Юрий ИЛЬЕНКО: «Работа до белой горячки - мое обычное состояние. Опохмеляюсь тоже работой»
Когда я шла за гробом Юрия Герасимовича Ильенко от Дома учителя до Владимирского собора, стараясь не наступать на цветы, которыми была устлана мостовая, я все же отметила про себя: почему так мало знакомых лиц? Люди, провожавшие в последний путь известного кинематографиста, явно не принадлежали к киномиру. Вряд ли кто-либо из этих дедушек с усами под Левко Лукьяненко и мальчиков в новеньких вышиванках осознавал истинный масштаб этого человека. Вряд ли кто-то из них пришел сюда по велению своего сердца, а не просто по воле организаторов похорон известного политика…
ЧТОБЫ ПОНЯТЬ
40 лет назад свою работу на Киностудии имени Довженко я начала с редактирования студенческой многотиражки «Екран i життя». Именно на ее страницах режиссер Ильенко впервые изложил свою концепцию украинского поэтического кино, четко определив свое место в нем (известная статья «Триєдиність»), рассказал о своих корнях, о мечте отца увидеть «семейный фильм братьев Ильенко».
Эти короткие истории сегодня мне кажутся не только более яркими и символичными, но и более необходимыми для того, чтобы понять этого необыкновенного человека.
«РОБОЧА ЛЮДИНА»
«Когда меня родила мама в шесть часов утра в доме деда, на окраине Черкасс гудели гудки двух местных заводов - «Машбуда» и «Сахзавода». Они звали утреннюю смену. Дед тогда и сказал: «Робоча людина народилась».
С тех пор я трудоголик. Беспробудный. Неизлечимый. Работа до белой горячки - мое обычное состояние. Опохмеляюсь тоже работой. Просто меняю градус. Если не снимаю кино - сажаю сад, строю сортир, крашу крышу, пишу стихи, шью тапочки, пишу маслом, паяю кастрюлю, делаю плов, копаю яму, стираю носки, ремонтирую компьютер, бетонирую гараж, рихтую машину, шью брюки, фотографирую детей, циклюю полы… Главное для меня всегда было и есть - дорваться до работы. Чтение тоже работа. Книжка в день - в среднем, а если подвернется Гегель, Фромм или Сенека, то страниц 20 от силы».
ПЕРВЫЙ УЧИТЕЛЬ
«Семья, в которой я вырос, была далека от искусства. Отец - инженер-строитель, мама воспитывала троих сыновей. Но сколько себя помню, духом творчества был пронизан весь наш быт. В семье было просто невозможно браться за какое-то дело, не внося элемент творчества. У нас были неприемлемыми слова «не умею». Я всегда удивлялся умению отца выкопать криницу, дом построить, передвинуть его на новое место, печь сложить, посадить сад, где росли спокон веку болотные осины, просмолить лодку, яхту смастерить, сапоги пошить, выковать детали для плуга, проложить дорогу в непролазном болоте.
А то, что касалось литературы, музыки, живописи, в семье считалось проявлением гения народа. Даже в тяжелые времена эвакуации из Кишинева - через пылающие Одессу, Днепропетровск, Харьков, заполненный беженцами Сталинград - в глухое село Филипповка Ордынского района Новосибирской области в нехитром нашем багаже нашлось место для нескольких книжек - Гоголя, Пушкина, Горького».
БУНТ
«Почему я бунтовал? Хотел быть, как старший брат Вадим. Он же умел все: в 13 лет смонтировал ламповый приемник и навесил 50-метровую антенну на окраине Черкасс, прекрасно бегал на «ножах» в «норвежском спорте» (так назывались тогда коньки), имел первый разряд по плаванию, играл главные роли в школьных спектаклях. Мне оставалось только «пристроиться в хвост» или искать себя на других дорогах…
Я сначала пытался делать, «как Вадим». Плавал, записался в секцию гимнастики, катался на слаломных лыжах (ботинки у нас с братом были одни на двоих, мы их латали жестью из консервных банок). Но потом я вырвался, как мне показалось, из-под влияния брата: у меня определилось свое поле деятельности - рисовал я лучше Вадима и писал стихи.
Но отец был убежден, что мы пойдем по его следам, - будем строителями».
УДАР ПО МЕЧТЕ ОТЦА
«Первым его нанес Вадим - неожиданно поступил во ВГИК, на операторский факультет. Я готовился стать архитектором - это устраивало отца. Но в архитектурный я провалился. Горечи при этом, однако, не испытал. Но именно провал заставил меня посмотреть правде в глаза…
Я устроился грузчиком в типографию и сказал родителям, что вечерами буду готовиться во ВГИК. Они горько улыбнулись: туда был конкурс - 60 человек на место. И тогда мама сказала фразу, разбудившую в моей душе вулкан энергии: «Ты не Вадим. Далеко куцему до зайца!» Но я поступил. И тоже на операторский».
АВТОПОРТРЕТ
«Грешен. Украл копию фильма «Родник для жаждущих» из опечатанной КГБ моей монтажной после запрещения этого фильма. В детстве воровал колоски на убранном поле в Филипповке, где моя семья в эвакуации частично вымерла. Воровал, чтобы не делала этого мама. Ее бы посадили, а меня только лупили нагайкой.
Меняюсь все время и не перестаю этому удивляться. Если сравнить жизнь с историей человечества, то я нахожусь в эпохе великих географических открытий. Открываю в себе целые материки возможностей, о которых и не подозревал в молодости. Тело, слава Богу, пока не сильно подводит. Плаваю исключительно баттерфляем, чтобы было как можно больше шума и пены».
БЫЛО ДЕЛО
«Он мне послан свыше»
Об этой необычной истории знают немногие. Рассказала мне о ней супруга режиссера Людмила Ефименко. Случилось это на их даче в Прохоровке.
Было пять часов утра (привычное для Юрия Герасимовича время подъема). Брезжил рассвет. Он вышел в свой роскошный сад полюбоваться цветением персика, посаженного им прошлой осенью. Сад стоял в таком густом тумане, что Юрий Герасимович оступился и провалился в глубокую яму (более четырех метров), зияющую на обочине дачного участка.
«Я проснулась, как от толчка, в окне синел рассвет, - вспоминала Людмила то апрельское утро. - Но тишина вокруг так убаюкивала, а нежный аромат цветущих вишен, яблонь, груш, кизила и марелей, заполнивший комнату, был таким неземным, что возвращаться из сладких сновидений не было никаких сил…»
Стало ясно: выбраться без посторонней помощи шансов нет. Звать на помощь жену? Ни за что! Ведь она так любит утром поспать! Он не будет ее беспокоить. Он подождет, пока она сама проснется и выйдет в сад… Ему пришлось просидеть в яме более трех часов… Разве нужен тут комментарий?
«Юра мне послан свыше, - говорила Людмила. - Он разглядел во мне меня. Я в детстве любила фильм «Золушка». Я так была влюблена в Принца, я так мечтала встретить такого! И встретила, но не просто принца, я встретила Юрия Ильенко - воплощение моей мечты».
А Юрий Герасимович сказал: «Если бы не Люда, я бы, наверное, уже стал бомжом или алкоголиком - сотворил бы что-нибудь со своей жизнью».
ИЗ ДОСЬЕ «КП»
Юрий Герасимович ИЛЬЕНКО. Народный артист Украины, лауреат Государственной премии им. Шевченко, профессор. Режиссер, оператор, сценарист. Как оператор снял пять фильмов, среди которых культовая картина «Тени забытых предков». Как режиссер создал 13 фильмов, многие из которых - призеры международных кинофестивалей («Белая птица с черной отметиной», «Жить вопреки», «Княгиня Ольга» и др.). Написал 25 сценариев.
Родился 9 мая 1936 года в Черкассах. В 1961 году окончил ВГИК. С 1964 года работал на Киностудии имени Довженко.
Юрий Ильенко был женат дважды. Первый раз - на известной актрисе Ларисе Кадочниковой. От брака со второй женой, известной актрисой Людмилой Ефименко, - два сына: старший Филипп - владелец юридической фирмы, младший Андрей - политик. Есть два внука.
Подписывайтесь на нас в соц. сетях
