То и дело эта история обрастает неожиданными подробностями и, хотя скандалы сейчас уже поутихли, за судьбой дочки Алексея Панина и Юлии Юдинцевой поклонники следят до сих пор с интересом. Актер и фотомодель уже не первый год делят дочь – семилетнюю Аню. Они то и дело забирали себе малышку, пока в 2009 году не пошли в суд, чтобы решить все по закону.
В итоге решение вынесли в пользу матери, но Алексей Панин не отдал девочку. Будь девочке 10 лет, она бы смогла сама выбрать, с кем ей остаться, но для этого нужно еще подождать три года. Впрочем, несмотря на нежелание отца отдавать Аню, малышку вернули матери. Правда, потребовалось пять лет на то, чтобы решение суда было исполнено. В сентябре этого года, на помощь Юлии пришла детский омбудсмен Петербурга.
|
И вот опять СМИ вспомнили об этой истории. На этот раз, сообщая читателям хорошую новость, что якобы Алексей и Юлия пришли к компромиссу. По слухам, они договорились, что отец сможет видеться с дочкой, когда у него будет выпадать свободная минутка, а в остальное время девочка будет также продолжать жить с матерью в Петербурге.
Впрочем, эта информация на деле оказалась противоречивой. Как выяснилось, адвокат Юлии – Дмитрий Густов ни о какой договоренности не слышал.
- Любопытно слышать, что они о чем-то договорились и что-то уладили. Во всяком случае, я впервые слышу это от вас, - рассказал он. – Насколько мне известно, в последнем деле, где я принимал участие, ни о каком соглашении речи не идет. К сожалению СМИ иногда публикуют непроверенные сведения, на уровне слухов.
Несмотря на это, основания для слухов все-таки были и весьма весомые. На церемонии награждения "Песня года" 6 декабря в "Олимпийском", Алексей Панин действительно рассказал журналистам, что дочка находится с матерью.
- Она живет со мной и с ней, то есть, с папой и с мамой по очереди, - рассказал актер, - Сейчас она в Ленинграде. Поеду, возьму ее, она поедет в Москву. Я знаю, где мой ребенок. Человеку доверять ее нельзя, но и лишать ребенка матери тоже нельзя. С точки зрения судебных разбирательств… это живой человек, и надо как-то что-то решать на человеческом уровне.