• Главная
• Шоу-биз

Свадьбу 85-летнего Ивана Краско и его 24-летней студентки Натальи Шевель обсуждают уже месяц. Но если бурная жизнь народного артиста перед нами как на ладони, то о Наталье известно немного: родилась в Крыму, уехала в Питер учиться, окончила Петербургский институт гуманитарного образования, но пока не работает. В общем-то все. А так хочется узнать побольше. Хотели расспросить маму, которая в одиночку растила Наташу, но та ни на свадьбу, ни позже поздравить дочь не приехала. Гостям объяснили: мол, у нее в Севастополе дом, хозяйство, оставить нельзя. Журналисты "КП" решили сами навестить тещу Ивана Краско. Но оказалось, что мама у Натальи не одна, а их две... Биологическая и приемная. Но если первая уже мелькала на ток-шоу, то о второй неизвестно ровным счетом ничего.

ЗАБОР НА КРЫШЕ

Светлана Гугучкина выстроила вокруг своего дома огромный забор и редко выходит на люди. Фото: Тимур ДИКТОРОВ

Окраина Севастополя, друг к другу прижались старые избушки, своры собак не дают прохода. Но дом, что нам нужен, - Светланы Гугучкиной, приемной мамы Натальи, - не из таких. Добротный, двух­этажный. Забор не новый, зато крепкий и не меньше 2,5 метра в высоту. Звоним.

- Кто там?

- Светлана, здравствуйте, мы журналисты.

- Вы не журналисты, а бродяги без удостоверений. - Голос мгновенно принял агрессивный тон. - А ваше место - на нарах!

Когда-то Светлану знали как женщину общительную и приятную. В 92-м она вместе с мужем удочерила Наташу, но супруг вскоре погиб, и она воспитывала девочку одна.

- Наташка - сорвиголова была: с пацанами лазила через заборы, рвала у соседей виноград, - говорят обитатели соседних домов. - Но никто на нее не злился: у нее открытый характер был и детская прямота. Только ближе к старшим классам словно другим человеком стала.

- Она оказалась как будто в скорлупе, обособленно от всех существовала, - вспоминает завуч 91-й школы Севастополя Алла Попова. - Нет, Наташа много чем интересовалась, стихи писала, статьи для школьной газеты. Но вокруг нее будто вырос забор.

- Так переходный возраст, наверное? - спрашиваем. - Может, любовь безответная?

- Да нет. Чувствовалось, что из дома она приносит в душе какой-то груз, он давит на нее и мешает быть прежней. Но спрашивать об этом у мамы повода не было, по учебе к девочке претензий никаких.

Забор у Гугучкиных и правда вырос, да не один.

- Когда Наташа была в классе девятом, Светлана очень резко изменилась. Вдруг решила, что от нашего двора к ней "идет темная энергия", а по ночам я топаю по ее крыше, мешаю спать, - вспоминает сосед Петр Михайлович. - И, чтобы меня туда не пускать, она на крыше поставила заборчик. Представляете?! А между нашими дворами отгрохала целую "китайскую стену" из шифера и металлических листов. Мы от улицы так не отгораживаемся, как Светлана от соседей! Как-то был в Германии, купил там Наташе в подарок пару платьев. Просто по-соседски. Так мать ее с криками "Подавись своими подачками" бросила мне их в лицо...

В общем, женщина стала жить затворницей. К людям обращалась только по необходимости, чтобы подработать. Мыла полы, собирала на продажу грибы.

- Мою мать за версту обходила: у нее был горб, и Светлана считала ее ведьмой, - продолжает Петр Михайлович. - Нас с женой звала бесами. Наташка в это время стала к нам чаще заходить - видно было, что дома ей тяжко. И едва окончила школу - выскочила замуж за какого-то парня из Питера, который в наши края заезжал, укатила с ним в северную столицу.

- Мне запомнилось, как однажды Наташа приехала погостить, зашла к нам и говорит: "Дядя Петя, вы знаете, я так счастлива, что уехала отсюда". Света к тому времени чудила уже вовсю. А недавно слышал от нее, что она еще и ходит в какую-то церковь.

МОГЛА ПОПАСТЬ В СЕКТУ

Православный храм Вознесения Господня как раз недалеко от дома Светланы.

- Я всех прихожан знаю. Но не помню, чтобы Светлана у нас была, - говорит настоятель отец Борис Кравец. - А судя по тому, что говорят соседи, могу предположить, что она попала под влияние одной из сект, которые медленно разрушают психику и порабощают человека. Таких в Севастополе сейчас штук пять. Адептов заставляют обрубать все контакты, отгораживаться от мира. Потому что все, кто не с ними, - те "на службе у дьявола"... Чтобы психологически подавить адептов, им запрещают переливать кровь, пить молоко, чистить зубы, даже пользоваться электричеством…

Похоже, и у Светланы тоже есть такой пунктик.

- Как-то я предложил провести в ее дом газ. Бесплатно, - рассказывает Петр Михайлович. - Мол, понимаю, что ты без мужа, денег немного. Как она тогда кричала! Опять что-то про подачки и бесовщину. В общем, так и топит до сих пор углем - одна на всю улицу. Немудрено, что Наташа рано вырвалась. Правда, приезжает к маме - регулярно, где-то раз в год. На несколько дней.

ДОСЛОВНО

В детстве будущая супруга народного артиста (на фото ей 14 лет) была сорвиголовой. Фото: Тимур ДИКТОРОВ

Наталья КРАСКО: Она хорошая, но брак мой не одобрила

Мы дозвонились и до самой молодой жены. И, что бы ни говорили соседи, сама Наташа о приемной маме отзывается с большой теплотой:

- Она у меня замечательная. У меня не было няньки. Отца тоже. Мама меня одна растила. И вкладывала столько всего! В какие походы мы ходили. И на двух музыкальных инструментах я играю, и способности к языкам... Это все мама мне вложила. И память мне развивала, и игры у нас интеллектуальные были. Она очень умный человек.

Единственное, что брак мой с Иваном Ивановичем она не одобрила. Мама все же из другого поколения. Но на днях звонила, и я уже чувствую - оттаяла. Я ее сразу предупредила: "Мама, ты меня будешь любить, если я тебе кое-что открою?" Она: "Ты что, с наркоманом встречаешься?" - "Хуже". - "С пьяницей? Вором? Убийцей?" - "Хуже. Это 85-летний мужчина". - "Действительно хуже". Но ничего. Ей нужно время. Она умничка. Маме все равно - народный артист, не народный. Ей главное, чтобы все было по чести. Она всю жизнь за меня переживала. Помню эти "комендантские часы", когда все на дискотеках, а я дома, в десять часов, сколько бы мне лет ни было. Этим летом в Крым приезжала - в десять должна быть дома! Такая у меня мама. 

- Говорят, она стала затворницей, потому вы и сбежали.

- Тут мне вам сказать нечего...

А В ЭТО ВРЕМЯ

Биологическая мать Натальи: Прежде всего она должна была получить мое благословение

Марину Журавлеву лишили родительских прав на Наташу, когда девочке было два года. Фото: Тимур ДИКТОРОВ

Марина Журавлева бомжует в Джанкое и просит у дочери прощения за то, что бросила ее 22 года назад.

Раньше у церкви в центре Джанкоя 51-летняя Марина Журавлева только побиралась, а теперь заходит внутрь и ставит свечки. За то, чтобы снять давний грех с души.

- Что я могла тогда сделать? - вздыхает Марина. - Жилья не было, двое детей, беременна Наташей, мужа нет. Сдала двоих в интернат, решила третью сама воспитать. Два года выхаживала ее в бараке. Но потом кто-то собрал бумаги, что я пьяница и бомжиха, и отобрали девочку. А затем и меня из комнаты выгнали. Я даже не знала, что Наташу кто-то удочерил.

Сегодня Марина живет с другими нищими в полуразваленной избе на окраине города. После ток-шоу на одном из центральных каналов, в котором она на всю страну на коленях просила Наташу простить ее, жизнь Журавлевой изменилась. Прохожие на улицах здороваются, а на рынке бесплатно дают овощи и хлеб. Но сегодня для нее пища - не главное, тем более что голодать ей не привыкать. Спит Марина на грязном тряпье, но взятую в церкви Библию хранит завернутой в чистый платок. С ней и связывает свое грядущее возрождение.

- Сначала нужно документы получить, - делится Марина своим планом. - Брошу пить, пойду жилье выбивать, хватит, набомжевалась. А там, глядишь, и дочке на глаза не стыдно будет показаться. Кстати, там, в телестудии, она меня простила. Хотя и называла меня не мама, а "эта женщина". Но теперь и у меня на нее есть обида. Перед тем как выйти замуж, она должна была попросить моего разрешения на брак. Получить родительское благословение...