сделать ничего не могу. Единственное, что я могу сделать, это прекратить активность и потихонечку уходить оттуда. Я перестал иметь право писать то, что я считаю нужным. В этом и проблема. Ничего, все вернется на круги своя.
