Российские друзья Ступки: Если бы Богдан жил, этой войны не было бы!
Юрий СТОЯНОВ:
- Ступка - актер "штучный", с ним рядом невозможно поставить для сравнения ни одного артиста, его невозможно поставить в одном пантеоне даже с самыми великими - это абсолютный уникум…
Помню, когда Богдану исполнилось 70 лет (в 2011-м, за год до смерти. - Ред.), он решил отметить юбилей российско-украинской премьерой - "Вишневым садом" Чехова. Уже были расписаны роли и начались репетиции. Я должен был играть Гаева, Богдан Сильвестрович - Фирса. Эту роль он сам для себя придумал: "Это гениальная идея, Юра! На сцене я буду все время, и все на меня будут смотреть. А поскольку на афишах будет написано, что это посвящается моему 70-летию, то с минимальным количеством текста я получу максимальные дивиденды!" И хохотал.
Но начиналась Богданова болезнь, о которой он говорил всегда с юмором: "Эта "анка" меня не возьмет!" Не требовал никаких поблажек на репетициях в Украинском доме в Москве, где начинали делать спектакль. Но в один момент сказал: "Все. Делайте без меня. Я посмотрю отрепетированный вариант. И как настоящий хитрый хохол войду в уже готовенький спектакль за две репетиции - эффект будет тот же, а сил потрачу меньше". Но так и не сложилось… У нас с Богданом часто случали моменты, корда мы просто сидели за одним столом и делали "шлепен зи дойч". Шлепен – от слова "шлепнуть", опрокинуть рюмочку. Он мне говорил при всех: "А зараз будемо робити шльопен зи дойч", и никто ничего не понимал. А я знал. Что мы с ним сядем и просто будем трепаться. Тогда это был треп, а сейчас это уже память.
Владимир БОРТКО:
- Ступка - национальное достояние Украины. Это человек, который воплощает и выражает украинскую нацию всецело... Не спрашивайте только историю нашего знакомства с Богданом - место, где мы познакомились, я помню прекрасно, но говорить об этом смешно и неприлично. И не соответствует масштабу личности Богдана Сильвестровича, поэтому навсегда останется тайной.
Господин Ступка - украинский националист, а я - русский националист. Но это не мешало нам общаться как братьям родным. На съемках "Тараса Бульбы" в 2007 году я почувствовал, что наши души сроднились. Как и он со своим героем сроднился - и я его начал в шутку называть… Тарас Сильвестрович.
И вообще я уверен: если бы Богдан сейчас был жив, то этой войны не было бы.
Михаил БОЯРСКИЙ:
- Это был чрезвычайно простой человек, сердечный и сильный душой. Даже при первой встрече никаких преград - ни возрастных, ни творческих - между нами не существовало. Но ведь простота - сестра гениальности, так и с Богданом. В этом человеке была колоссальная сила - целый ядерный реактор!
Без подобострастия к Сильвестровичу подойти было очень сложно - ты понимал масштабы этого гениального актера. Он фантастический рассказчик, интеллигентный и вежливый человек с самобытным характером. И я вас уверяю - он знал себе цену! Но никогда не возвышался над другими людьми. И получил все премии, которые только можно было получить - в Украине, России. А если бы работал на просторах Голливуда - "съел" бы местных актеров и наверняка заполучил бы не один "Оскар", о котором, знаю, он мечтал.
Ну и, конечно, его человеческие качества не могли отразиться на том, что он делал в кино - богаче человека сердца и душой, чем он, я не встречал. В каждую роль он просачивался душой, выкладывал себя без остатка.
А сколько историй любопытных, испещренных чеховскими деталями описания я услышал от Богдана во время актерских посиделок между дублями! Животы рвали от его анекдотов, слезы старческие смахивали от его грустных житейских историй. Совмещая эти разговоры с обильной трапезой и небольшими возлияниями, превращали обеденные перерывы в маленький праздник - меня каждый раз посещало ощущение, что празднуем Новый год…
ПОСЛЕДНЯЯ РОЛЬ
После операции с трудом стоял на ногах, но вернулся на съемки
На съемках криминальной драмы "Однажды в Ростове" Богдан Ступка узнал о своем смертельном недуге. Драматично, но факт: Богдан Сильвестрович сыграл в картине отца главной героини - заводского мастера, который в конце картины погибает. И эта роль стала для Ступки последней…
- Веселый, добрый, жизнерадостный, удивительно талантливый человек, - вспоминает продюсер фильма, сыгравший в нем одну из главных ролей, Сергей Жигунов. - Работать с ним было чудесно. Он любил в перерывах посидеть в ресторане. А еще помню, как у нас прямо на съемке ему стало плохо. Вызывали реанимацию, Богдана Сильвестровича оперировали, но все-таки он доснялся. Тогда уже было понятно, что все не очень хорошо. Когда после операции он приехал на площадку, с трудом стоял на ногах. Но сыграл блестяще.
